Погода улучшилась, и туман рассеялся так же внезапно, как появился. Или, может, они просто не заметили постепенного улучшения за выяснением отношений, но по всему аэропорту объявили, что вылеты снова возобновлены. Посадка на её рейс была намного раньше, чем на его, и Дэвид пошел провожать её. На душе скребли кошки, что всё произошло именно так, и все три года он жил в заблуждении. Но самое тяжелое это то, что не было никакого шанса всё исправить. Нельзя вернуть время и сделать другой выбор. Осталось лишь жить с этим.

— Мне пора, — тихо сказала Кира, поднимаясь и глядя в сторону уже столпившейся очереди возле выхода на посадку.

— Кира… Я…

— Пожалуйста, не говори ничего. — В её голосе слышались подступающие слезы. — Мне и так тяжело.

— Дашь мне свой номер?

Она изумленно посмотрела на него и, кивнув, продиктовала.

— Вот мой. — Он протянул визитную карточку фирмы, в которой работал, на которой от руки был написан номер мобильного. — Пиши, если тебе понадобиться какая-то помощь.

— Окей.

Очередь начала уже редеть. Вот и все. Еще несколько минут, и они вновь расстанутся. Неужели так? Неужели судьба послала им эти несколько часов в аэропорту, чтобы они лишь узнали правду. Нужно что-то сделать.

— Рад был видеть тебя. — Поколебавшись, Дэвид протянул свою руку для пожатия. Объятия показались ему не уместными.

— Я тоже. — Кира вложила свою маленькую загорелую ладонь в его. — Правда.

— Кира…

Но она убрала руку и, развернувшись, пошла к выходу. А он так и стоял, глядя, как она дает посадочный талон стюардессе, утирая слезы и бросая на него взгляды украдкой.

«Останови её! — мелькнуло у него в голове. — Не дай ей уйти вот так!»

Но он словно прирос к месту. Кира тем временем медленно пошла по коридору, ведущему в рукав. Перед тем как скрыться за поворотом, она обернулась. Но он был слишком далеко, чтобы разглядеть её глаза. Он еще долго стоял возле её выхода на посадку, наблюдая, как самолет буксируют на взлетную полосу, пока он не исчез в небе.

***

Спустя две недели после памятной встречи в аэропорту, Кира стояла на кассе в одном из отделений Старбакс, куда её взяли работать. Прилетев тем вечером в Финикс, она тут же проверила, прибыл ли Дэвид в Нью-Йорк, убедившись, что все рейсы из Питтсбурга благополучно приземлились. Он ничего не написал, даже не спросил, как она долетела, вызывая очередной укол разочарования. Конечно, чего она ожидала, что их разговор вернет былые чувства? Как хорошо, что хотя бы в этот раз она не совершила глупость и не бросилась ему на шею, наплевав на посадку, как бывает в мелодрамах. Ведь ей показалось тогда, по его выражению лица, что еще чуть-чуть, и он бросится за ней, окликая её и даже побежит останавливать самолет, как в фильме «Шесть дней, семь ночей». Но он этого не сделал. Как хорошо, что она сдержалась. Но спустя четыре дня после возвращения в Финикс от него пришло робкое «привет» и теперь они изредка переписывались. Кира радовалась как ребенок каждому его сообщению, будто и не было всего дерьма, что произошло между ними. Но боль пережитого унижения и память о его поступке всегда возвращала её с небес на землю, отчего она могла часами игнорировать его сообщения и даже подумывала заблокировать его. Всё ведь кончилось еще три года назад, а это «общение» только бередило старые раны.

«Прекрати уже думать о нём, — мысленно приказала она себе. — Все кончилось, и ничего не изменится. Пора уже отпустить всё это и двигаться дальше».

Но сердце отчаянно хотело верить, что эта встреча не была случайностью и, может, судьба даст еще один шанс. Занятая своими мыслями и принимая заказы, она не ощутила на себе его взгляда сквозь стеклянные двери.

В Финиксе есть три отделения Страрбакс, это было второе, которое он посетил в её поисках. Дэвид стоял в нерешительности возле входа, нервно теребя несчастный букет синих орхидей и не спуская с неё взгляда. Он ведь уже здесь. Даже зачем-то купил эти цветы. Так что же он медлит? Но колени предательски дрожали, а сердце исступленно билось, не иначе как пытаясь пробить грудную клетку. С момента как он посадил её на самолет ему не было покоя. Он постоянно прокручивал в голове слова, сказанные ею, и воскрешал в памяти её образ. Чувства вновь вспыхнули в нём. Будто только и ждали определенного момента. Он порывался написать ей, как только приземлился в Нью Йорке. Он так много хотел написать ей, все что не договорил тогда, но стирал все сообщения. Они все казались ему жалкими, а после его исповеди у Киры были все права ненавидеть его. В конце концов он переборол себя и отправил простое «привет», каждую секунду проверяя телефон. Она ответила, и они вновь стали общаться. А его всё не отпускало чувство, что он должен был сделать что-то тогда перед её отлетом, раз уж он ничего не сделал три года назад. Ему казалось, что эта встреча была неслучайной.

Решение ехать к ней, чтобы попытаться всё вернуть, было таким же неожиданным, как та встреча. Но таким логичным, что, летя сюда, он терялся в догадках, как оно не пришло ему в голову сразу. Виновницей стала концовка одного популярного ситкома, которую он увидел в магазине электроники, куда пришел купить новую кофе-машину, на множественных плазменных экранах. Герой стоит под окнами женщины, протягивая синий горн, спустя столько лет.

Он тоже должен попытаться вернуть её. Начать с чистого листа. Он ведь до сих пор любит Киру. Никогда не переставал. Он тут же побежал домой и купил билет на рейс, который приземлялся в Финиксе утром по местному времени, позвонив начальнику перед самым отъездом и попросив отпуск за свой счет. На откровенную ругань босса он ответил лишь:

— Простите, но я должен увидеться с девушкой.

И вот теперь он стоит здесь, рассматривая её сквозь стекло кафе. Еще и эти цветы купил. Вдруг она не хочет его видеть? Вдруг она откажет ему начать все сначала? Но лучше пусть откажет, чем мучиться всю жизнь, гадая, а что было бы, если. Лучше сожалеть о содеянном. Кира посмотрела в его сторону и замерла. Их взгляды встретились. За секунду на её лице сменилась гамма эмоций, остановившись на счастливой, совсем невменяемой улыбке.