— Прям расцвела деревенька-то, — Старик сказал это задумчиво. Мы, проехав несколько дворов, выкатили на большую площадь. Тут было полно мужиков, одни таскали бревна, другие пилили доски, кто-то колотил. Кругом стоял шум и крики, женщины смеялись и подносили кувшины с пенным напитком уставшим мужчинам. Работа кипела на всей площади, со стороны строили что-то наподобие помоста с вертикальными столбами. Рядом с этим сооружением бабы вязали какие-то тюки из соломы. Мелкие, носившиеся тут, помогали женщинам и подтаскивали пучки соломы из нескольких стогов, расположенных тут же.
— Здрасте. А чего такое тут? — Старик наклонился к одной такой женщине в цветастом платье, когда мы подъехали поближе.
— Так праздник у нас. Ночь Даров. Ой! Здравствуйте. Простите, вы же не местные, — она повернулась не сразу, а повернувшись, удивленно посмотрела на нашу банду, вывалившуюся на облучок, и улыбнулась, показывая ровные белые зубы.
— Был когда-то давно, — Старик улыбнулся в ответ, — сослуживец тут жил. В гости приезжал.
— О! А как звать? — ближе подойдя к фургону, она поправила кувшин, который держала в руках.
— Его-то? Трегоном. Трегон Ловкий. Стрелком был в королевской гвардии, — Старик склонился к женщине.
— Трегон? Сильное имя, но такого не припомню. Нет. — На секунду улыбка померкла. — Но, может, он имя сменил?
— Эт как же можно? Имя сменить? Разве ж так бывает? — прищурился Старик, я и Игорь следили за разговором, но помалкивали. Хоттабыч смотрел на площадь и на работы, которые там велись, места на облучке Лексу не хватило из-за его размеров, и потому он подглядывал за всем в маленькое боковое окошко.
— У нас можно, — она снова заулыбалась, показывая красивые белые зубы, — к нам потому и едут. Кому судьба не мила, кто успеха и богатства ищет. Все сюда едут. Тут все получить можно. Вы тоже сможете попросить, если захотите. А Трегона у нас не припомню, простите…
После этих слов она подхватила кувшин и направилась к остановившимся передохнуть мужикам.
— Вот и я такого не припомню… — Старик поудобнее уселся на облучке.
— Ты чего, учитель? — я перебрался к нему. — Смотри, как тут красиво. И люди какие приветливые, и место какое прекрасное, так бы и остался тут, да и жил. Не деревенька, а мечта.
— Ага. Так бы и остался, — Старик эхом повторил мои слова, — ты вот что. Хорош зубы заговаривать, поехали. Разберемся с этим тихим местом.
— Поехали, так поехали, — начал я, — че загадки городить. Что, и отдохнуть нельзя? Сами же говорили, что место тихое, никто не тронет, и тут тихо.
— Малец, вот ты балабол! Все! Вон постоялый дом. Пошли квартироваться, — Старик подхватил поводья и, подгоняя лошадей, загнал фургон в ворота постоялого дома.
Мы еще не успели толком припарковать свой рыдван, как к нам уже выбежал пухленький, с мокрой шевелюрой человек.
— Здрасте, гочпода хорошие, милости, так сказать просим. Комнаты? Отобедать? Может, помыться с дороги? Или еще чаго изволите? — он тут же начал нарезать круги возле нашей компании, а завидев в наших рядах гномов, так и вовсе поплыл.
— Какие гости к нам пожаловали! Сами мастера горного дела! Как мы рады, как рады! Щас все сделаем по первому классу, — на его раскрасневшемся лице светилась всеми зубами улыбка торговца при виде богатых клиентов.
Старик не спеша снял с фургона свой походный мешок и бросил его под ноги, пухленький тут же поспешил подхватить его своими ладошками.
