Но Соня не успела.

Слишком поздно Тимур Андреевич поднял этот вопрос или слишком рано новое несчастье решило настигнуть неудачливую вампиршу.

Соня честно пыталась сосредоточиться и представлять что-то спокойное и умиротворяющее. Впустить солнечный образ цветущего луга в лесу, заменить просачивающийся в ноздри сладковато-ржавый запах воспоминанием о пудрово-летних цветочных ароматах, дышать неглубоко и неспешно.

Но все было зря и не вовремя.

Она опоздала.

Участившийся стук юных сердец разгонял по венам ребят кровь, и Соня слышала и ее звук, и запах, и ее собственное сердцебиение подстраивалось под ритм растущего страха.

— Софья Николаевна… вам плохо? — взволнованно спросила Кристина, подходя ближе.

Соня поморщилась от боли в деснах, пальцами обхватила свою челюсть, пытаясь остановить рост зубов, но конечно же, это было невозможно.

Только не это.

Если Миша не был первым, кто все это увидел, то по крайней мере, он был первым, кто сообразил, что происходит что-то странное и нехорошее, и быстро сориентировался, дергая Кристину за руку и уводя назад.

Классы в Болдинской школе были небольшими, и расстояние между Соней и четырьмя девятиклассниками было до обидного малым.

Она поймала их на побеге после полдника, когда у десятиклассников начался открытый урок с Виктором Ивановичем. Не обнаружив Диму Корешкова, Колю Тихорецкого, Мишу Воронина и Кристину Мамаеву среди их одноклассников, Соня рассердилась и, оставив класс на коллег, отправилась на их поиски.

Кристину — а вместе с ней и остальных — отыскать оказалось легко. И по запаху, и по странной связи, протянувшейся между ней и укусившей ее Соней.

Они оккупировали один из пустых классов и, судя по разбросанным вокруг картам, играли. До тех пор, пока кто-то из них не достал нож и не решил предоставить себя в качестве ужина для спешившей к ним учительницы английского языка.

— Не так уж часто люди кровью истекают, — легкомысленно говорил Тимур Андреевич. — Но ты уж постарайся не приближаться к тем, кто случайно поранился. Мало ли.

Мало ли!

Дима Корешков, как Соня поняла по оправдательной речи Миши, оказался не только отпетым хулиганом. Но еще и отпетым романтиком. И внезапно влюбленным в Кристину.

Горло Сони раздирал истеричный смех, которого она бы обязательно постыдилась, если бы не потеряла голову.

Романтик!

На крови решил поклясться в любви своей отчаянной!

Пока ее взгляд метался между застывшими перед ней ребятами, она цеплялась за край стола, стараясь физически удержать себя от соблазна броситься на кого-нибудь из них. Теперь подошел бы любой.

Соня даже не заметила, как по щекам потекли слезы. В затуманенном мозгу пронеслась горькая мысль, что сейчас она совершит нечто ужасное. И на этот раз действительно непоправимое.

Кристина высвободилась из защищающих ее объятий Миши и бросилась вперед.

— Нет-нет, прочь! — закричала Соня, кидаясь назад вместе со столом.

— Вернись, дура! — завопил Коля.

Но Кристина никого не послушала и подлетела к отшатнувшейся Соне и схватила ее за побелевшую от напряжения руку.

— Я дам вам выпить кровь — и вы успокоитесь, да?

Соня бездумно кивнула и наклонилась к подставленному запястью, которое однажды уже кусала.

Она замерла на полпути, словно громом пораженная. Медленно выдохнула. Выпрямилась.

Сознание резко прояснилось, а желание выпить немного крови и успокоить чудовище внутри подавил неожиданно охвативший ее ужас.

— Что ты сказала? — прошептала она, уставившись на дрожащую Кристину.

— Что дам выпить кровь, если вам нужно.

Соня дернулась в сторону так, будто ей в лицо святой водой плеснули.

Тимур Андреевич один раз брызнул на нее парой капель, чтобы познакомить с ощущением — мало ей не показалось.

Выпить кровь, если ей нужно…

— Не нужно, — одними губами проговорила Соня и рухнула на учительский стул.

Кристина с непонятной печалью во взгляде посмотрела на нее, а затем на одноклассников.

