А далее уже мы сглупили. Неб-Пер нас не обнаружил и просто начал транслировать своё сообщение на всех доступных частотах, так сказать, на удачу. И если бы мы не ответили, то мы так и остались бы не обнаруженными.

И, кстати, изначально не было никакой агрессии со стороны тауи. Как мы уже успели убедиться, их речь просто имеет такое интересное, будто лающее, произношение.

А ракеты они запустили потому, что Неб-Пер воспринял неправильно произнесённую фразу Лизы как личное оскорбление. Он пояснил, что из-за особенностей нашего мягкого произношения, фраза прозвучавшая от Лизы, звучала так, будто Лиза пожелала ему очень близкого знакомства с самкой раша, существа, обитающего на Хенет, похожего на нашего земного кота.

Затем наш корабль исчез из их поля зрения, а тауи на корабле очень удивились, когда произошло наше столкновение с противоположной стороны их корабля. Они действовали по своему протоколу безопасности. Ну а дальше нам всё известно.

Скхаджи предложил тауи посмотреть записи и расчёты для Перехода, заложенные в ИИ корабля. А нам предложил немного передохнуть от Миссии. Очень странное поведение для ИИ, но его объяснение, что тауи могут лучше разобраться в, изначально разработанной тауи, а потом модифицированной людьми, технологии, меня устроило.

Я снова решил потратить это время на тренировки со своими новыми клинками. Ани, ожидаемо, присоединились ко мне. В последнее время мы становились всё ближе.

Около трёх недель понадобилось нашим новым членам команды, чтобы разобраться в работе и принципе перемещения Странника. Тауи усердно погрузились в работу и изучение сложной природы двигателя нашего корабля. Мы стремились к тому, чтобы при выходе из Перехода исключить любые возможные нежелательные последствия, особенно связанные с сильным выбросом тахионных частиц.

Мы столкнулись с неожиданными сложностями и техническими препятствиями, которые требовали настойчивого исследования и творческого подхода. Каждый день мы учились на собственных ошибках, делали наблюдения и производили корректировки в настройках и механизмах Странника.

Наконец, после нескольких итераций исследования и модификаций, нам удалось значительно сократить сильный выброс тахионных частиц при выходе из Перехода. Хотя полностью избавиться от него не удалось, мы достигли значительного прогресса. Наш Странник теперь практически невозможно обнаружить.

За это время произошло много интересного. Например, мы, осуществляя Переходы при тестировании, расположили автономные лаборатории у каждой планеты этой звёздной системы, за исключением третьей. Сколько бы мы не уговаривали тауи, они твёрдо стояли на своём: нельзя разглашать сведения о другой прау, а значит и каких-либо искусственных спутников или автономных лабораторий не допускается выводить на орбиту их родной планеты.

На закономерные вопросы от том, как они следят за погодой, за сейсмической активностью на планете, тауи отшучивались, что это не нужно. Как оказалось позже, это были не шутки. На планете практически отсутствовала сейсмическая активность, во многом из-за отсутствия естественных спутников, как наша Луна.

Да и с погодой им повезло. На единственном материке планеты, по нашим меркам, была просто райская погода. Сеть климатических установок, расставленная в определённых точках планеты, позволяла не только наблюдать за погодой, но и вносить некоторые незначительные коррективы.

Чертежи и всю техническую документацию таких климатических установок тауи нам предоставили. И Лиза, не без помощи Хон-То, целыми днями, а иногда и ночами, переводила их.

В свою очередь, все данные с наших автономных лабораторий пересылались на вторую планету системы Ра прямиков в подземную лабораторию, принадлежащую прау Пер.

Но не стоило думать, что Хенет была каким-то раем. Проблемы, конечно же, присутствовали.

