Это сделало мою улыбку еще шире.

– Это комплимент.

– Вполне. Кто ее обучал?

– Тьерри и Мэттью. Они… любили ее, – сказала я, перекатываясь на бок, лицом к Зейну. – Думаю, они все еще оплакивают ее смерть так же сильно, как я. – Пришлось сделать неглубокий вдох. – Райкер был Стражем, которому моя мама доверяла, впрочем как и Мэттью с Тьерри. Они были друзьями, и… он всегда был добр ко мне, но я… все испортила.

– Как ты могла все испортить?

Я закрыла глаза.

– Это случилось примерно за год до убийства мамы. Мне было шестнадцать, и я тренировалась с Мишей. Он взял надо мной верх. – Я сделала паузу. – Он часто побеждал меня, потому что знал мои слабости и использовал их, чтобы заставить меня совершенствоваться.

– В этом есть смысл.

– Да. – Я думала о том, как Миша намеренно оставался в моих слепых зонах, чтобы научить меня реагировать, даже когда я не могла видеть, что происходит. – В любом случае я разозлилась… И, как ты уже понял, я могу быть немного импульсивной.

– Совсем немного, – повторил Зейн, и я услышала нежность в его голосе.

– Ну, Миша действительно приставал ко мне, просто дурачился, но я потеряла самообладание. Позволила благодати взять верх, чтобы напомнить ему, что в конечном счете он не сможет меня победить. В общем, вела себя по-идиотски, и… Райкер увидел меня. Я этого не знала и не понимаю, как он там оказался. Он никогда не приходил на тренировочные базы, но… с тех пор он знал, кто я. Райкер видел во мне мерзость и угрозу для других Стражей. Он знал, что я могу привлечь демонов в общину. Он рассказал нескольким членам клана, и они решили, что меня следует… убрать.

– Господи, – в голосе Зейна звучал ужас.

– Самое неприятное, он ждал почти год, чтобы прийти за мной. Год притворялся моим другом, был добр к маме и скрывал, что ненавидит меня, – я прерывисто вздохнула. – Обычно я посещала врача в Моргантауне, и Райкер нас часто сопровождал. Но в тот раз все было по-другому. После приема, по дороге домой, он притормозил и сказал, что с машиной возникла проблема. Мы с мамой вышли, и вот тогда он сделал свой ход: перевоплотился и подошел ко мне. Я была так потрясена и просто стояла там. А мама – она закрыла меня собой…

Я перевернулась на спину, Зейн молчал. Когда я вытянула ноги, каким-то образом мы стали ближе. Моя нога лежала рядом с его.

– Меня почти всю жизнь учили контролировать свою благодать. Чтобы не использовать ее, пока не придет время. Но если бы я использовала ее, то могла остановить Райкера – так же, как и Клэя. Я могла спасти маму…

– Тринити, не ходи дальше по этому пути. Даже не зная тебя до этого, уверен, ты винила себя все это время. Ты не несешь ответственности за смерть мамы.

Я сглотнула, все еще совершенно сбитая с толку тем фактом, что вообще заговорила об этом. Джада была бы так шокирована, что захотела бы записать этот момент.

– Правда? Но вдруг это было именно то время, когда я должна была использовать благодать? Что, если я воспринимаю «быть призванной своим отцом» слишком буквально? Что, если…

– Остановись. Ты не несешь за это ответственности. Ты не причинила маме вреда. Это сделал тот Страж. Он. Не ты.

Я знала, что не причинила ей вреда своими руками, но не могла отделаться от мысли, что причинила ей вред своими действиями. Было трудно смириться с тем, что в конце концов мое поведение сыграло роль в цепи событий, которые привели к ее смерти.

Зейн долго молчал.

– Я думаю… Иногда мне кажется, мой отец все еще здесь.

Я посмотрела на него, сжав губы.

– Будто я могу… чувствовать его. Знаю, его здесь нет, но иногда просто забываю, что он умер. И тогда ловлю себя на том, что хочу ему кое-что рассказать. И тут меня осеняет. Его нет.

– Со мной такое тоже бывает, – призналась я. – Не думаю, что это когда-то закончится.

– Да, вероятно, ты права. – Зейн глубоко вздохнул, и я почувствовала это. – Ближе к концу между нами не все было гладко. Мы почти не разговаривали друг с другом.