— Не трожь! Иди лучше комнаты для нас устрой и поесть чего. Видишь, мы с дальней дороги, — Старик подхватил свой мешок и закинул его на спину, взяв в руки посох, направился к входу. Мы собрали свои пожитки и последовали за ним. Впереди нашей процессии топал пухленький мужичок, семеня коротенькими ножками и периодически кланяясь. Открыв дверь, он рукой пригласил нас внутрь. Переступив порог, мы попали на какой-то бесшабашный праздник. За столами в зале сидели компании, которые громко распевали незнакомые мне песни. При этом в зале стоял дух чего-то жареного, потные подавальщицы таскали между столов полные подносы разной снеди и кувшины с большими глиняными кружками, тут же между столов ходили музыканты, игравшие на скрипках, на подиуме танцевали барышни довольно фривольный танец. Все это сопровождалось возгласами и смехом. Увидев нашу компанию, стоящую при входе, по залу, прокатилось: «О-о-о! Новенькие! Давай к нам…». Возгласы неслись с разных концов зала, к нам стали подходить, знакомиться и приглашать за стол. Старик махнул рукой, и нас растащили по разным столикам. Мы с Игорем угодили в компанию каких-то то ли охотников, то ли ловцов, я так до конца и не понял. Усадив нас, нам тут же вручили по здоровенной кружке пенного напитка и, видя наше замешательство, охотники стали скандировать:
— Пей до дна! Пей до дна! Пей до дна!
Мы с Игорем переглянулись и залпом выпили предложенное. В голове сразу зашумело и на душе стало веселее. Игорь, допив, с кряканьем ухнул кружку на стол, при этом другой рукой обтер усы и бороду, на которой остались остатки пены.
— Ай молодца! — тут же услышали мы с разных сторон. — Между первой и второй и стрела не пролетит.
Нам опять поднесли по кружке, но эту я не стал пить залпом. Отпив немного, поставил на стол, а вот Игорь, до этого не пробовавший таких напитков, опять приложился, да так, что и по усам, и по бороде побежали пенные струйки. Допив, опять с кряканьем ухнул кружку о стол, потом утер пену с бороды и весело уставился на меня.
— Милоррд, ка… каки…е хоро- о-ошие-е лю…ик…ди… — нашего гнома стало немного заносить и сидеть вертикально стало для него проблемой. Он уперся локтями в стол и положил вихрастую голову на кулаки.
— Ты давай поаккуратней, мне тебя переть потом на второй этаж, — я склонился к его уху и, перекрикивая звуки зала, стал давать советы, он закивал, но ничего не ответил.
А в зале творился праздник с большой буквы. Бармен выкатил очередную бочку под одобрительные крики, с мест сразу повыскакивали помощнички, деревянным молотком сбили пробку и забили вентиль, после этого новая волна пенных кружек прокатилась по залу. На подиуме музыканты грянули плясовую, и зал, подхватив танцевальные ритмы, задвигался и заплясал.
— А что у вас тут за праздник такой? — спросил я у парня, сидящего рядом. Он повернулся и, засмеявшись, хлопнул меня по плечу.
— Ага, второй раз приезжаю. Тут всегда так. Ночью поймешь, такого не расскажешь. Давай лучше ещё по кружечке, сегодня хозяин добрый… — он нетвердо поднялся и, подхватив свою и мою кружки, направился к бочке.
— А что это за красавчик тут один сидит? — на мое плечо опустилась женская рука и, обвив меня за шею, повернула голову. — Ой, какой миленький!
Вклинившись между Игорем и мной, на лавку присела незнакомая дама и тут же взяла бразды правления моей тушкой. От такого напора я немного растерялся, не представлял себе, что тут настолько свободно.
— И как красавчика зовут? — от нее пахло сладковатыми травами и алкоголем. Притянув меня за голову к себе, она защебетала на ухо, представив мне созерцать содержимое роскошного декольте. Её губы касались моего уха, я ощутил поцелуй в шею, один, второй, она спускалась все ниже. Со стоном задышав, она попыталась расстегнуть мне штаны. Большие светлые холмы в декольте стали вздыматься ритмичней. Я попытался деликатно её отстранить, но она, обхватив мою шею руками, рывком приложила меня к груди и засмеялась. Вырваться, не причиняя вреда даме, не представлялось возможным, и я, обняв незнакомку за талию, притянул к себе, от этого смех только стал громче.
— Эрика! Эрика, отстань от парня. Дай ему перевести дух. Пойдем лучше спляшем, — какой-то мужик ухватил ее за руку и потащил вглубь зала. Это меня спасло! Я подхватил Игоря, уже крепко спавшего, подмышки и потащил к лестнице наверх. Поднявшись на этаж, я был встречен тем же пухленьким мужичком.
— Свою комнату ищете? — при этом улыбнулся, подмигнув мне. Держа на руках пьяного Игоря, двинулся в сторону мужичка. Поднять по лестнице такую тушу было нелегко, и я, тяжело дыша, ответил:
