Но всё, на что она решилась — это молчаливый плач и до боли стиснутые пальцы.

— Вы прогнали его… Вы просто прогнали его! — прошептала девушка наконец.

Александр не отвечал. Она чувствовала его присутствие рядом, однако подошёл он не сразу. Сначала она увидела его запачканные в грязи сапоги для верховой езды, а уже потом, подняв глаза, полные слёз, посмотрела ему в лицо.

— За него не переживай. Он оправится. Конечно, не сразу, но смирится. На самом деле я до последнего надеялся, что он не пересечёт эту запретную границу.

Голос мужа показался ей суровым и далёким. А судя по лицу, мужчина едва справлялся с приступом гнева. Постепенно, в свете канделябров, Кейли увидела, что он словно расслабился, а значит, взял себя в руки.

— Говоря о границах, вы имели в виду меня? — спросила она.

Александр кивнул. Он сделал шаг, затем ещё один и оказался перед нею. Из внутреннего кармана редингота он достал белый платок с кружевом по краям и протянул ей. Тогда Кейли утёрла глаза и влажные от слёз губы.

— Мне жаль, что так получилось, — произнесла она тоскливо.

Капитан небрежно пожал плечами.

— Здесь нет твоей вины. Только его и моя.

— Всё, что он говорил… я уверена, он не со зла… Он просто растерялся…

— Вот как? Возможно. А возможно, он просто влюблён.

Девушка с силой стиснула платок в ладони и прикусила губу, так сильно подействовали его резкие слова.

— В любом случае, я это так не оставлю, — сказал Александр сурово, когда их взгляды вновь встретились. — Да, он, конечно, наглый щенок… Но во многом был прав. Ты слишком часто плачешь из-за меня… Что ещё он говорил?

Она не решалась ответить, потому что кроме отчаянных слов о любви к ней и зависти к брату ничего не могла вспомнить. Поскольку она молчала, Александр продолжал в упор рассматривать её. О чём он думал, сложно было угадать. В конце концов, он лишь вздохнул и произнёс:

— Я торопился с делами в Оксфорде, но, как видишь, не успел к началу мероприятия. Я не королевская особа, так что ждать меня не стали, разумеется. Жаль, что я припозднился. Иначе Джордж бы не устроил подобного представления.

Ей показалось, или же он и вправду обесценивал то, с каким жаром брат объяснялся ей в любви? И его взгляд во время разговора с Джорджем был ужасно красноречив, как и тон голоса. Невольно Кейли подумала: из-за гордости он так разозлился, или на самом деле то была ревность?

— В каком-то смысле… вы приехали вовремя, — заметила она, затем сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— И то верно… Ты выглядишь прекрасно… Неудивительно, что Джордж сорвался с цепи.

Девушка с вызовом взглянула ему в глаза, проглотив обиду. Александр это заметил и, усмехнувшись, едко сказал:

— Брось, это ведь очевидно. Он провёл с тобой много времени, в отличие от меня, и подгадал удобный момент. Представляю, что он наговорил обо мне.

— Пожалуйста, не нужно…

— Ладно, оставим пока эту тему. Полагаю, он вернётся в гостиницу только за вещами и уедет с Её Высочеством в резиденцию в Виндзоре.

— Как вы нашли нас? — спросила Кейли.

— Твой отец подсказал. Кстати говоря, Его Милость вот-вот свалится от усталости под какой-нибудь декоративной пальмой. Лучше бы отвезти его в гостиницу.

Тут сложно было не согласиться. Девушка кивнула и протянула мужу платок. Он забрал его, затем вдруг коснулся рукой её щеки, отчего Кейли замерла на месте, будто лотова жена. Наконец она могла как следует разглядеть его лицо: такой густой щетины прежде она никогда у мужа не видела, но даже она не убавляла его привлекательности, скорее, наоборот; под глазами у него залегли тёмные круги, видимо, он плохо спал, а кожа заметно обветрилась; Алекс был без головного убора, но его волосы были аккуратно уложены, и Кейли заметила, что он недавно подстригся.

Когда тёплые пальцы скользнули по её лицу, Кейли не удержалась и лизнула кончиком языка сухие губы. Его прикосновение было невероятно нежным, почти невесомым. И взгляд этих усталых голубых глаз, заметно потеплевший, заставил её сердце забиться часто-часто.

— Пойдём, — услышала она, — твой отец ждёт.

