Я поворачиваюсь к ней, моя правая рука взлетает, чтобы прикрыть ей глаза, и в тот же момент я протягиваю руку, чтобы удержать её от движения вперёд.

— Эй, Марни, просто расслабься ради меня, хорошо? — я остаюсь неподвижной. Сохраняю спокойствие. Я остаюсь на месте, делая всё возможное, чтобы моя нервозность не проявилась в голосе. Я была в таких ситуация, делала это раньше. Видела мёртвое тело. Думала, что это тело принадлежит Спенсеру. Найденный мёртвым парень в храме в японском онсэне. Чуть не превратилась в труп в ночь моего выпускного бала.

Я выдыхаю и с трудом сглатываю.

— Я знаю, это прозвучит безумно или странно, но не могла бы ты просто посмотреть на что-нибудь, кроме лестничной площадки внизу, когда будешь оборачиваться?

— Я могу это сделать, — нерешительно начинает она. То ли потому, что я действительно убедила её, что то, что там, внизу, — это не то, что ей нужно или что она хочет видеть… или она просто пытается не напугать кого-то, кого она теперь считает полным психом, я не уверена. Это не имеет значения. Это позволяет выполнить работу.

Марни полностью разворачивается, ожидая, пока я поднимусь обратно по ступенькам, чтобы встать рядом с ней.

— В чём дело? — спрашивает она меня, уперев руки в бока, её взгляд искоса и прищурено направлен на моё лицо.

Она готова драться, эта цыпочка.

— Там, эм, — на этот раз я засовываю руки в задние карманы своих спортивных штанов и стараюсь быть настолько спокойной, насколько это возможно. — У подножия лестницы лежит мёртвая девушка. Очень много крови. Думаю, это может быть та девушка, о которой ты только что упомянула.

— Тори Как-То-Там? — говорит Марни, и это почти забавно, что она называет её Тори Как-То-Там во второй раз, но потом… ну… Тори Как-То-Там мертва.

— Ага, рыжая с веснушками и голосом порнозвёзды… — тут я замолкаю и чувствую себя виноватой за то, что просто сказала это.

О… Боже мой, как эта девушка могла умереть? Здесь?! На этой грёбаной вечеринке!

Старшая школа была для меня безумием, верно? Я прошла через кое-какое дерьмо. Я не хочу проходить здесь через новое дерьмо.

— Она мертва, — повторяет Марни, и я киваю.

— Я уже видела мёртвого человека раньше; я полагала, что ты не видела. Я не хотела, чтобы ты так страдала.

— Я ценю это, — шепчет Марни, а затем она уходит по коридору, и я следую за ней. Она начинает хвататься за дверные ручки, колотить по тем, которые заперты. — Здесь мертвая девушка; кто-нибудь должен немедленно позвонить в 911.

Я запоздало задаюсь вопросом, видела ли Марни раньше мёртвого человека. Её отец, например. Но…

В конце коридора открывается дверь, и появляется лицо с растрёпанной светлой косой, перекинутой через плечо. Девушка с косичками — явный босс прошлой ночи — одета в блестящую фиолетовую майку, а прямо за ней стоит парень в брюках, которые явно не его, которые он, очевидно, натянул в самую последнюю минуту.

Значит… парням вход воспрещён, это было простым предложением?

— Что, чёрт возьми, ты несёшь? — она рычит, проносясь по коридору, как будто очень сильно ожидает, что это розыгрыш, и ей это не нравится. Я думаю, она могла бы дать пощёчину Марни, если бы была менее напугана тем, что это было на самом деле. — Где.

Это даже не вопрос.

Марни ведёт девушку с косичками к лестнице, в то время как парень в одолженных штанах почти трусцой следует за ней. Открывается ещё одна дверь, и появляется темноволосая девушка, которая прошлой ночью играла служанку. Она замечает парня в коридоре — это действительно выводит её из себя, — прежде чем посмотреть на меня.

— Что происходит? — спрашивает она, и я проглатываю комок в горле, чтобы ответить, как следует.

— У подножия лестницы лежит мёртвая девушка.

На самом деле мне не нужно было спускаться и проверять девушку, чтобы понять, что она мертва. Она на сто десять процентов находилась за пределами царства живых. Слишком много крови. Положение её тела. Выражение лица. Её неподвижность.

— Чёрт.

