– Нет, я серьезно, – сказал он, рассматривая дома и дырявые крыши. – Ужасное местечко.

– А ты знал, что Уилл специально не стал просить помощи? Он назвал тебя сукой выделистой… – Сэм снова громко рассмеялся, запрокидывая голову, но Брайан закончил, слегка повысив голос: – И сказал, что легче с пьяным договориться, чем с тобой. Видишь, и Уилл тебе не доверяет.

Когда Сэм успокоился и вытер слезы, он ощутил внутреннюю разрядку.

Машины вокруг ехали ужасно медленно. Сэм чувствовал, как ноги сами тянутся нажать на педаль, как пальцы сами сжимаются на рычаге передач.

Но нужно ждать.

«Он и сейчас на месте. Этот мафиозный тип никуда не умотал. Екатерина проверила».

Бросив взгляд на часы на панели, Сэм поджал губы.

Он успевает.

– Пусть теперь свои яйца бережет.

Пауза между его ответом и словами Брайана получилась совсем небольшая, но Сэму казалось – время тянется непозволительно медленно.

Брайан коротко хохотнул.

– Передам, не волнуйся.

– Ладно, до связи, Брай. Удачи в поиске этого мудилы!

– Спасибо! Свет и холод22, Сэм. – На этот раз голос Брайана звучал очень серьезно. И Сэм перестал улыбаться, крепко вжав пальцы в руль. – Свет и холод: помни.

– Да. – Его взгляд зацепился за надпись на окне пустующего здания – «ЗАВТРА НЕ БУДЕТ».

«Весело тут у них».

В салоне машины стало невообразимо тихо. Сэм прибавил громкость, и музыка заиграла, уводя его мысли от переживаний.

Он припарковал машину в переулке, спрятав от чужих глаз. Заглушил двигатель, тяжело выдохнул и прижал затылок к подголовнику, закрыв глаза. Пальцы на руле разжались, и руки упали на колени. В полной тишине он вдруг понял, что снова стоит на перепутье: между здравомыслием и безысходностью. И второе кричало в нем куда сильней и тянуло на себя. Здравомыслие для Сэма уже давно утратило прямое значение и стало просто словом. И он этим не гордился.

Сэм выключил мини-станцию, чтобы она не привлекала других людей. Хитрый и продуманный народ везде имеется, несмотря на все запреты. Станция лежала на пассажирском сиденье. Сэм накрал ее автомобильным журналом, который забыл Брайан после посещения выставки новых моделей. Сэм знал, что на те машины у него не хватит денег, но Брайан оптимистично смотрел в будущее. Мини-станция была похожа на старый магнитофон, была увесистой и неудобной.

Достав из бардачка пистолет Супо́ра23 и дополнительные обоймы, Сэм запрятал его за пояс, обоймы распределил по карманам. Убрал боевые ножи в ножны, прицепленные на щиколотке. Положил фонарик в карман толстовки – на всякий случай. Обернувшись, он посмотрел на лук, лежащий на сиденье. В этот раз его не получится взять с собой, хотя очень хотелось. Сэм скользнул взглядом по туго натянутой тетиве – и ножа порой не надо, она запросто разрезала демонов на части. Сев прямо, Сэм глубоко вздохнул.

Он волновался. Сейчас он был один, без друга: Брайан занят очередным поиском отчима по притонам. Отчим был ужасным человеком, а мать Брайана его сильно любила: родила ему двоих детей и разорвала все контакты, которые выстроил ныне покойный отец Брайана. Он работал в Кленовом Доме на должности слушателя народа и являлся другом отца Сэма. Его убили, и жизнь Брайана изменилась. Он перестал быть любимым и желанным сыном в этом доме. И дом для Брайана перестал быть любимым и желанным. Изредка он навещал близнецов и маму. С отчимом отношения так и не сложились, а когда Брайан попытался урезонить его, мать устроила дикую истерику. При этом каждый раз, когда отчим пропадал на неделю, а то и больше, она звонила Брайану и грозилась, что покончит с собой, если он не поможет его найти и раздать долги за алкоголь, наркотики и карточные игры. Друзья всегда помогали Брайану – в поисках и деньгами. Но Брайан чувствовал – он на грани.

