— Хватит лязгать своими железяками, лучше освободите меня.

Они тут же бросились к Тео. Он ворочался на лежаке, пытаясь забинтованными руками содрать с лица повязку.

— Тише, тише, — Илонна осторожно прижала руки Тео к бокам. — Пока нельзя снимать — ты весь в каких-то целебных и невероятно вонючих мазях. Врачеватели сказали, что скоро снимут с тебя это безобразие.

— Тогда дайте чего-нибудь поесть, — Тео перестал дёргаться. — Я бы сейчас бизонобыка сожрал.

— Это хорошо, что у тебя есть аппетит, — Дилль облегчённо вздохнул — если просит еду, значит, идёт на поправку. — Бизонобыка нет, есть немного супа. Илонна, сооруди воронку.

— Я тебя самого через воронку буду кормить, — пригрозила вампирша, и начала кормить Тео с ложки.

Но поскольку фургон трясло, вскоре бинты на физиономии Тео были заляпаны супом и кусочками овощей. Дилль только плечами пожал — он ведь не шутил насчёт воронки. Упрямая Илонна всё равно сделала по-своему.

— Это даже неплохо, — в итоге одобрил Дилль. — Тео, ты когда опять проголодаешься, можешь высасывать суп прямо из бинтов.

Илонна бросила на него негодующий взгляд. Тео пообещал так и сделать, после чего спросил, что произошло за время его вынужденного отдыха. Дилль, который сам почти ничего не знал, коротко рассказал.

— Адельядо с высшими магами угостил тилисцев таким же ледяным смерчем, которым они заморозили нас. Куберт собрал остатки тех, кто не разбежался, и мы отступаем к Тирогису. Говорят, скоро прибудем. Собственно, всё.

— Я ничего не помню, — тихо сказал Тео. — Только зовущие белые вихри и холод. Значит, это и был ледяной смерч? Много наших пострадало?

— Все, кто был в передовых полках, — ответила Илонна. — Кроме вас с Диллем никто оттуда не выбрался.

— Кроме нас?

— Тебя Дилль на себе притащил, — сообщила Илонна, не обращая внимания на его взгляд.

— Мне драконья магия помогла. А вот ты сильно обморозился даже несмотря на мой огненный полог. Но Мейс сказал, что хотя ты и облезешь, как подзаборный кот, но никаких важных частей тела не потеряешь — ни пальцев, ни даже ушей.

— Сам он паршивый кот!

— Тео, я тебе скажу одну вещь, только ты не обижайся. Мейс чуть не погиб, спасая твои конечности, до которых ему, по большому счёту, никакого дела не было. У него на попечении около двухсот раненых, и всё-таки он согласился потратить на тебя последние силы. Поэтому, если ты ещё хоть раз обзовёшь его, я тебе клыки вырву и буду носить на цепочке, как амулет.

Илонна не сильно удивилась — она-то слышала начало разговора Дилля с Мейсом. А вот Тео изумился настолько, что надолго замолчал. Наконец он произнёс:

— Ладно, буду о Мейсе молчать — мои клыки мне дороги, как память о прошлом. Дай мне руку. — Дилль взял в руку забинтованную ладонь вампира, Тео слегка сжал её и сказал: — Прошу тебя принять мою жизнь, воин. Ты спас её, тебе ей и владеть.

— Ты о чём, дружище? — удивился Дилль.

— Так у нас принято — спаситель может распоряжаться жизнью спасённого, — пояснила Илонна.

— И что мне делать с его жизнью? — недоумённо спросил Дилль.

— Хочешь, верни обратно, хочешь, прикажи вспороть живот.

— Зачем мне его кишки? Тео, я возвращаю тебе твою жизнь.

— Вот и славно, — вампир отпустил руку Дилля. — Но долг всё равно за мной.

— Глупости, — фыркнул Дилль. — Ты без разговоров отправился вытаскивать Илонну… Кстати, Илонна, а ты почему не предложила свою жизнь Тео?

— Я это делала, просто ты ничего не понял — мы на своём языке говорили. Тео поступил так же, как ты.

— Та-ак! А почему тогда ты мне не сделала такого же предложения? Я желаю держать твою жизнь в своих жадных и загребущих руках.

— После прикосновения душ наши жизни и без того соединены, — с лёгкой улыбкой сказала Илонна.

— Ага. А Руди? Он ведь тоже участвовал. Значит, ты и ему должна.

— Руди, судя по всему, славный парень, но он — не вампир. Наша клятва его не касается.

— Но ведь и я не вампир.

