Ну ничего, кое-что они все всё-таки успели услышать. И теперь тебе, по крайней мере, придётся им объяснить хоть что-то, когда опять разморозишь.
— Мы уже в курсе, ваше сиятельство… — Чуть слышно заговорил Ромул, неотрывно глядя мне в глаза. — И этот арест как раз связан с вашим делом.
— Поздновато вы в курс… — Я вдруг обнаружил, что больше не могу сказать ни слова.
— С нападавшими уже работают наши люди… — Продолжил сухо вещать невозмутимый опричник. А в его чёрных глазах заплясали знакомые огоньки. — И с помощниками сударя Кулебякина уже тоже…
Да ты ж… Теперь мне даже говорить нельзя⁈ Скоро, может, и мысли отключите⁈
Теплота где-то в сердце вдруг начала ощутимо расти — как в размерах, так и в градусах…
— А вам… Князь… — Ромул выговорил это слово будто бы через силу. — Я хочу кое-что посоветовать…
Мордоворотам своим советы давай, пёс… Ох, если бы я только мог говорить… И двигаться…
Что⁈ Ещё и пошевелиться не могу⁈
Наверное, так чувствует себя закипающий на плите чайник… Если бы мог что-то чувствовать, конечно… Растущие на стенках моего сердца дрожащие пузыри газа вот-вот будут готовы сорваться и лопнуть… Взорваться… Заклокотать, сотрясая всё моё сознание…
— То письмо, что вы сегодня отправили, к сожалению, не дошло до адресата… — Чем ярче разгорались огоньки в глазах опричника, тем сильнее закипала моя ярость от сковывающего, бессилия. — Но вы можете записать его повторно. Только на этот раз сначала… Сначала протрите хорошенько глаза… Что бы не моргать слишком часто при записи.
Как же я ненавижу вот такое бессилие… Когда можно лишь наблюдать, как невесть что возомнивший о себе подонок считает себя выше всех остальных просто потому что… Потому что… Да плевать, почему! Кто ты такой,чтобы мной понукать⁈
Жгучая ненависть уже трясла бы меня словно лихорадка, если бы не этот паралич…
— В целом, постарайтесь впредь быть лаконичным в своих посланиях… Князь… — Ромул опять произнёс мой «титул» так, словно при этом глотал какую-то жабу. И демонический огонь заполнил почти всю черноту его глаз. — Иначе они опять не дойдут. Потому что будет уже не к кому…
«Не к кому»⁈
— Да что вам мелкий-то сделал, твари!!! — Неожиданно для самого себя я обнаружил, что прокричал это вслух. И когда крик вылетел изо рта, ощущение было такое, будто я выдохнул в лицо собеседника струю драконьего пламени. Словно кипящая во мне ненависть, наконец, нашла выход…
И лицо опричника вдруг стало таким, будто это пламя и впрямь выжгло ему всю кожу на черепе…
Нет. Конечно, эти его плотно сжатые губы, ровный нос и идеальные волосы остались на месте. Но вытаращенные глаза сейчас смотрели на меня так, словно я ткнул ему в лоб чудовищным огнестрелом Пушкаря. А мой указательный палец уже дрожал на чувствительном спуске…
— Г-гор… — Он вдруг начал натурально заикаться — как никогда раньше. Но почти сразу его взгляд вновь успокоился. Хотя былая спесь больше не возвращалась. — Кулебякин успел порыться в мобильнике… И нам нужно узнать, что он смог там найти… Это для твоей же безопасности…
— А сразу нельзя было так сказать⁈ — Я всё ещё дышал так часто, словно только что отмахал стометровку. Но клокочущий кипяток в сердце явно начал быстро остывать.
А Ромул, тем временем, так же быстро возвращал себе былую невозмутимость:
— Всё, что мы делаем — мы делаем для твоей безопасности… — Но огоньки в чёрных глазах теперь тлели едва заметно. — И для безопасности государства…
— Только не забывайте при этом, что я тоже гражданин этого государства. Как и мой брат!
Теперь опричник даже слегка улыбнулся.
— Добрый гражданин не обманывает своих командиров… И не пытается уклониться или сбежать тогда, когда государству нужна его помощь…
Ага, это ты там у себя в конторе своим держимордам рассказывай…
Ну да ладно. Если хочешь сбежать, меньше всего на свете нужно поднимать эту тему в спорах с властями. Да и вообще лучше тогда лишний раз не спорить…
Я оглянулся на остальных. До сих пор стоят как истуканы.
