Словно в трансе он дошел до дома и попытался абстрагироваться, но его мысли всё равно возвращались к ней. Он несколько раз порывался удалить её из контактов везде и удалить профиль, что создал специально для связи с ней. Но вместо этого как придурок смотрел на новые фотографии, выложенные полтора часа назад. Вдруг его телефон издал звук, характерный для нового сообщения. Сердцем он чувствовал, что это она. Но его рука так и осталась лежать неподвижно с зажатым пультом. Он переключил на канал, по которому шел «Хищник», и сосредоточился на просмотре, изредка поглядывая на телефон. Когда пошли титры, он решился посмотреть, что она написала ему. Дейв разблокировал экран и уставился на последнее сообщение: «Я рассталась с Фрэнком».

Кира лежала в своей затемнённой комнате, свернувшись калачиком, уставившись пустым взглядом в телевизор. На экране шел второй сезон «Отбросов», который она любила больше всего из всех сезонов этого сериала. Алиша Дэниелс как раз пришла в логово Парня в маске (Саймона), чтобы поговорить с ним о своем смятении и чувствах к нему. Кира тяжело вздохнула и проглотила очередной ком, что подступил к горлу. Она перевела взгляд на смартфон, что лежал рядом, разблокировала его и проверила на наличии новых сообщений. Но ничего. Ничего от него. А так сообщений было полным-полно. От Кортни, Ким, Джессики, тети Филис, которая должна была приехать завтра вместе с семьёй, чтобы отпраздновать с ними Рождество. Кира вновь заблокировала телефон, и экран потух. Плакать хотелось невероятно.

На следующий день, после вечеринки у Кортни, она не явилась на занятия. Не хотела видеть Фрэнка, а весь день пробыла у себя, удаляя все совместные фото с ним из соцсетей. Она также удалила самого Фрэнка из друзей, предварительно заблокировав везде. Матери она сказала, что у нее месячные, та не стала доставать её и благополучно свалила на работу. У Киры правда были очень болезненные месячные, которые выбивали её из жизни на два-три дня. Но в этот раз она соврала, зная, что мать только по этой причине не будет читать ей нотации о пропусках в школе и оставит её в покое, а на следующий день или когда ей станет легче, отправит её в школу с письмом. Кортни и Ким весь день докладывали ей о поведении бывшего, и Кира поняла, насколько умно поступила, не придя в школу, потому что тот без конца спрашивал о ней и даже просил Ким с ней поговорить. Сообщений от мистера Коулмана не было, но она видела, что он прочел её последнее сообщение. Кира весь день порывалась написать ему, но каждый раз удаляла сообщения, так и не отправив ни одного. Она решила на следующий день пойти в школу, чтобы поговорить с ним лично, ведь это был последний день учебы перед зимними каникулами. Всю ночь до этого она не сомкнула глаз, думая о том, что сказать, и уснула лишь под утро на пару часов. В коридоре она то и дело выискивала его глазами и старалась нарочно пройти мимо класса, где он преподавал, чтобы увидеть его. Каждые пять минут она проверяла телефон на сообщения, но он ничего не писал. Фрэнк не подходил к ней, но постоянно был поблизости, показывая ей, что он не собирается избегать её после того, что произошло, и не сводил с нее пристального взгляда, в котором читались злость и надежда. Во время обеда он сидел на своем обычном месте в своем обычном окружении. Его и её одноклассники не сводили с них двоих взглядов, ожидая какой-нибудь сцены. Но Кира лишь села подальше вместе с Кортни и Ким, повернувшись к бывшему бойфренду спиной. Её больше интересовал предстоящий урок матанализа, где она увидит Дэвида.

Её сердце бешено билось, а коленки дрожали. Да, она так не волновалась, даже когда ехала в мотель на секс-свидание. Хотя что врать-то. Еще как волновалась. Но то было приятное волнение. Сладкое предвкушение чего-то хорошего. А сейчас её окутывала неизвестность. Ведь неспроста он молчит. Точно обиделся на те сообщения. Но эта реакция уже не вызывала в ней прежнего удовлетворения. Войдя в класс и наконец увидев его, Кира почувствовала, как её сердце пропустило удар. Он посмотрел на неё, задержавшись взглядом чуть дольше положенного, и сухо кивнул в знак приветствия, как и другим. Весь урок она не сводила с него взгляда, даже не слушая, о чем он говорит. Но он старательно не смотрел в её сторону, даже когда раздавал листы с какими-то примерами. Это посеяло тревогу в сердце девушки. Наверно она перегнула палку, написав ему о Фрэнке и вечеринке. Прозвенел звонок, и все встали со своих мест.