— Знаешь, Дилль, — негромко сказал Тео, — если ты ещё и не вампир, то уже близок к этому.

— Странно, я не чувствую, что мои клыки выросли, — усмехнулся Дилль, но ни Тео, ни Илонна не приняли шутки.

— Дело не в клыках. Илонна, может, и не сильно это заметила, а я-то с тобой каждый день общаюсь. И пусть ты совсем не умеешь владеть мечом, но внутренне ты стал очень похож на нас.

— Я заметила, — подтвердила Илонна. — А насчёт меча — мы уже начали исправлять это недоразумение.

— Вот видишь, значит, мне не показалось. Тогда продолжайте тренировку, потому что когда ты появишься в Григоте, фехтование тебе наверняка понадобится.

— Я постараюсь сделать так, чтобы он там не появился, — сумрачно сказала Илонна.

— А-а… понятно. И ты тоже?

— И я.

Дилля весьма заинтересовали последние слова, но как он ни допытывался, ни Тео, ни Илонна не пожелали разъяснить ему смысл сказанного. Пришлось ему вновь браться за меч.

Ещё недавно король Ниал находился в превосходном настроении. Эта военная кампания оказалась настолько удачной и плодотворной, что он не верил происходящему. При подготовке к походу на Ситгар, во время переговоров с Тилисом, Эштигером, Гридехом и Беатией он ловил себя на мысли, что не до конца уверен в успехе предстоящей войны. Всё-таки Ситгар, в отличие от них, находился в постоянной боевой готовности из-за непрекращающихся войн с хиваши. А Мироттия, окружённая со всех сторон дружественными или нейтральными государствами, за многие десятилетия мира размякла.

Но мироттийская армия оказалась вполне боеспособна, армии союзников, пусть и не столь многочисленные, как изначально планировалось, тоже были на высоте. Ситгарцы же, в противоположность опасениям, рассыпались ещё до первой битвы. Клан Кровавой выдры под предводительством герцога Баморра без боя перешёл на сторону Мироттии. Клан Южного волка вскоре последовал его примеру, и мироттийцы с союзниками прошлись по всему юго-западному Ситгару, не встретив серьёзного сопротивления. Единственная битва, закончившаяся полным поражением ситгарцев, произошла на Аркундском перевале, после чего длинная гусеница мироттийской армии беспрепятственно поползла в сторону Тирогиса.

И вот теперь, когда невероятно успешная кампания подходила к своему логическому завершению, королю Ниалу доложили, что хивашские орды, занявшие брошенный Юловаром Винлик, вышли в поход. Они не напали на Эштигер, как того опасался король Гардэл, а двинулись по тем землям, по которым ещё недавно победным маршем шли мироттийцы. Клан Кровавой выдры первым попал под удар хивашских всадников, оставлявших за собой только сожжённые деревни. Людей и скот они угоняли, на укреплённые замки и города не нападали. Герцог Баморр немедленно появился перед Ниалом и сказал, что вынужден покинуть мироттийцев вместе со своими воинами. Ниал счёл, что проще отпустить Баморра оборонять собственные владения, чем делить мироттийское войско, и дал разрешение.

Вскоре маги дальней связи доложили, что герцог Баморр нанёс поражение большому отряду хиваши, потеряв при этом более половины своих людей. Потери Баморра Ниала не волновали, зато его встревожило другое: в донесении говорилось, что самих хивашских всадников участвовало в битве едва ли около двухсот, а основную часть их воинства составляли ожившие мертвецы. И, судя по всему, эти зомби в прошлом были жителями Ситгара.

Ниал оставил разбирательства с хиваши на Баморра и продолжил путь к Тирогису. От того, кто первым захватит столицу Ситгара зависело и будущее влияние на эту территорию. Мироттийцы, в отличие от тилисцев, двигались практически без потерь и даже усилились за счёт примкнувших ситгарских кланов, а потому Ниал рассчитывал на быстрый успех при взятии Тирогиса. И, быть может, даже до того, как к ситгарской столице подойдут тилисцы.

Однако спустя пару дней он был вынужден изменить планы. Проклятые хиваши обнаглели настолько, что устроили кровавый рейд по землям клана Южного волка. Попутно они перерезали линии снабжения провиантом, шедшим с покорившихся земель и из Мироттии. Ниал в погоне за взятием Тирогиса пренебрёг золотым правилом «не оставляй врага в своём тылу», о чём мироттийские маршалы открыто сказали ему. Кроме того, они выразили опасение, что хиваши не просто грабят — они собирают жертв для своей будущей армии. Ниал и сам об этом думал, но не разворачивать же всю армию, когда цель так близка!