— Благодарю вас… за всё, — слабым голосом сказала бедняжка.

Сделала несколько глотков, лицо её порозовело, силы стали понемногу возвращаться. Оставив женщину сидеть, занялись сбором трофеев, чему особенно был рад Зеппин. Зак не так уж сильно нуждался в этом, но трофеи, взятые в честном бою — святое дело, а в трудной дороге даже медяк лишним не бывает.

Едва не изнасилованная служанка быстро пришла в себя, переоделась и теперь суетилась вокруг хозяйки. Явился мальчика, приведя лошадей, а старый конюх пришедший следом был отправлен за телегой, чтобы вывезти трупы. Появились остальные служанки, прятавшиеся неизвестно где, нормальная жизнь снова возвращалась в заведение.

— Бедный Генрих, — вздохнула хозяйка, украдкой вытирая слёзы. — Он просто хотел прекратить их бесчинства. Они уже два дня тут пьянствовали, перебили кучу посуды, разогнали всех постояльцев.

— Вам следует держать больше охранников, всё же заведение стоит не совсем на тракте, можно сказать в лесу. Как видите случается всякое, и не всегда кто-то вроде нас окажется в нужный момент рядом. Позвольте представиться, меня зовут Закария, а моего спутника — Зеппин Дозель.

— Ой, прошу меня простить, я совершенно потеряла голову от этого кошмара. Милисент… Милисент Ланьер. Хозяйка постоялого двора «Лесной приют». Ещё раз благодарю вас господа, и впредь я непременно буду гораздо серьёзней подходить к безопасности моей гостиницы.

— Это будет весьма благоразумно. Мы с товарищем хотели бы остановиться на ночлег, надеюсь у вас найдётся комната для нас двоих?

— Не беспокойтесь, для вас всё лучшее и бесплатно! — она лукаво стрельнула глазками в Зака, видимо уже вполне владела собой. — Конра, Полетта! Вы где прятались мерзавки, когда вашу хозяйку едва не убили? Немедленно приготовить этим господам две отдельных комнаты на втором этаже. И мыльню тоже, после дороги и того, что тут произошло это будет весьма кстати. — Обратилась к двум смутившимся служанкам.

Она подскочила и с большой энергией принялась раздавать указания. Видно, что очень любит своё заведение и понимает толк в управлении таким серьёзным хозяйством.

Зак украдкой поглядывал на хозяйку — стройная, миловидная, лет двадцати пяти-тридцати на взгляд. Шикарные светло-каштановые волосы пышной гривой, раскиданные по плечам. Тёмно-синее бархатное платье, прикрывающее не слишком большую грудь, и выразительный взгляд серо-голубых глаз.

Приведя себя в порядок и поужинав, Закария отправился в свою комнату. Дозель обменивался с едва избежавшей насилия служанкой такими многозначительными взглядами, что сомнений не оставалось — чудом не павшая, спасённая сегодня днём крепость, нынче же вечером сдастся без боя. Но Зак слишком устал, его интересовала лишь мягкая постель и крепкий сон. Чем он и занялся, блаженно засопел, как только коснулся головой подушки.

18+

Сквозь сон почувствовал, как нежная рука гладит его мужское достоинство, которое весьма чутко на это реагирует. Мелькнула мысль, что пришла Лесса и решила поиграть с ним, не утруждая себя мелочами вроде пробуждения партнёра.

«Однако, скромница превратилась в шалунью…» — но тут пришло осознание того, где он находится и, что никакой Лессы здесь быть не может.

Попытался сесть в кровати распахнув глаза, но спросонья смог увидеть лишь стройный силуэт, примостившийся на у его ног и запустивший руку под одеяло.

— Закария, не пугайтесь, — этот взволнованный шёпот он узнал сразу.

— Милисент? Что вы тут делаете? — Зак лишь через несколько мгновений осознал, как глупо звучат сейчас эти слова.

— А как ты думаешь, дурачок… — женщина тихонько рассмеялась, и тут же потянулась к его губам за поцелуем. — Пришла тебя поблагодарить… просто расслабься, ты сегодня славно потрудился, отдыхай, я всё сделаю сама.

Он хотел было возразить, что его поступок ни к чему такому не обязывал, и не стоило этого делать, но… губы Милисент были такими нежными и страстными, от неё шёл такой чарующий запах лаванды и мяты, что Зак решил не перечить и стал отвечать на поцелуи.