Я смогла сложить два и два из того, что он рассказал мне ранее.

– Из-за Лейлы?

– Да, из-за нее. – Зейн снова замолчал, так надолго, что мои глаза уже начали закрываться, когда он заговорил. – Но перед смертью отец начал понимать: то, кем кто-то родился и кем стал, не определяет, хороший он или плохой. Жизнь, даже для существ, которые, как мы думаем, не обладают свободной волей выбирать между добром и злом, – это не сумма ДНК. Все… намного сложнее.

– У вас был шанс поговорить об этом до того, как он умер? – спросила я.

– Немного. – Зейн замолчал. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он снова заговорил: – Не против, если я выключу свет?

Мои глаза открылись.

– Ты уходишь?

– Если ты этого хочешь.

– Я не хочу, чтобы ты уходил.

– Тогда пока не буду. – Он сделал паузу.

«Пока» повисло в пространстве между нами.

– Ты можешь остаться ненадолго?

– Да. – Кровать немного сдвинулась, когда он потянулся к свету. Мгновение спустя комната погрузилась в темноту. – Фотография? Ты похожа на свою маму.

Я улыбнулась.

– Знаю.

– Кстати, хороший материал для чтения.

– Заткнись. – Моя улыбка стала шире. Должно быть, он увидел книгу до того, как выключил свет. – Это любимая книга моей мамы. И моя тоже.

– Может быть, мне стоит ее прочитать.

– Не уверена, что «Викинги» тебе понравятся.

– Никогда не знаешь наверняка. – Последовала пауза. – Думаю, моему потолку не помешали бы звезды.

Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, о чем он говорит.

– Правда так думаешь?

– Да, – Зейн тихо усмехнулся. – Ты говоришь так, будто не веришь мне.

– Думала, звезды покажутся тебе ребячеством или чем-то в этом роде. А еще я не могу представить твой потолок со звездами.

– Я полон сюрпризов, Тринити.

Мои пальцы на ногах подогнулись от того, как он произнес мое имя.

Не знаю, сколько времени прошло после этого, но я все еще не спала, и я… хотела узнать больше о Зейне.

– У меня есть вопросы.

Мягкий смешок покачнул кровать.

– Во мне нет ни единой части, которая была бы удивлена.

Моя улыбка вернулась.

– Почему у тебя нет девушки?

– Что? – тихо фыркнул Зейн. – Не уверен, как ответить на этот вопрос. – Он сделал паузу. – Почему у тебя нет парня?

– На это легко ответить, – сказала я, желая зарыться лицом в подушку. – Я Истиннорожденная и живу со Стражами, которые думают, что я человек. Не так уж много вариантов для свиданий.

– Резонно, – он пошевелился, и я почувствовала, как его нога чуть двинулась рядом с моей. – И у вас с Мишей никогда ничего не было?

– Нет. Серьезно. Я уже говорила, что была влюблена в него примерно пять секунд. У меня было много увлечений, но мы с Мишей никогда не рассматривали друг друга как пару. Кроме того, Истиннорожденные не должны связываться со своими Защитниками.

– Почему?

Я слегка пожала плечами.

– Это противоречит правилам и предположительно нарушает связь. Не знаю, как это происходит. Мне этого никогда толком не объясняли. – Я сделала паузу. – И ты не ответил на мой вопрос.

– Главным образом потому, что я действительно не знаю, как на это ответить.

– Ты симпатичный. Ты забавный и обаятельный, когда не раздражаешь.

– Спасибо. – Пауза. – Наверное.

– Ты… хороший парень, – сказала я. – Просто удивлена, что ты одинок.

Зейн, казалось, обдумывал это.

– Ты знаешь, Стражи должны спариваться. Мне почти двадцать два. Большинство мужчин моего возраста уже создали пару и ожидают появления первого ребенка.

– Да. Итак, почему ты не спарился и не занялся созданием ребенка?

Он пошевелился рядом со мной.

– Если ты спросишь членов моего клана, они скажут, что я мало уважаю традиции. Однако никто не собирается принуждать меня к пожизненным обязательствам, даже если эта жизнь не будет такой уж долгой.

Мое сердце упало.

– Ты планируешь скоро умереть?