— Желаю вам счастливого Рождества и отлично провести каникулы, но не забудьте уделить время повторению всего нами изученного, как только вы вернетесь на учебу, вас ждет тест, а за ним и контрольная за семестр! — произнес он, повышая голос, чтобы его услышали в этой возне.

Кира медленно сложила свои вещи, намеренно задерживаясь. Пара учеников задержались тоже, чтобы задать кое-какие вопросы на тему дополнительных занятий во время каникул, на что он ответил, что еще не решил, но в любом случае даст знать. Во время беседы он на миг одарил её строгим взглядом, в котором читалось что-то еще. Когда задроты наконец двинулись в сторону двери, она сделала вид, что тоже собирается задать вопрос, и произнесла:

— Скажите, мистер Коулман…

Кира обратила внимание, что его лицо не изменилось, все также оставаясь учтивым, но в глаза он упорно не глядел. Она не продолжила, когда увидела, что другие ученики скрылись за дверью. Мистер Коулман тяжело вздохнул, все так же не глядя на нее. Она поняла, что это будет нелегкий разговор, и, как по команде, её коленки опять затряслись, а сердце ускорило ритм. Она отрыла рот, но внезапно растеряла все слова. Да и, признаться, она не продумывала особо, что скажет. Она ожидала от него совсем другой реакции сегодня, да хотя бы гневных взглядов, а он, казалось, нет, точно, намеренно избегал смотреть на неё. Мужчина опередил её, заговорив первым:

— Хорошо, что вы задержались, мисс Джонсон, мне с вами нужно срочно поговорить. — Он наконец посмотрел на неё, и её сердце упало. Его взгляд не предвещал ничего хорошего. Ни намека на вожделение или нежность.

— Ты была права, — продолжил он после недолгой паузы. — Я не имел права указывать, что тебе делать, я не твой родитель. И не твой бойфрэнд. Я всего лишь твой учитель математики. Я хочу сказать… — Он запнулся и, зажмурившись, потер переносицу. — Я хочу сказать, что вся эта история… В общем, все, что произошло между нами…

Кира задержала дыхание. Она знала, какие слова обычно следовали после этого.

— Было ошибкой.

Она застыла, не в силах вымолвить и слова. Ей внезапно стало трудно глядеть на него, и она отвела взгляд. В этот раз пауза продлилась чуть дольше. Перемена подходила к концу, и ей бы уже давно пора бежать на следующий урок, но Кира не могла сдвинуться с места.

— Я не могу так. Такие отношения не для меня…

— Это из-за того, что я написала тебе про Фрэнка? — перебила она его. — Я же сказала, что мы расстались.

— Дело не только в этом, — устало ответил он ей. — Ты моя ученица. Это не этично… — Он прервался, обдумывая свои дальнейшие слова, а затем продолжил, — Я хочу сказать, что это все слишком сложно, и будет лучше, чтобы все прекратилось.

— Что-то ты не слишком думал об этом, когда трахал меня, поставив на четвереньки! — съязвила Кира. — Я рассталась с Фрэнком. Если тебе это мешало, тогда что ты молчал? Я думала расстаться с ним, но ты включил заднюю и заставил меня думать, что я какая-то шалава…

— Кира! — грубо перебил он её. — Я уже сказал тебе, всё кончено. Удали, пожалуйста, всю нашу переписку, если тебе не трудно, и мы больше не будем вспоминать о том, что произошло.

На глаза навернулись слезы, к горлу подступил горький ком. Гнев и обида разъедали её изнутри. Она открыла было рот, чтобы высказать ему, что она о нем думает, но вдруг прозвенел звонок и в класс повалили ученики. Как только дверь открылась, Кира тут же отвернулась и вышла, пробираясь сквозь входящих, еле сдерживая слезы, которые хлынули, как только она обошла последнего ученика, стремящегося в его класс. Быстрым шагом она пошла в сторону туалета, переходя на бег. Закрывшись в кабинке, она осела на пол и разрыдалась, не заботясь о том, что её могут услышать. В груди ломило, а в висках больно стучало. Хотелось орать в голос и рвать на себе волосы. Но вместо этого она достала телефон и принялась лихорадочно печатать, задыхаясь и давясь слезами.