Дайме Китамуро

Ичиро Китамуро стал испытывать нетерпение от затянувшегося полета еще после Казани, где ему разрешили сесть для дозаправки и осмотра состояния аэролета. Каждые полчаса он подходил к панорамному окну и разглядывал проплывающие под ним бескрайние просторы Руси. Страшно подумать, что за его спиной остались малонаселенные пространства Сибири, изломанный уродливый шрам земли, протянувшийся от северных ледяных полей до южных степей — Урал, долгожданный рубеж, означавший скорое окончание пути.

Он ожидал, когда же капитан «Рвущего небо» доложит о подлете к Ярославлю. Признаться, главе клана Китамуро порядком надоело болтаться под облаками. Аэролет преодолел несколько тысяч километров, порой двигаясь по причудливому маршруту, огибая грозовые фронты, а если попадали в болтанку, приходилось просить разрешения у сибирских князей использовать их посадочные площадки для технического осмотра и переждать непогоду.

В роскошный салон, обшитый бежевыми панелями и освещенный многочисленными круглыми фонарями, вошел капитан аэролета в белоснежном кителе, оттенявшим смуглость его скуластого лица. Кента Ицуки, клановый пилот высшей категории, коих у Китамуро было два десятка на сорок пять семейных аэролетов, остановился в нескольких шагах от повелителя и почтительно согнулся.

— На связь вышла диспетчерская вышка Ярославля, — доложил он. — Просят подтвердить, не является ли наш борт военным судном, и какова численность экипажа.

Тонкие усы Ичиро Китамуро нервно дрогнули. Эти акугяку – а дайме в силу личного восприятия не мог не считать своего русского родственника Всеслава мятежником, изменщиком и предателем — кажется, забыли, кому ставят условия. Единственное, что удерживало Главу Рода от праведного гнева — опасение за жизнь дочери и зятя. Он знал, что происходит у русских, и несмотря на опасности путешествия, все же пустился в путь на мощном аэролете вместе с двумя сотнями воинов личной гвардии — хатамото, и с полусотней чиновников высшего сословия, преданных его клану. Ну и куда же без слуг и наложниц, коих набралось в общей сложности до ста человек. Не ради демонстрации силы, а ради собственного комфорта и защиты.

— Подтверди, — негромко произнес Ичиро, постукивая по колену пальцами, на которых были нанизаны перстни с сильными Стихийными артефактами в виде драгоценных камней. — И добавь числовой код «двадцать-десять». Надеюсь, там внизу, не совсем идиоты сидят.

Один из слуг по щелчку пальцев налил хозяину подогретый сакэ, которого дайме Китамуро успел выхлебать изрядно, как только прошли Казань. Ичиро махнул рукой, и капитан мгновенно исчез из салона. А он снова задумался, как разрешить труднейшую задачу по вызволению Данилы. Молодой зять ему нравился, чего уж скрывать. Хваткий, напористый юноша, с хорошим Источником Силы, владеющий магией защиты и боя на высоком уровне. У самого дайме было сорок детей, но только трое из них — от законной жены, остальные от наложниц. И все трое взяли самое лучшее от родителей. Тэмико взяла власть в клане Хранителей, возвеличив род Китамуро, а Орочи и Рю — его любимые сыновья — достигли совершенства в овладении боевых искусств, где магия для них являлась лишь дополнительным оружием. Сам император отметил их мастерство.

Остальные дети тоже взяли от родного отца много достоинств, но все же это было не то, что делает одаренного великим махоцукай — чародеем. Дайме поднялся с кресла, и не обращая внимания на жмущихся к переборкам слуг, прошелся по мягкому ковру с высоким ворсом, который великолепно скрадывал непрерывную вибрацию от работающих магических двигателей, и остановился возле панорамного окна, из которого открывался великолепный вид на приближающийся Ярославль.

«Красивый и необычный город, совсем не такой, как мой родной Саппоро, — подумал Китамуро, заложив руки за спину. — Варварская красота деревянной Руси удивительно гармонирует с хищным бетоном и стеклом. Но я бы все равно здесь не смог жить. Удивительно, что Тэмико удачно вписалась в чужую жизнь. Это благодаря Даниле, который своей чуткостью и терпением помог дочери не сломаться вдали от родного дома».

