Из раздумий его вырвала трель смартфона. Это была она. Дэвид поставил специальную мелодию на её звонки и сообщения. В этот самый момент все его размышления потеряли смысл. А сердце наполнилось отрадой, вызывая улыбку.

— Привет.

— Привет. — Её голос был тихим, и он тут же понял, что что-то произошло. Дэвид изменился в лице.

«Ох, не дай Бог, это как-то связанно с Вашингтоном».

— Я около твоего дома, — продолжала Кира на том конце трубки надломленным голосом. — Я могу зайти?

Мужчина посмотрел на часы и нахмурился: было начало девятого. Она давно должна быть дома, учитывая её наказание. Он не успел додумать свою мысль, как его осенила догадка: она сбежала из дома.

— Д-да, — ответил он рассеяно, а затем уже тверже: — Конечно. Только иди сразу на задний двор, я открою тебе.

— Хорошо.

Он выскочил из кабинета и тут же заглянул в комнату матери; та дремала со включенным телевизором. Дверь в соседнюю комнату, где жила сиделка была закрыта. Он спустился вниз и не обнаружил там её, значит, женщина была в своей комнате. В секунду он оказался возле двери, ведущей на задний двор, распахивая её. Никого не было. Дэвид включил свет и прислушался. Спустя пару мгновений, послышались неуверенные шаги, а затем появилась сама Кира. Её глаза были на мокром месте, губы и лицо обветрились, волосы растрепались. Не думая ни секунды, он выскочил к ней, сжимая в объятьях. Девушка всхлипнула.

— Пойдем скорее в дом, — опомнился он, заводя её во внутрь.

Стараясь не шуметь, они быстро поднялись наверх в его комнату. Сиделка так и не вышла, но его пульс все равно насчитывал, наверно, двести ударов в минуту. Только когда дверь в его спальню закрылась за ними, он смог нормально выдохнуть. А Кира вновь прильнула к нему и расплакалась. Когда она немного успокоилась, он усадил её на свою кровать и помог снять куртку. Она была в той же одежде, что и в школе, даже сумка была при ней. Получается, она вообще не была дома. Прежде чем приступить к выяснению случившегося, он дал ей выпить стакан воды.

— Что произошло? — Он сел рядом, взяв её руки в свои.

— Да я даже не знаю, с чего начать. — Она плаксиво сдвинула брови. — Жизнь всегда такое дерьмо, или когда ты маленький? — повторила она цитату из фильма «Леон».

— Всегда. — Он убрал выбившуюся прядку волос ей за ухо. — Расскажи по порядку.

— Ну…

И она стала рассказывать. Её повествование прерывалось плачем, а кое-где голос даже срывался. Дейв не перебивал её, охреневая от каждого слова. Он и представить не мог, как ей тяжело приходится сейчас в школе. И все из-за этого Вашингтона! Вот каким мудаком надо быть, чтобы так отзываться о своей бывшей девушке? Да еще и её номер дать своим головорезам из команды для сводничества. А её бывшие подруги! Нет, он и раньше знал, что женская дружба — это что-то типа логова змей, но тут был уже перебор. Это ведь самый настоящий буллинг. Он как учитель уже сталкивался с подобным в средней школе, да и когда сам был школьником. Над ним, конечно, не издевались в открытую, но игнорировали.

— Ты должна пожаловаться на него, — произнес он, беря её за подбородок. — Давать твой номер своим тупоголовым оркам, выставляя тебя в таком свете, — это не просто издевательство, это уже статья, насколько я знаю. Поговори с Грин, она не спустит такое.

— Нет, ты что. — Кира встала и принялась мерить комнату шагами. — Все в школе решат, что я побежала жаловаться директору, и будет еще хуже.

— В любом случае нельзя так оставлять. Неважно, что между тобой и им было, — он не имеет права так отзываться от тебе. Это клевета. И ты страдаешь. Я же вижу. Почему ты мне сразу не сказала?

— Я решила, что… я не знаю. — Она всхлипнула и вновь заплакала. — Я чувствую себя таким ничтожеством.

Он снова обнял её.

— Ты не ничтожество. Не для меня. Нет.

— Это еще не все, — произнесла она, отстраняясь и утирая слезы. — У матери появился любовник. Я увидела их сегодня. Я спросила её про их отношения с отцом. И они вместе, а она изменяет ему. Она с ним из жалости.

Кира посмотрела на него и замерла. Лицо Дэвида не выражало удивления. Только горечь.

— Ты знал? — неверяще спросила она.

— Да. — Он понял, что нет больше смысла это скрывать.

— Как… как?..

— Как давно? Я… — Он осекся. Ведь это было в тот самый день скандала, когда он следил за её домом. Он не хотел вспоминать это сейчас. Сейчас точно было не время для этого.

