Теперь уже никто не сдерживался, мерзавцы нагло грели уши, да и девушка в расстроенных чувствах, не сильно тихо говорила. Гады ржали так, что трясся микроавтобус. А я сидел мрачнее тучи и думал, вот почему так всегда выходит? Вроде хотел как лучше, а получается какая-то задница. И это уже не в первый раз, и всегда из-за женщин.

Тут вспомнил об ещё троих и представил, какая встреча меня там ждёт. Что я им вообще скажу? Что мне подарили испорченную мною же рабыню-наложницу? А если ещё захотят узнать подробности? И что мне с ней вообще делать? Брать с собой в другой мир? Бросить здесь? Нет, так-то девушка мне понравилась, во всех смыслах, но с ней сразу комплектом шёл такой ворох проблем, что я готов был завыть. Ну, чёртов Галиб — поистине, восточное коварство, одарил так одарил. Хотя я сам виноват, каждый кузнец своего счастья, чего уж тут…

На очередной остановке для перекура и по нужде услышал, как Страйкер спорил с Фомой. Речь шла о характеристиках и назначении каких-то мин. Пацан шпарил как по учебнику, называя цифры, попутно давая собственные комментарии, словно опытный подрывник. Мне вдруг пришла в голову кое-какая догадка, но не мог поверить, что это так.

— Мартин? — он осёкся на полуслове и удивлённо посмотрел на меня.

— Ты откуда знаешь?

— Мартин Олич? — глаза у мальчишки совсем округлились.

— Меня зовут Страйкер, а то имя из старого мира, здесь его никто не знает.

— Теперь понятно, почему тебя дурака родители никак найти не могут!

Лицо парня исказилось злобой, он процедил сквозь стиснутые зубы: «Пошёл ты, они погибли, ясно тебе, козёл!»

— Вот приедем, я Кире расскажу, какой ты невоспитанный, а Милоша попрошу ремня тебе всыпать! — пацан стоял белый как мел, не понимая, верить или нет, а все вокруг в тишине вопросительно смотрели на меня.

— Ну, чего уставились? Его родители в моём отряде, на базе нашей сейчас живут. Они его много месяцев ищут, а он под другим именем скрывается!

Губы мальчика задрожали, он развернулся и бросился в микроавтобус. Когда решили ехать дальше, я увидел, что он сидит, уткнувшись лицом в плечо Фаризы. Она ласково гладит его по волосам и тихонько что-то шепчет на ухо.

Часть пути проехали молча, пока не наткнулись на большую стаю одичавших собак. Сюда попадает много домашних и диких животных. Собаки и кошки неплохо размножаются, но много одичавших, сбившихся в стаи, особенно опасны собаки, попробовавшие на вкус человеческое мясо.

На очередной остановке, один из сопровождающих нас охранников пошёл по нужде, завернув за ближайшее полуразрушенное строение. Чуть погодя раздался крик, множественный лай и злобное рычание. Автоматы с собой никто не брал, но у каждого на поясе или в заплечной кобуре имеется пистолет. Я бросился на помощь, на ходу выхватывая свой любимый Глок 17. Мужик уже лежал на земле, пытаясь зажать рану на шее, а из разорванного горла струёй била кровь. Над ним с окровавленной пастью скалился здоровенный алабай, тигровой масти. Я вскинул пистолет, но пёс видимо был стреляный — резко прыгнул влево, уходя от пули, затем вправо, словно понимая, как нужно «качать маятник». Злясь на то, что меня дважды одурачил какой-то пёс, не стал спешить, выжидая момент. Вокруг нас крутилось ещё около двух десятков собак, всех размеров и мастей. Они как по команде, оскалились и бросились на меня.

Даже будь в руках автомат, от такого количества не отбиться, я начал пятиться назад, стреляя по самым удобным целям. Одна чёрная дворняга, взвизгнула и завертелась на битом бетонном крошеве, поднимая пыль и разбрасывая вокруг крупные алые капли. Вторая — огромная гладкошёрстная серая тварь, с простреленной башкой свалилась без движения. Но это ничего не меняет, их слишком много, сейчас просто навалятся и загрызут. Выстрелил ещё трижды, последняя упала буквально под ноги, даже слегка забрызгав рукав своей кровью. Но несколько других напружинились присев для прыжка, и с этим поделать я уже ничего не успевал, тупо намереваясь убить столько сколько смогу.

