Ромка развернулся и, гордо подняв голову, ушёл в класс, изо всех сил стараясь не разреветься. Димка побежал было за ним, но, поняв, что объясниться без слов он всё равно не сможет, со злостью посмотрел на Лидию Михайловну и, ссутулившись, побрёл на свой этаж. Отправив Ромке несколько сообщений и не получив ответа, Димка набрал его номер. «Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети…» — произнёс механический голос.

Димка всё так же ходил в школу, всё так же отмалчивался на уроках, не разговаривал с одноклассниками. Пару раз ходил к Ромке на этаж, но тот его подчёркнуто игнорировал, играя с другими мальчишками.

«Наверное, не больно-то я ему и был нужен со своей дружбой…» — грустно думал Димка.

В новогодний день Димка слонялся по квартире, не зная, чем себя занять. Поиграл в компьютер, полистал книжку. Ложиться спать он даже не стал пытаться, потому что на улице так грохотали петарды, что аж звенели стёкла. Нет, это не стёкла, прислушался Димка. Это кто-то звонил в дверь. «Может, мама вернулась?» — подумал он и открыл. На пороге стоял Хилон Спартакович собственной персоной. Учитель бесцеремонно отодвинул Димку в сторону, зашёл в комнату, сел в кресло и уставился на Дмитрия.

В голове у Димки раздался голос:

— Ну что, задания, получаются?

— Получаются… — мысленно ответил Димка.

Почему-то этот безмолвный разговор совсем не показался ему странным.

«Только друзей почти не осталось…» — подумал он, но учитель продолжил:

— А у умных людей не должно быть друзей… Ты же считаешь себя умным, Дмитрий?

— Ну наверное!

— Тогда слушай меня. Если ты по-настоящему хочешь быть не таким, как все, тебе придётся перестать выделять из людей кого бы то ни было. Разве тебе хочется тратить время на пустые разговоры с друзьями и совместные походы в разные места, порой даже неинтересные тебе? Ты хочешь самостоятельно двигаться к своим целям или возлагать надежды на других? На это стадо, где каждый может подвести тебя? Тебе нужны эти правила и ритуалы, принятые в коллективах для общения с людьми? Или тебе важна твоя собственная система ценностей?

Голос Хилона Спартаковича в Димкиной голове становился всё громче:

— Только человек, не имеющий друзей, может обладать особенными способностями! Следующим моим заданием будет отречение от друзей.

— И мама тоже?

— Конечно, ты же пока считаешь её своим другом?

Димка вспомнил маму, грустно собирающуюся праздновать Новый год у друзей, Ромку с глазами, полными слёз.

«Я не готов!» — мелькнула у него мысль.

— Я не хочу! — уже вслух сказал Димка. — Нет! — уже кричал он, подпрыгнув на кровати.

Оглядевшись, Димка понял, что лежит на диване в пустой комнате. Сон? Это был сон? Как учитель мог в него попасть? А вдруг не сон, вдруг это всё по правде?

Послышался стук в дверь. Димка теперь уже не спешил открывать. Он посмотрел в глазок, но, к счастью увидел там только Ромку, прыгающего в тщетной попытке дотянуться до звонка.

— Дим, давай мириться! Мне без тебя плохо! И скучно! И у меня Чик пропал! — прямо с порога выпалил Ромка и выжидающе посмотрел на Дмитрия, открывшего дверь. (Чиком в честь Димки Рома назвал своего белого крысёныша.)

— Давай уж! — вздохнул Димка и протянул Ромке руку для рукопожатия.

Мальчишки шагали по двору в сторону Ромкиного дома. Весь двор был закидан упаковками от использованных петард и хлопушек.

— Вот свиньи! Чего, убрать за собой нельзя было? — возмутился Димка.

— Дворник уберёт, ему за это деньги платят, — со знанием дела произнёс Ромка. — Ты лучше расскажи, как у тебя с Хилоном Спартаковичем дела? Выполняешь его задания?

— Не, мне же говорить нельзя было, а я, как видишь, разговариваю с тобой — значит, проиграл, — сказал Димка.

— А вчера разговаривал?

— Не-а, но мне сегодня такой сон приснился… А может, и не сон.

И Димка выложил Роману всё: и про сон, и про отказ от друзей.

— Дим, с заданиями ты нормально справляешься. Тебе же только до Нового года молчать надо было, и Новый год ты не праздновал. А насчёт друзей… Надо у него спросить, сон это или правда он к тебе приходил. Но, если правда, нам опять с тобой не дружить? Я так эти дни скучал… Может, ну их, эти задания?