Они бы бросились ее защищать, если бы потребовалось. Никто не кричал и убегал, и решимости в их глазах было почему-то больше, чем страха.

У Димы в руке все еще был зажат нож, которым он полоснул себе ладонь. Неглубоко, чувствовала Соня, но несколько капель крови он все-таки обронил. Пробовать ее больше не хотелось.

Колю заметно потряхивало. Его взгляд метался из стороны в сторону, и он все никак не мог успокоить ногу, которая своим стуком нарушала тишину класса.

— Значит, вампиры существуют.

Все остальные вздрогнули и зашевелились — все то время, что они сидели здесь после того, как сюда ворвалась Соня, никто и двинуться не смел. Словно она, как в игре “море волнуется — раз”, собиралась покусать любого, кто шелохнется.

— Софья Николаевна… — Миша натужно засмеялся. — Я, когда говорил зубы вам отрастить… не это имел в виду.

Стоявший рядом с ним Дима тоже усмехнулся. И опустил нож.

— Мне такие зубы тоже не были нужны, — тихо ответила Соня.

Почему они не убегали?..

Она не понимала.

Хорошо это или плохо?

Кристина дотронулась до ее плеча, приводя в чувство.

— Софья Николаевна. Я знаю, что случилось.

Соня догадывалась, что Кристина, скорее всего, помнила, что на нее напали. И кто. Ей ведь не было приказано забыть. Но узнавать это наверняка она не спешила, потому что Тимур Андреевич ясно дал понять, что слуги не сдают хозяев и особого страха, как правило, не испытывают. Тем не менее, на последних двух уроках с 9 “Б” Соня всячески избегала любых возможностей выяснить, что там себе надумала ее жертва. Да, трусливо, гордиться было нечем, ну и пусть.

— Поверить не могу, что это правда, — вдруг пробормотал Миша.

Соня с недоумением оглядела взволнованную Кристину, заметив и напряженные плечи, и сжатые кулаки. Та выглядела очень серьезно, словно собиралась сама бросаться с кулаками на того, кто осмелится напасть на Соню.

— Ты что… всем рассказала? — звенящим голосом спросила она.

— Нет.

Дима с громким щелчком спрятал лезвие ножа и засунул его в карман.

Соня расценила это действие как безрассудное. Ей казалось, что он был готов защищаться, но чем внимательнее она приглядывалась к ребятам, тем сильнее становилось ее подозрение в том, что они не настолько потрясены, узнав о существовании вампиров, как была она сама месяц с лишним назад.

— Да давно уже слушки ходят, — сказал Дима. — Про вампиров в нашей школе.

Вот так новость.

— Что?.. Но я такой стала лишь месяц назад.

— Это как? — влез Миша. — Как вы такой стали?

— А че это тебя вдруг заинтересовало? — ухмыльнулся Дима.

— А че б нет? — буркнул Миша в ответ и отвернулся. — Я тоже, может, хочу. Стал бы вампиром — свалил бы сразу от бати. Зажил бы как надо!

Про его отца Соня слышала и один раз даже видела на родительском собрании, откуда его пьяного за шкирку выгонял учитель физкультуры. Мишу легко было понять. От такого и она бы мечтала сбежать. Только не такой ценой. Парнишка совсем не понимал, о чем говорит.

— Что со слухами? — повторила Соня свой вопрос.

— Они не про вас, — ответил Дима, усаживаясь прямо на парту. — У нас уже год болтают, что кто-то из учителей — вампир. Может, и не один. Большинство думают на завуча.

Соня перевела взгляд на Мишу.

— Ты не поэтому мне про зубастую Метелку говорил?

Тот хмыкнул и скрестил на груди руки.

— Может, и поэтому. Но поверьте, если б я знал, что вы последуете моему совету, в жизни бы такое не ляпнул! На вас никто не ставил.

— Что это значит?

Миша осторожно подошел поближе, чтобы посмотреть на кусок дерева, отошедший от края парты — видимо, это Сониных рук дело.

Он отодрал торчащую деревяшку окончательно.

То ли они храбрились, то ли просто были безбашенными.

— Не обижайтесь, но до сегодняшнего дня вы совсем на вампира не были похожи, — пробормотал он задумчиво. — Вид у вас добрый слишком.