На самом деле я не уверена, я ли это говорю, или это та темноволосая девушка, но она бросается бежать. Она протискивается мимо разинувшей рот блондинки на верхней площадке лестницы и сбегает вниз по ступенькам, скрываясь из виду. В отличие от меня, она собирается хотя бы проверить.

Это… мило с её стороны.

— Дай мне мой телефон, — говорит девушка с косичками парню. Он останавливается рядом с ней, как будто понятия не имеет, что происходит, и она поворачивается и смотрит на него так, словно он самое тупое существо, которое она когда-либо видела в своей жизни. — Телефон. Сейчас же. Брэндон.

Парень наконец-то понимает, чего хочет его девушка, и удаляется в комнату. Я рискую сделать ещё несколько шагов вперёд и замечаю, что Марни, находясь наверху лестницы, не смотрит вниз. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть, что происходит, и вижу темноволосую цыпочку, держащую тело Тори на руках.

— Она мертва, — говорит она невозмутимым голосом. — Позвоните в полицию.

Чувак — Брэндон — возвращается с телефоном, уже набрав 911, а затем передаёт его в середине разговора своей девушке. Я не слушаю, что она говорит. Вместо этого я смотрю на огромную лужу крови на полу и задаюсь вопросом, не нашла ли я только что свой путь к загадке нового загадочного убийства.

Потому что кто-то может упасть с лестницы.

Но их также можно и столкнуть.

Первой приезжает скорая помощь, но они ничего не могут сделать, поэтому оставляют Тори — её фамилия Страг — там, где она находится, для полиции. Количество крови, которое она потеряла, и положение, в котором она лежит… несовместимы с жизнью.

Следом прибывают копы, и тогда нас всех загоняют в столовую, как овец. Ни у кого здесь нет удостоверений личности, большинству из нас меньше двадцати одного года, и здесь много алкоголя. Это настоящий дерьмовый шторм.

Я могу себе представить, что, если бы почти все девочки-первокурсницы в школе не были вовлечены в это (наряду с добрыми двадцатью пятью процентами старшекурсниц), нас бы, вероятно, всех исключили. Таким образом, мы просто обязаны быть опрошены полицией. Небольшими группами офицеры в форме сопровождают девушек обратно вниз по склону в подъёмнике, чтобы найти их удостоверения личности в комнатах.

Остальные вынуждены ждать внутри.

Никто не входит, никто не выходит.

— Я не могу поверить, что это происходит, — бормочет Марни, когда Миранда кладёт голову на скрещённые руки. Я сижу за столом напротив них двоих, уставившись на банку из-под содовой, которую я вытащила из заброшенного холодильника. Один из дежурных офицеров накричал на меня, но оно того стоило.

— А что, если бы я была убийцей? — я размышляю, уставившись на банку. — И эта газировка прямо здесь имела решающее значение для дела. Только правда была бы раскрыта лишь через восемнадцать лет и в новом документальном фильме Netflix. Шарлотта, известная другим как Чак-Карсон, не была вашей обычной подозреваемой. Маленькая. Блондинка. Прекрасна сверх всякой разумной меры. Что заставило её сорваться? Почему она спрятала цианид в этой банке и как, спустя почти два десятилетия, она всё ещё жива после того, как выпила его?

Я думаю, что моя шутка довольно забавная, и по крайней мере одна случайная девушка фыркает, но Марни не слушает. И Миранда тоже, если уж на то пошло.

— Это был несчастный случай, детка, — шепчет Миранда, быстро пожимая руку Марни. — Девушка упала со ступенек. Хотя это трагично, ужасно и омерзительно… это был несчастный случай. Я не говорю, что ты не можешь расстраиваться, но не думай об этом как о предзнаменовании.

Марни отвечает подруге взглядом, полным явного скептицизма.

— Тебе это показалось несчастным случаем? Никто не падает с лестницы и не истекает таким количеством крови.

— Вы когда-нибудь смотрели тот документальный фильм «Лестница»? — спрашиваю я, и обе девушки смотрят на меня как на сумасшедшую. — Это дело из реальной жизни, о женщине по имени Кэтлин Питерсон, которая была найдена мёртвой у подножия какой-то лестницы. Повсюду кровь. Я имею в виду, понятия не имею, что там на самом деле произошло, но это с такой же вероятностью убийство, как и несчастный случай.