Вдруг из-за спины стали раздаваться короткие очереди, а затем и одиночные хлопки пистолетных выстрелов. Самые ближние звери либо были убиты, либо ранены и с воем и хрипами катались по земле. Остальные, поняв, что им не поживиться, стремительно разбегались во все стороны. Сделав ещё несколько шагов назад осознал, что выпустил всю обойму, даже этого не заметив. Я дышал так, словно пробежал кросс — руки тряслись, начался натуральный адреналиновый отходняк. Оглядев ребят, понял — очередями бил прибежавший первым Страйкер, по сути, спасший мне жизнь.

Потом, конечно, подтянулись остальные, но тех, самых ближайших и опасных собак, положили мы с ним вдвоём, в одну каску я бы не выстоял. Присев на какую-то бетонную плиту перевёл дыхание, стараясь успокоить дрожь в конечностях. Когда чуток полегчало поднялся, подошёл к мальчишке, протянул руку и произнёс: «Спасибо, я тебе должен».

Он пожал её, внимательно, с прищуром глянул мне в глаза и ответил: «Если отведёшь меня к родителям, будем в расчёте». — Повернулся и пошёл в автобус.

Растерзанного собаками бойца решили похоронить тут неподалёку. Нашлась глубокая, как специально вырытая яма, куда опустили тело, заложили камнями и засыпали щебнем.

Ехали дальше без приключений, но через какое-то время меня окликнул Фома: «О! Стас! А вон твой кореш… Нелёгкая у тебя рука, вот так возьмёшь магарыч, и привет!» — я стал глазеть по сторонам, удивляясь с чего это он так веселится, и наконец понял.

Мы остановились, и я узнал это место. Вдоль дороги валялся тот самый ржавый шлагбаум, разломанные деревянные опоры, а вокруг лежали мёртвые тела. Я насчитал восемь или девять трупов, если кто-то и смог выжить, то не больше двух-трёх человек. Привалившись к стене здания полулежал с открытыми глазами тот самый мужик, которому я отдал бутылку водки. Из уголка рта стекала уже засохшая струйка крови.

Видимо кто-то решил, что платить этим бандитам слишком накладно. И если честно, мне их было абсолютно не жалко. Они сами выбрали этот путь и уверенно по нему шагали. Вот он и привёл к закономерному финалу. Ничуть не сомневаюсь, если бы мы дали слабину, или они посчитали, что смогут с нами справиться, они бы не раздумывая попытались нас всех уничтожить. Хотя бы ради оружия, боеприпасов, карманных денег… Да эти сволочи готовы убивать даже за пару сапог, поэтому, туда им и дорога!

— Фома, кончай на меня напраслину возводить! Парни уверенно шли к успеху, ничем иным такой стартап закончиться не мог в принципе. Только очень уж короткая вышла последняя гастроль этих артистов, наверно на серьёзных ребят нарвались. Хорошо если хоть водочки успели треснуть напоследок, всё же не на сухую в последний путь отправились.

Мы ещё немного посмотрели, но всё мало-мальски ценное собрали победившие в этом бою. Быстренько загрузились и двинулись вперёд.

До дома ехать оставалось всё меньше и меньше, я уже предчувствовал «тёплую встречу» со своими девочками. Украдкой поглядывая на безмятежно глазеющий в окошко подарок, раздумывал — как бы так повести разговор, чтобы обошлось без скандала.

А потом спохватился, а чего это у меня одного голова должна болеть? — Эй, малой! Не так много ехать осталось, ты давай придумывай отмазку, что родным говорить будешь, почему тебя так долго найти не могли.

Когда мы втроём вошли в двор особняка могло показаться, что дружное семейство вернулось из отпуска. На ступенях выстроились все три девушки, с радостью на лицах, и настороженностью в глазах. Оказалось, Милош и Кира ушли в администрацию узнать новости о сыне, и скоро вернутся.

— Знакомьтесь, это их сын Мартин, позывной Страйкер.

Девушки очень удивились и обрадовались, но взгляды упорно съезжали на скромно стоявшую незнакомку.

— Это Фариза… тут такая история получилась… — начал было я.

— Господин, это ваши жёны? — Фариза решила проявить инициативу, — прежний хозяин подарил меня вашему мужу, я теперь его личная наложница, — с гордостью сообщила она потерявшим дар речи девушкам.