— Он, кстати, тоже хотел помочь найти заказчика покушения. — Я указал на разинувшего рот Технаря.
— Я знаю. — Спокойно кивнул опричник и тоже покосился на Технаря. — И если Димитр не знает ничего лишнего, он вернётся сюда уже сегодня. С нашими благодарностями.
— А если знает? Сбросите его в шлюзы? Или как там у вас принято поступать с добрыми гражданами, которые вдруг не хотят помогать государственным делам?
Я ожидал, что Ромул опять начнёт возмущаться. Но тот лишь снова спокойно улыбнулся краем рта:
— Димитр Кулебякин дослужился до третьего класса вовсе не потому, что был такой же буйной головушкой, как и ты, Гор. И, в случае чего, наверняка будет готов сотрудничать. Я просто хочу быть в этом уверен. — Опричник вновь глянул на ремонтника. — К тому же, он весьма ценный специалист. Будет жалко лишать ликеум такого кадра.
— Вот и не надо! А то сами подставили, сами и…
— Гор! — Кажется, Ромул всё-таки не выдержал очередной дерзости. Но после резкого окрика вновь достаточно быстро расслабился. — Не забывай, что ты сам это допустил… Сам сказал лишнее. И сейчас я всего лишь вынужден подчищать за тобой твоё собственное…
— А Таисья⁈ — Я тут же вспомнил, с чего всё началось. — Её ты тоже собираешься так «подчищать⁈»
Надо же… Вот уж не думал, что когда-то буду так защищать какую-то девчонку из этих благородных…
Улыбка, тем временем, вновь заиграла на узких губах опричника:
— Хорошо, что ты сам вспомнил. — Он глянул куда-то в сторону. Кажется, там должен был быть спортзал. — С чистокровным аристо… Да ещё из такого почтенного рода, как Волковы-Нижгородские… С ней мы, конечно, не можем работать так же, как… Как с остальными…
— «Работать», значит… Вот как это называется.
— Да, Гор, работать. — Ромул вновь стал серьёзен. — Служить. Исполнять свой долг. Когда-нибудь и ты поймёшь, что это такое…
— Ага. Некоторые вон — как только родились, уже поняли, что такое долг! — Я махнул головой назад, в сторону учебного корпуса, надеясь, что примерно попаду в окно медкабинета. — Причём чужой…
— И тем не менее… — Он снова быстро глянул мне за спину. — Давай начнём с того, что ты сам попробуешь решить ту проблему, которую создал из-за своей секундной слабости. Сам убедишь княгиню держать язык за её острыми зубками. — Опричник медленно оглядел всех присутствующих и чуть улыбнулся. — Начинай использовать свои связи, Гор. И вскоре сам увидишь, как много проблем они могут решить. И сейчас. И в будущем.
Связи, значит… Пожалуй, в этом ты прав, пёс. Всё же, как и у нас во дворах. Если вдруг угораздит попасть в непонятное, то с тебя перво-наперво, конечно, спрашивают кто ты сам по жизни. И даже если ответ правильный, то вторым номером в любом случае идёт интерес о том, с кем ты бегаешь. И ход дальнейшей беседы уже очень сильно зависит от того, что у тебя за связи…
Значит и в ваших благородных шайках такие правила? Что ж. Тем хуже для вас.
Только ещё кое-что уточним:
— О Таисье я позабочусь. Один вопрос.
— Да? — На лице опричника вдруг нарисовался неподдельный интерес. Похоже, он думал, что разговор уже завершён.
— А если вы узнаете, кто нанял «зекистанцев» — как скоро я и мой брат можем быть свободны?
Ромул тут же снова нахмурился:
— Вы будете в большей безопасности, чем сейчас. Но моя работа на этом не заканчивается. Как и твоя, Гор.
Значит, я здесь всё-таки не для того, чтобы меня пришили вместо этого барчука с Арала. И не для того, что бы найти его врагов. А зачем?
Ладно. Он всё равно не скажет. Запишем это в список задач рядом с заведением полезных связей и организацией побега — для себя и Тима-младшего. А ты, чёрный, пока можешь думать, что я всё-таки стал послушным… «Добрым гражданином».
— Больше вопросов нет? — Ромул приподнял одну бровь.
— Нет.
— Тогда… — Когда он повернулся к крыльцу, мир снова пришёл в движение. — У вас, Князь, кажется, назначена важная беседа с господином Ректором. Благодарю вас за предоставленную информацию и не смею более задерживать.
