Ладно… Ладно!

Крепкий стол.

Грубо за чёрные волосы — назад. Потянуть, выгибая Морковку все сильнее. Другой ладонью — резко бретели платья вниз! Грудь голая… Восхитительной красоты троечка, зубами за сосок, не сильно, но чувствительно.

И… Морковку трясет в оргазме.

Она так кончает!

А я снова вспоминаю, что еще заводило меня на корпоративе. Её безумное исступление. И эти охрененные спазмы, что меня внутри нее засасывали и сжимали. И как она тонко, протяжно и завлекающе стонала при этом!

Морковка все же добирается до меня, вцепляется в волосы, а я её выгибаю всю насильно, чтобы любоваться открытым ртом, в который надо бы кончить… Но это следующий этап.

Моя горячая любовница кончает долго, это больше на мультиоргазм даже похоже, то цепенеет, то дрожит, беспомощно стискивая меня за волосы и шею.

И я улетаю следом за ней просто от одной этой горячей до одури картинки.

Кончаю так, что на пару мгновений вырубает из реальности.

Это просто чересчур все, слишком…

Это надо повторить.

Вот только перекурю…

Выхожу из нее, пытаясь отдышаться, прийти в себя. Она неожиданно проявляет активность, скользит чуть в сторону… Да с такой прытью, что не успеваю поймать, все еще плавая в афтешоках оргазма. И кто сказал, что женщины приходят в себя дольше после секса, чем мужики?

— Погоди… — успеваю только прохрипеть, тщетно пытаясь поймать ускользающий, словно змеиный хвост, подол алого платья.

— Двенадцать, — коротко смеется она, и не думая подчиняться!

— Что? — я все еще основательно не в себе, пытаюсь привести в порядок одежду, понимая уже, что сейчас случится.

Ей же только платье опустить, а я чуть не падаю, когда пытаюсь сделать шаг, путаюсь в штанах, упавших на ботинки.

— Стой! — уже резче, громче приказываю я.

И все еще не верю в происходящее. Только что я был на коне, я ее трахал так, что она себя теряла! А сейчас что? Что?

Матерясь, подтягиваю штаны. Еще громче матерясь, снимаю и выбрасываю использованную защиту, про которую напрочь забыл в суматохе.

А Морковки уже нет!

— Блядь, стой немедленно! — кричу я в закрытую дверь на всю пустую комнату.

Но бесполезно.

Морковка ускакивает от меня покруче зайки. Она была в туфлях, видимо, в них и убежала.

Когда я выскакиваю к гардеробу, её уже не видно нигде.

Бегу к ребятам-админам, они понятливо суют в руки мои вещи.

Маску назад не просят, оно и понятно, за такую цену, ещё должны накормить и музыкантшу выдать за полцены!

Накидываю пальто, нервно включаю телефон.

В полночь на улице уже мороз кусает влажные губы и нос.

Стою, нелепо оглядываясь, и ощущая себя так, словно меня только что круто поимели. Я не потерял деньги. Скорее, заплатил за реально охрененный секс. Но… Но всё, что нужно было сделать, я не сделал.

Набираю её номер телефона, пока жду такси.

Внутренне готов к тому, что не ответит… Но отвечает!

— Да, — задыхаясь, говорит в трубку Морковка.

Пешком, что ли, идет? Но где? Где?

Мысль искать ее здесь, в центре города, в переплетении мелких улочек, кажется глупой.

— Карета превратилась в тыкву? — зло говорю я. — Ты куни потеряла, милая.

— Надеюсь, ты моё куни не станешь примерять всем девушкам?

Тут я не выдерживаю и смеюсь. Не то от отчаяния, не то от восторга.

Ну вот что за женщина?

— Куда спешишь так?

— Мама ругать будет.

— Надеюсь, ты совершеннолетняя, Морковка… Не пугай меня, — шучу я, уже принимая свой проигрыш и все же надеясь на реванш. — Мы встретимся ещё?

— А ты обещаешь не лезть мне под маску?..

Сучка.

Скидываю звонок.

Устало прикуриваю. Пальцы пахнут моей Морковкой. Чуть прижмурившись, тяну ноздрями ее аромат… И дурею.

Похоже, Игорёк, ты попал.