Женщина была постарше и намного опытнее, он понял это сразу. Покрывая поцелуями его губы, она непрестанно гладила крепкую рельефную грудь поглаживая соски, плоский живот и спустившись ниже осторожно обхватив ладошкой член, стала медленно водить рукой, ощущая как он с каждым движением твердеет и увеличивается. Зак прерывисто вздохнул и издал тихий стон, от чего Милисент тоже стала возбуждаться, ощущая приятное тёплое щекотание внизу живота.

Оторвавшись от ласковых губ юноши она скинула с себя тонкую шёлковую ночную рубашку и оставшись полностью обнажённой, легла рядом, пристроившись головой возле его бёдер. Высунув язычок, провела по стволу, от самых яичек до головки, изобразив дрожащий танец змеиного языка на уздечке члена, отчего по телу юноши прошла мелкая дрожь. Обхватила губами и начала покачивать белокурой головой, с каждым движением проталкивая в глотку довольно большое мужское достоинство всё глубже и глубже. Зак обхватил её голову и стал задавать желаемый темп, одновременно гладя роскошные волосы и нашёптывая что-то нежное. Поглаживая рукой яички, она попыталась дотянуться губами до основания, но это оказалось не просто — великоват для её горла. Она закашлялась и выпустила слишком крупную «игрушку» изо рта, за которой потянулась ниточка тягучей слюны.

Облизнув губы развернулась и закинула ногу, как заправская наездница, усевшись на живот парня и уперевшись руками в его грудь. Немного поёрзав, чувствуя, что вся истекает любовными соками, слегка прогнула спину, приподнимая упругую попочку, без помощи рук, медленно и плавно насадилась на твёрдый как сталь стержень. Охнув от нахлынувшего ощущения, начала размеренно раскачиваться, чувствуя, насколько туго и сладостно он заходит в её тело. С губ невольно стали срываться всё более громкие стоны, а юноша, подхватив ритм, начал усиленно помогать бёдрами, проталкивая член всё глубже и вызывая просто сумасшедшее состояние эйфории. Когда Зак стал гладить и покручивать в пальцах её соски, то разум застелила какая-то пелена, лишая возможности мыслить и даже просто осознавать реальность. Темп всё увеличивался, переходя в безумную скачку.

— Сильнее!! — прорычала она, и когда он выполнил просьбу, застонала в голос, трясясь всем телом словно в эпилептическом припадке.

Юноша обхватил её бёдра, вжимаясь ещё сильнее, выгнулся дугой, проникая в её плоть на максимальную глубину и под протяжный стон излился вулканом, наполнив её трепетное лоно.

Забрав из госпиталя, идущего на поправку Гавроша, домой мы вернулись без происшествий, если не считать пробитое колесо и жалкую попытку стащить что-то из кузова в момент его замены. Такая неуклюжая попытка меня сначала позабавила, а при ближайшем рассмотрении вызвала жалость.

Когда руль стало тянуть в сторону, Милош принял к обочине и мы собрались выйти, узнать причину неисправности, которой оказался здоровенный гвоздь, вбитый в обломок доски. Пока мы неспешно выбирались из кабины — а дело было уже в сумерках, сзади, как из-под земли выросли четыре силуэта. Они одновременно попытались схватить что-нибудь в кузове и дать дёру, но им не повезло. Мелких вещей там было не много, а большие тяжёлые ящики, тем более мотоцикл, им не утащить.

Одному удалось цапнуть из распечатанного ящика сразу аж четыре банки тушёнки, но как говорится: «жадность фраера сгубила». Пришлось убегать, прижимая хабар к груди обеими руками, а таким образом быстро не побежишь. Вот взял бы две — имел бы шанс. А так, не пришлось даже стрелять вслед — достал такую же банку, взвесил на руке и запулил её точно в затылок воришке. Он растянулся на дороге, растеряв всю свою поживу. Милош успел схватить за шиворот ещё одного неудачника, а двое оставшихся растворились в окружающем пейзаже.

Подошёл, поднял за ухо ноющего грабителя, которым оказался пацана лет двенадцати. Дал лёгкий подзатыльник, велел собрать похищенное и нести назад. Вторым преступником оказалась девчонка, примерно того же возраста, черноволосая, худая и очень перепуганная. Она вся тряслась и едва не падала на подгибающихся ногах.