— Но… Почему ты молчал? — Она была потрясена. Видимо, даже больше, чем самим открытием. — Хотел уберечь тебя. Ты очень много для меня значишь, Кира. Я…

Она сама обняла его. Кира подняла голову, все еще прижимаясь к нему. По её взгляду он понял, чего она хочет. Дэвид наклонился и нежно коснулся её обветренных губ своими.

— Я люблю тебя, — еле слышно произнесла она, а затем углубила поцелуй. Несколько секунд они страстно целовались, пока он не разорвал поцелуй со словами:

— Скажи это еще раз.

— Я люблю тебя.

— Еще!

— Я люблю тебя.

Он прикусил её нижнюю губу, а затем втянул её в новый танец языков.

***

— Что это? — Она вытащила из ящика его прикроватной тумбы красиво упакованную коробочку.

Лицо Дэвида при этом приняло стеснительное выражение. Он слегка покраснел и смешно поджал губы.

— Это тебе, — вымолвил он. — Я хотел сделать подарок тебе на Рождество. Но… — Он опять осекся. Кира кивнула, поняв, что он имел в виду. Их первый грандиозный скандал.

— Я могу открыть?

— Конечно. Это же твой подарок.

Она принялась рвать пёструю бумагу. Это оказалась фигурка Харли Квин Fanko Pop. Кира широко улыбнулась. Она уже очень давно хотела её себе. Теперь её Джокеру не будет одиноко.

— Как ты узнал? — только и смогла вымолвить она.

— Эмм… Ну, ты рассказывала мне о своей коллекции. А Харли напоминает мне тебя.

Кира прыснула смешком.

— Значит, ты Джокер? — Она растянулась на всей кровати. — Теперь я буду называть тебя Mister J.

Мужчина улыбнулся.

— Вряд ли я подхожу под определение сумасшедшего гангстера.

— Ооо, кстати… — Она хитро улыбнулась, а затем потянулась за смартфоном. — Поставлю на тебя новую песню, раз такое дело.

— Какую?

— I Need A Gangsta из «Отряда самоубийц».

— …

— Готово.

— Рад, что тебе понравился подарок.

Её лицо внезапно стало серьёзным, она поднялась и на четвереньках подползла к нему, забираясь на колени.

— Не то слово! — Девушка поцеловала его, запуская пальцы в волосы.

***

Хорошо, что у него отдельная ванная комната. Иначе скрывать присутствие Киры было бы невозможно. Он пытался уговорить её вернуться домой, её родители, наверное, уже извелись, учитывая, что телефон она вырубила, но Кира и слышать ничего не хотела. По её словам, она боялась сорваться и спровоцировать очередной скандал. Дэвид не стал настаивать; еще решит, что он выгоняет её, когда она пришла сюда за утешением. Только вот как завтра с утра собираться на работу и при этом не спалиться, было настоящей задачей. Но это ведь будет завтра. А пока — чувственные объятья в его кровати, теплое девичье тело так доверчиво прижавшееся к нему. Он уткнулся в её волосы носом, вдыхая. Она пахла юностью и свежестью, и его рука сама поползла ниже, оглаживая изгиб талии и голые бедра, вызывая у неё мурашки. Кира не издала ни звука, хотя он знал, что она не спит. Он слегка повернул голову и поцеловал её в волосы, а затем стал спускаться поцелуями до горлового выреза собственной футболки, что он выдал ей. Девушка выгнулась, подставляя ему шею для поцелуев, уперевшись попкой в его полутвёрдый член. Принстонская футболка ощущалась сейчас страшно лишней, как и штаны, в которых он обычно спал. Но Кира, кажется, не собиралась облегчать ему задачу, а так и продолжила лежать на боку, прижимаясь к нему своей упругой задницей. Обхватив мочку уха зубами, он забрался под футболку, отчего она еще больше выгнулась. Что же она с ним делает? Его член уже стоял колом, а она к нему еще даже не прикоснулась. Он приподнялся на локте и развернул её к себе. В комнате было темно, и он не видел её лица, поэтому аккуратно провел ладонью от лба до подбородка, отмечая, как разомкнулись её губы. Он огладил их большим пальцем. Кира приоткрыла рот, как бы приглашая, и он просунул тот в её рот. Её губы тут же сомкнулись, и она принялась лизать и посасывать его, посылая по его телу трепетную дрожь. Предплечье уже порядком затекло, а возбуждение достигло своей высшей точки, ему страшно хотелось оказаться внутри неё. Хотелось трогать каждый миллиметр её тела, хотелось укусить в том нежном месте, где бьется жилка пульса, оставляя свою метку, хотелось растворится в ней. Он убрал палец, что выскользнул из её рта с пошлым причмокиванием, и попытался переместиться, но она не дала. Руки Киры надавили на его грудную клетку, заставляя лечь. Он понял намек и лег на спину, а она в секунду оседлала его бедра. Глаза уже привыкли к темноте, и он разглядел, как она в одно движение избавилась от его футболки. Руки сами потянулись к её маленькой груди, но она шлепнула по ним.