Она замужем, точно замужем…

Пишет через раз, на сообщения мои не отвечает по целым дням.

Так только занятая женщина себя может вести.

И осознание этого дерьма на редкость удручает.

А мне, вообще-то, некогда удручаться!

Мне работать надо!

А не могу.

Третий день не могу, хожу, как дурак, гружусь… Вот нахрена я на себя это все взвалил?

Периодами, когда удается поднять голову от документов и вырваться из переговорной, успеваю выпить крепкого кофе, который мастерски варит Людмила, и с горечью повспоминать те крутые времена, когда был совсем зеленый и на редкость безбашенный.

Сейчас даже странно себя такого помнить, особенно, когда утром из зеркала на тебя смотрит смурной серьезный мужик с запавшими от недосыпа и бесконечной работы глазами и тяжелой складкой у губ.

Ощущение, что сам себя загнал и продолжаю загонять, не проходит, а только нарастает все время.

Мой университетский приятель Русик, еще более безбашенный и отрывной парень, сказал бы, что я зря загоняюсь. И надо просто спустить пар, потрахаться, и, может, даже не с одной бабой.

“Ты слишком сильно во все это ныряешь всегда, Игореха, — словно наяву слышу его ленивый голос, вижу довольную круглую морду с веселым прищуром нахальных глаз, — а надо легче! Бабы любят идиотов!”

И, самое главное, что на практике полностью свою теорию и доказывал! Я его девчонок, клюющих на говорливого дурака, которым Русик всегда прикидывался, считать перестал на пятом десятке примерно. А это был только первый курс…

Позвонить бы ему сейчас, просто поговорить, услышать веселый наглый голос… Жаль, не получится.

Это же я, выходит, как раз после всего, что с ним случилось, и перестал нормально отдыхать… Ну да…

Вперся какого-то хера в женитьбу, пошел на поводу у отца, мечтавшего о слиянии бизнесов…

Ага, слили бизнес…

По полной программе слили.

Моя жена, красивая инста-девочка, мечтала продолжать кайфовать в столице, ни в чем себя не ограничивая, и ее образ жизни после замужества вообще не поменялся, а я как-то растерялся… Работал у отца в компании, ходил туда за каким-то хером, изображая соломенного бычка.

Ко мне так и относились… Время шло, растительная жизнь, с обязательными пятнично-субботними попойками в компании малознакомых приятелей, воскресные головные боли, офис с его скучной до безумия суетой…

А потом я узнал, что Русик, с которым я потерял связь после его отчисления из университета, пропал в одной из горячих точек…

И это меня встряхнуло, да нехило так.

Пришел в себя, огляделся… И понял, что мне не нравится то, что я вижу. И женщина в кровати, никогда меня не любившая, не уважавшая, чужая. И бизнес. Тоже чужой.

Русик ничего не успел в своей жизни, ни детей не оставил, ни жены…

И все равно, как мне казалось тогда, прожил более полную и интересную жизнь, чем я.

Я вышел из состава учредителей в отцовской компании, забрал свой кусок бизнеса. Небольшой совсем, но мой по праву.

И вложился в компанию совершенно другого формата. Тоже в семейный бизнес, но здесь все было по-иному. Здесь не было бессмысленного сидения в строгих кабинетах, перетирания из пустого в порожнее, раздутого штата всевозможных менеджеров по проектам, по не-проектам, сопровождению, ведению и прочей мути.

Здесь работали все, начиная от главных акционеров и заканчивая простыми электриками. Руками работали. И головой. И за компанию свою, за свой бизнес, болели.

И мне это неожиданно понравилось. Настолько, что погрузился с головой и забыл про все остальное.

Жена захотела развода, судя по всему, ее отцу не зашла моя релокация. Да и ей тоже.

И я готов был ей дать свободу, но не успел… Авария, глупая, как и все пьяные аварии. Она была виновата, не стоило садиться за руль под таким серьезным градусом, заполированным порошком.

Не скажу, что я сильно переживал… Жаль конечно, она молодая была, красивая… Но чужая совсем. И годы семейной жизни нас не сблизили. Так тоже бывает.

Я постоял у могилы, посмотрел на фото… И на следующий день уже уехал сюда, с головой погружаясь в работу.