Солнечный свет блеснул на подвеске, что свисала с зеркала заднего вида. Стеклянный крест, заполненный святой водой. Екатерина утверждала, что он поможет лучше контролировать себя. Сэм пока в этом не убедился.

Он выбрался из машины.

Солнце. Сегодня его было слишком много, – настолько много, что сам воздух, морозный и чистый, был пропитан его лучами. Они не грели, а только болезненно резали глаза, отражаясь от любых поверхностей.

Сэм сделал вдох всей грудью и с восторгом ощутил морозную свежесть этого ледяного дня. Кожу тут же покрыли крупные мурашки. Он выдохнул; полупрозрачное облачко у лица быстро растворилось. Захлопнув дверь машины, Сэм поежился от холода и настороженно огляделся.

Он втиснул машину между мусорными контейнерами и деревянными пустыми ящиками.

Накинув капюшон черного худи, Сэм вышел на улицу, по которой туда-сюда сновали люди. С совершенно равнодушным выражением лица: никто не улыбался, никто не злился, не возражал… и даже яркий солнечный день не смог нарисовать ни на одном из этих лиц хотя бы полуулыбку.

Сэм сунул руки в глубокие карманы, поежился от холода. Если верить градуснику, приклеенному пожелтевшим скотчем к одной из витрин, температура воздуха была минус шесть.

Ступая белыми летними кроссовками по промерзшей земле, Сэм буквально ощущал ступнями стылую землю через тонкую подошву. Спустя пару минут ноги окончательно замерзли, уши и нос покраснели.

Он лазал по притонам теплого Шадера, помогая Брайану искать отчима, когда позвонила Екатерина: в одном городе зафиксировали активность, она прислала координаты. Брайан остался, а Сэм поехал на вызов.

Сэм уже десять раз пожалел о том, что не заскочил домой сменить одежду. Настолько сильно, что позабыл о предстоящей встрече.

Раздался собачий лай. Впереди, возле пустых коробок, прямо под ярким солнцем, устроились три собаки: рыжая и две пестрые.

Сэм остановился, когда услышал сигнал, доносящийся из кармана. Вытащил телефон негнущимися от холода пальцами. На экране высветилась карта и красная мигающая точка с надписью: «Вы на месте».

Сэм осмотрел нужное здание из черного кирпича. Шестиэтажное, похожее на цилиндр, оно выглядело куда хуже, чем себе представлял Сэм, но намного лучше, чем окружающие постройки. Темные окна закрывала мутная пленка. Она хлопала даже при минимальном дуновении ветра.

И сейчас она хлопала. А ветра не было.

Мурашки пробежались по спине.

Нужен черный ход. Екатерина велела заходить через него.

Сэм свернул в переулок, обойдя наваленные полусгнившие доски и деревянные конструкции, осторожно пошел к серой железной двери. Звуки с улицы доносились, но разбавлялись и терялись в обилии предметов, назначение которых он не мог угадать: они просто стояли здесь, захламляя проход. В глаза бросался черный потертый мультивен. И все бы ничего: обычный мультивен, такой же побитый и неухоженный, как все местные машины, но! – Сэм оторопел, когда увидел, – нифлемские номера.

– Это либо хорошо, – протянул Сэм, рассматривая машину, – либо очень плохо.

Тот тип, Грин Лоутер, мог заручиться поддержкой нифлемской мафии. Скорее всего, он наладил связь с кланом «Республика диких пионов», а машину они «разукрасили» для отвода внимания. Сэм прикоснулся кончиками пальцев к капоту и растер грязь между подушечками пальцев. От прочного металла исходило тепло. Машина появилась здесь не так давно.

Легко поднявшись по железным ступеням, Сэм дернул ручку, и дверь отворилась. Он без раздумий вошел в здание и закрыл за собой дверь.

Назад пути не было.

Внутри было темно и сыро. Глаза, привыкшие к яркому свету, не сразу заметили лампы, свисающие с темного потолка.

Сэм включил фонарик, сжавшись от громкого щелчка кнопки, затем принялся водить ровным лучом холодного света по стенам и полу. Идти вперед совершенно не хотелось. Нутром он чуял, что впереди однозначно подстерегает какое-то противное обстоятельство, которое впоследствии здорово ему помешает.

Ну а пока Сэм просто стоял и смотрел вглубь темного коридора, размазывая свет фонаря по бетонным стенам, пропитанным плесенью и сыростью.