Например, существовала бедность некоторых слоёв населения, основной причиной которой была безродность. Таких тауи называли парасхитами. Тауи, имеющие род, обычно обходили стороной таких парасхитов. Любая близкая связь с парасхитом могла поставить крест не только на карьере, но и на самом роде. Как, например, однажды произошло с матерью Неб-Пера. Но я не считал это первостепенной проблемой, ведь бедность была и на Земле.

Для искоренения бедности мало было раздать деньги всем желающим, это всё равно не поможет. Выделенные деньги быстро тратятся, а потраченные деньги не приносят никакого дохода. Я считаю, что здесь необходимо было менять мышление низших слоёв населения. Я много размышлял в студенческие годы над этим вопросом и пришёл к выводу, что им, бедным слоям, просто необходима была система мотиваций и поощрений, чтобы им было к чему стремиться. Когда я пытался кому-нибудь объяснить, что я имею в виду, всегда сталкивался с непониманием как именно это организовать.

Но если на Земле я имею право что-то менять, так как это мой родной дом, то тут, на Хенет я всего лишь гость, и гость не званный. Единственное на что я мог повлиять – это на экологию дома тауи. Их деятельность на планете не сильно, но ощутимо загрязняла её. На Земле эту проблему удалось решить совсем недавно. Поэтому, посовещавшись друг с другом, мы решили поделиться с ними двумя проектами: установкой для расщепления небиологических продуктов жизнедеятельности, таких как пластик, и установки, в разработке которой я принял непосредственное участие, и установкой для очистки питьевой воды. Оба проекта основаны на одной и той же технологии дизинтегрирующего поля.

Предстоит много работы для перевода проектов, а затем и их реализации. Поэтому данные о проектах также были отправлены в лабораторию на второй планете звёздной системы Ра. Да, мы перестали называть Проксиму Центавра нашим длинным названием, предпочли короткое название, данное местными тауи.

За это время мы сдружились с новыми членами команды. Фактически, как заявил Неб-Пер, мы образовали неофициальную прау, несмотря на то, что мы сами не являлись тауи.

Спустя три недели, после доработки двигателя корабля, мы провели успешные испытания. Совершили несколько контрольных Переходов внутри звёздной системы Ра, при которых на второй планете в лаборатории пытались зарегистрировать выбросы тахионных частиц. Зарегистрировать ничего не вышло, что несомненно порадовало нас.

Больше нас здесь ничего не держало, а значит, пора отправляться в следующую точку нашего путешествия.

– Десять секунд до выхода из Перехода, – произнес на всю рубку голос ИИ корабля.

– Каждый раз удивляюсь Переходу, – сказал Неб-Пер, его произношение уже практически было неотличимым от нашего. Всё это время он постоянно вместе с Хон-То тренировался в произношении человеческого языка, при этом немного грубые для человеческого слуха лаящие интонации всё же никуда не делись.

3… 2… 1…

На дисплеях, расположенных у стола в центре рубки, начала отображаться информация о звёздной системе, в которую мы только что прибыли.

Как и предполагали астрономы Земли, Альфа Центавра является двоичной звёздной системой, вращающуюся вокруг общего центра масс. Эти две звезды очень похожи на Солнце размером и массой, хотя они более яркие и прохладные. Именно поэтому Альфа Центавра является одной из самых ярких звезд в ночном небе Земли.

– Обнаружено четыре планеты, – сообщил Скхаджи.

– Должно быть пять, – заявила Хон-То, – одна планета, самая близкая к системе звёзд, двигается не по эллиптической траектории, а по… – она описала пальцем в воздухе знак бесконечности, – не знаю как сказать, не могу найти аналог этого символа в нашем языке.

– А если взять не символ, а нашу цифру 8? – предложила Ани.

– Да, точно!

– Я внёс коррективы, с поправкой на только что полученную информацию. Обнаружена гравитационная аномалия почти посередине между звёздами. Полагаю, это и есть пятая планета.

– Что на счёт признаков разумной жизни? – спросил Сэм у нашего бортового ИИ.