Он почувствовал, как его аурный контур отреагировал на появление капитана гвардии — его младшего брата Широ. Тридцатилетний молодой мужчина в черном мундире с вышитым золотом гербом Китамуро на левой стороне груди стремительно вошел в салон, поклонился в приветствии и легким движением руки показал, что не прочь выпить. В этот раз сакэ в чашку налил другой слуга.

— Ничем не хочешь обрадовать? — повернулся к брату Ичиро.

— Код подтвержден, — красивое, с правильными пропорциями, лицо Широ расплылось в улыбке. — Наконец-то мы можем приземлиться и ощутить под ногами прочную твердь, а не эту бесконечную пустоту!

— Ты же самурай, тебе ли бояться высоты, — насмешливо произнес дайме. — Значит, коды не поменялись, и это хорошо. А то я уже прикидывал варианты, с каким уроном нам придется садиться.

— Неужели ты всерьез считал, что по нам начнут стрелять? — удивился брат.

— А ты взгляни вон туда, — Китамуро кивнул куда-то в сторону от наплывающего города. — Что видишь?

— О, дьяволова задница, — хмыкнул Широ, опрокидывая в себя сакэ. — Неужели русский князь собирался вдарить по нам из всех калибров?

— «Ласковый», «Дерзкий», «Бунтарь», — перечислил названия трех аэролетов дайме Ичиро, вглядываясь в серебристые туши боевых кораблей, идущих в нескольких сотнях метров наперерез курсу «Рвущего небо». В какой-то момент они синхронно повернули носы по ветру и пошли параллельно. — Пятнадцать крупнокалиберных зенитных пушек не оставили бы нам ни единого шанса, брат. Магическая защита слетела бы через пять минут, а еще через минуту нас начали бы дырявить с великим удовольствием.

— Но это же война! — воскликнул Широ.

— С кем? Из-за мятежника начинать войну на оторванном от Ниппон театре боевых действий? Более нелепого случая совершить сэппуку я не вижу. Да и при чем здесь истинный властитель Руси? Великий князь Владимир ведет ожесточенную борьбу с мятежным родственником, а я прибыл сюда, чтобы спасти дочь и зятя, а заодно не дать Всеславу воспользоваться неограниченной властью Тэмико над Хранителями.

— Полагаешь, брат, он всерьез рассчитывает на демонов? — Широ сжал крепкой ладонью рукоять катаны.

— Ничего не могу сказать, пока не поговорю с князем, — сжал губы дайме, разглядывая маневры русских аэролетов. Они в этот момент расходились в стороны, образуя коридор для «Рвущего небо». Уже показались красно-белые причальные мачты с трепещущими на шпилях полосатыми конусами, показывавшими направление ветра.

Упруго задрожала палуба, ноги ощутили усиленную вибрацию, и аэролет, словно подстегнутая лошадь, рванул вперед, занимая нужный эшелон высоты. Капитан Ицуки мастерски довел свою машину до какой-то нужной ему точки и сразу отключил три двигателя из четырех, и регулируя закрылки, стал «подгребать» к мачтам. Внизу уже копошился технический состав из числа местных работников, готовых зафиксировать тросы.

«Рвущий небо» ловко вошел в коридор между мачтами против ветра, существенно сбрасывая инерцию скорости от выключенных двигателей. Зажужжали лебедки, раскручивая тросы. И как только аэролет встал над посадочным желто-белым кругом, его ощутимо дернуло. Теперь он был надежно притянут к мачтам. Осталось дождаться, когда воздушную махину опустят вниз.

— Нас ждут, — Широ кивнул на кавалькаду черных представительских «Голиафов», вытянувшихся металлической гусеницей неподалеку от здания аэровокзала.

— Попробовали бы не ждать, — усмехнулся Ичиро, неуловимым движением ладони разгладив на рукаве рубашки складку. Тут же рядом с ним появился слуга с пиджаком в руке. Он помог господину надеть его. Согласно ритуалу, нужно было нацепить еще и катану, но дайме Китамуро понимал, насколько нелепо он будет выглядеть в глазах русских дворян в цивильном костюме и с клинком на поясе. Вот Широ со своими хатамото куда органичнее смотрятся в черной форме личной охраны. Стильно и пугающе. — Тогда бы князь Всеслав лицезрел посадку «Рвущего небо» прямо возле своего дома.