По пути в бальный зал Александр рассказал, что на этот приём его пригласил генерал Колин Халкетт, с которым они были знакомы ещё со времени битвы при Ватерлоо. Генерал выехал раньше, причём в экипаже, а Александр торопился закончить все дела, в том числе и бумажные, чтобы больше не возвращаться в оксфордский штаб. Из-за этого он задержался и потратил на дорогу до Кенсингтона шесть часов верхом.

— Меня даже на порог не хотели пускать, — сказал он с усмешкой. — Благо, младший брат генерала увидел меня с парадной лестницы и замолвил перед стражей словечко.

Кейли взглянула на мужа, на его грязный у подола редингот и небрежно распахнутый ворот рубашки, и едва не ляпнула, что по её мнению он выглядел очаровательно. Однако вовремя прикусила язык.

Веселье среди гостей принцессы и её брата было в самом разгаре, но саму Софию нигде не было видно. Впрочем, как и Джорджа. По крайней мере он не попался им на пути. Однако добраться до виконта удалось не сразу. Чей-то голос позвал Александра по имени, и Кейли заметила, с каким недовольством он скривил губы. Пришлось остановиться возле ряда стульев для гостей.

— Чёрт бы его побрал, это же Карл фон Мюффлинг из Пруссии! Он жуткий зануда и болтун, — тихо произнёс капитан так, что только жена его услышала. — Наверное, его пригласил Веллингтон… или сама София…

Несколько мгновений спустя их нагнал этот самый генерал Мюффлинг — высокий рослый мужчина с седыми кучерявыми волосами и густыми бакенбардами. Он поздоровался, спешно поцеловал Кейли руку и со смехом спросил:

— Как, Стоун, уже покидаете праздник? Что-то вы совсем не любите развлекаться!

— Мой тесть, виконт Саутфолк, устал. Хочу проводить его и мою супругу назад, в гостиницу…

— Ах, ну ясно, ясно! Что ж, летите, птенчики! Может быть, поболтаем в другой раз. Кстати говоря, моя сестра всё ещё говорит о вас с нежностью, — улыбнулся мужчина, затем оценивающе взглянул на Кейли. — Простите мне вольность, красавица, но этот брак просто разбил ей сердце! Ей Богу, капитан Стоун понравился Луизе с первого взгляда…

— Желаю вам доброй ночи, генерал, — сухо ответил Алекс и подал Кейли руку.

Пробираясь через других гостей, она продолжала прокручивать в голове этот странный разговор. И о какой такой сестре шла речь? Пока полусонный и полупьяный виконт Саутфолк поднимался со стула и прощался с такими же усталыми, как и он, матронами, ей приходилось молчать. Когда, наконец, они втроём оказались в экипаже, отец Кейли почти мигом захрапел на сиденье напротив. И лишь тогда девушка решилась задать вопрос:

— Могу я спросить, о какой даме говорил генерал Мюффлинг?

— О своей младшей сестре, Луизе, — не без раздражения ответил Александр. — Как представитель прусской армии в штабе Веллингтона, он был вхож в дом офицеров, куда и притащил свою сестру за пару дней до сражения при Ватерлоо. Короче говоря, мне не посчастливилось встретиться с нею за ужином, а после ещё несколько раз.

— Что же эта леди делала вблизи поля боя?

— Она отчаянная особа. Носит мужские костюмы и умеет стрелять из мушкета. Ей было около тридцати лет, и это всё, что я помню. Наверное, в то время она положила на меня глаз, но после победы над Наполеоном я оттуда быстро ретировался, и мы больше не встречались.

В полутьме экипажа Кейли кивнула и задумалась. Прошло несколько лет, а эта Луиза до сих пор справлялась об Алексе, раз узнала, что он женат? Вот так новости!

— А она красива? — не удержалась девушка. В следующую секунду она мысленно себя обругала.

Александр ответил не сразу. Он посмотрел на жену, и в его пристальном взгляде она вдруг увидела нечто такое, чего прежде не было. Или же она просто не замечала. Потом он усмехнулся и произнёс, отвернувшись к окошку:

— Я не помню, была она красива или нет. Я не обратил внимания.

Кейли сделала вид, что её удовлетворил такой ответ. На самом же деле внутри у неё разгорался странный огонь, который мешал здраво мыслить и думать о чём-то, кроме этой идиотской ревности. Именно так, она ревновала, и пришлось это признать, поскольку самые очевидные чувства отрицать было бессмысленно.