Её увезли в операционную, а они тут.

Я падаю на скамейку и обхватываю голову руками. Сердце замирает от ужаса.

Какое-то кровотечение, а я нихрена не знаю в гинекологии.

— Лучший врач области, кандидат медицинских наук, — с осторожностью шепчет Людмила.

Какого чёрта они здесь? Я не хочу никого, кроме здоровой и живой Кристины.

— Здесь папаша, — кому-то кричит Иван.

Я вскакиваю на ноги, чтобы поговорить с врачом.

Худощавый мужичок в очках и с лысиной поднимает на меня взгляд. Какое-то мгновение мы смотрим друг другу в глаза, узнавая. Врач внезапно широко улыбается.

— Мать и ребёнок в безопасности. Поздравляю, — он пожимает мне руку. — Четыре пятьсот сорок.

— Это…

— Это вес, — поясняет доктор.

— Спасибо, — растерянно киваю я.

— И вам спасибо, я тогда действительно спешил на операцию.

— Я… Я не знаю, что сказать.

— Ура! — подсказывает на весь коридор Платон. И с разбега прыгает на меня. Я уже привык, у нас вот такие отношения. Нормальные, семейные.

Обнимает меня Ваня, целует Людмила.

А я к Крис, я хочу к ней… К ним! К моим бесценным!

Спешу, надевая на бегу халат, шурша бахилами. Медсестра сует на ходу берет, его тоже натягиваю и залетаю в светлую палату.

Там лежит на кровати Морковка. Уставшая, бледная и невероятно красивая. Улыбается, обессиленно протягивая ко мне руку. Я подхожу, понимая, что никогда уже не буду прежним. Хорошо, что жизнь дала второй шанс и подарила мне такое счастье. От которого я сейчас разрыдаюсь.

У налитой нежной груди лежит Лев Игоревич.

Моя копия, никакого теста не надо!

Я присаживаюсь у кровати, глядя как мой сын пытается сосать грудь.

И сжимаю тонкую ладонь своей жены, не умея передать словами все, что сейчас внутри бурлит.

Это не описать, нет просто таких слов.

— Спасибо, родная, — шепчу я, наконец.

— Я люблю тебя, зайчик.

— Люблю тебя, Морковка.

Эти прозвища навсегда с нами теперь, потому что именно они свели нас когда-то, и именно с ними связаны чудесные воспоминания нашей необычной, немного запутанной, но такой прекрасной встречи. Наш маленький Лев сопит, подпитываясь, а мы целуемся.