— Да, надо подойти к нему и отказаться. Я понял, что… Ну, в общем, передумал я. Я подумал, что лучше всего быть самым обычным человеком, а быть кем-то особенным, превосходящим всех людей, — это не счастье, а, наоборот, наказание, потому что тогда остаёшься один. И вообще, задания эти дурацкие… Ну и где этот твой Чик мог запропаститься?

Мальчишки вошли в комнату Ромки и огляделись. В углу стояла открытая клетка Чика, дверь на балкон была приоткрыта.

— На балконе нет, в квартире тоже, я всё с утра облазил.

— А папа где?

— Спит ещё. Но я всю его комнату прочесал. Нет нигде. Если бы Чик меня слышал, он бы подбежал сразу, он же ручной совсем стал. А тут такое чувство, что его вообще в квартире нет.

Димка вышел на балкон и перегнулся через перила. Вглядываясь в снег под окном, он произнёс:

— Может, упал? Ты смотрел внизу?

— Смотрел, вроде никаких следов, но, может, снегом уже засыпало.

— Да-а-а-а… — грустно произнёс Димка.

Но тут ему показалось, что он слышит чей-то писк. Димка посмотрел по сторонам и, ничего не увидев, задрал голову. Там, наверху, где у соседей пол, за бетонной плитой явно был виден нос Чика. Он точно слышал голос Ромки — пищал, шевелил носом, но боялся слезать вниз.

— Смотри! — сказал Димка, указав наверх. — Вон он! Я к соседям побегу, а ты смотри за ним — вдруг сорвётся, хоть увидишь, где искать.

И Димка побежал наверх, перепрыгивая через ступеньки. Сначала он скромно позвонил в дверь, потом начал трезвонить, не убирая палец с кнопки, а напоследок заколотил в дверь ногами. Всё было тщетно. Или соседи уехали на новогодние праздники, или спали беспробудным сном после вчерашнего. Димка спустился вниз. Ромка так и стоял в прежней позе, напряжённо вглядываясь наверх. Губы его предательски дрожали, а глаза были наполнены слезами.

— Он же там замёрзнет, Дим! Или разобьётся, если свалится!

«А, была не была!» — подумал Димка и, держась за стену, стал лезть на балконное ограждение.

— Я сейчас его достану, Ром! Тут дел на две минуты.

— Может, не надо, Дим? Давай папу разбудим?

Но Димка уже стоял на перилах и даже мог дотянуться рукой до щели, в которой сидел Чик, но тот, видно, почуяв чужой запах, не спешил сдаваться. Бестолково тыкаясь носом в Димкину руку, он отбегал в сторону при любой попытке его поймать.

— Иди сюда, крыс бестолковый! — крикнул Димка и, почувствовав зажатый в пальцах хвост Чика, уже хотел обрадоваться, но тут его нога соскочила с балконных перил, и он понял, что летит вниз.

Димка открыл глаза. Около него сидела мама.

— Димочка! Ты меня видишь? — прошептала она. — Я сейчас позову врача.

Через пять минут в палату зашёл врач.

— Что, парашютист? Сколько пальцев видишь? — потряс он кулаком с двумя оттопыренными пальцами перед Димкиным носом.

— Два, — шёпотом произнёс Димка.

— Жить будет! — хохотнул доктор. — Так, мамочка! Результаты обследования прекрасные! Голова, позвоночник целы, а нога… Ну, до свадьбы заживёт! Это хорошо, что зима, в сугроб упал. А летом бы тебя с асфальта соскребали…

Ещё раз хохотнув, доктор сунул маме какие-то бумаги и вышел из палаты.

Мама посмотрела на Димку.

— А я прямо чувствовала, что не надо было мне уезжать, Дим, места себе не находила. Все веселятся, а я думаю — как там ты? А утром мальчишка позвонил, говорит, Димка ваш упал, но всё нормально уже. Он и скорую вызвал. Сказали, легко отделался, только ногу сломал.

Тут мама заплакала:

— Ты ж у меня один!

Димку обещали выписать через пару недель. Целыми днями он валялся в палате и обдумывал всё, что случилось с ним за эти несколько месяцев. Всё связанное с Хилоном Спартаковичем уже не казалось ему таким важным и достоверным. Иногда он начинал сомневаться, а не придумал ли он сам эту историю. Когда мама принесла ему телефон, первым делом он позвонил Ромке.