По крайней мере, я надеялась на это, ведь иначе… Иначе у Аида не останется поводов оставлять свою жену в живых.

До города добиралась едва ли не пешком. Потому что, что бы со мной ни случилось, я не хотела подвергать опасности еще и этих замечательных людей. Приступ нежности у Веры Васильевны прошел, и стало немного спокойнее. Мне. Ей-то вряд ли.

Отпускала женщина меня словно в полет в космос. О ее чувствах можно было судить только по слегка трясущимся рукам. Что касалось меня, то состояние было странное.

Я бы назвала это мобилизацией, когда приходится срочно брать себя в руки и забывать про все остальное. Кроме того, мне вредно нервничать. Беременность ведь никто не отменял.

А вообще, к счастью, внутри разрасталось такое родное и понятное раздражение. Потому что всегда не терпела, когда мне указывали, что делать. Тем более когда подобным образом.

Злость была частым гостем в моей жизни, и сейчас она снова разрасталась. Разливалась по венам, в то время пока ноги сами несли к автобусной остановке.

Эти чувства мне более понятны, приятны и привычны. А вот вся эта любовь и нежность… Нет, пожалуй, я способна на это лишь во сне. Уж так устроена, что ненавидеть мне гораздо проще, чем любить кого бы то ни было.

Глядишь, и родители и Олег остались бы живы. А вот Марк заслужил мое неудовольствие и наверняка преспокойно отсиживается где-то. Вот чувствую это.

Нет, конечно, я рада. Даже очень. Как говорится, да не прервется великий и славный род Быстрицких, пусть процветает и размножается. Хотя по последней части я наверняка дражайшему братцу фору дам.

Сомневаюсь, что они с Лизой кого-то заделать успели. Если вообще они вместе и живы. Как-то ни матерью, ни тетей я становиться не намерена. Хоть с первым и поздняк метаться.

Пока размышляла, и вправду дошла до пустынной остановки. Как в фильме ужасов прямо. Сейчас из кустов на свободной дороге выпрыгнет огромный пес и сожрет меня. Даже не пережевав.

Какие дурные мысли только в голову ни полезут. Беременность совсем мозги запудрила. Так недолго и в дурке оказаться. Хотя, положа руку на сердце, я просто пыталась отвлечься.

Время убегало, но я знала, что он дождется. Должен был, по крайней мере. Аид не из тех людей, кто будет четко следовать своему слову. Ему главное результат.

Если честно, то я ни разу не встречалась с ним вживую. Лишь несколько раз наблюдала в телевизоре. Этот представительный мужчина внешне представлял собой несгибаемую глыбу.

Только на деле оказалось, что там внутри все сгнило. Что без своего помощника он ни черта не может. Вряд ли мэр ожидал подобного расклада. Будет забавно при встрече надавить на больную мозоль.

Пока думала об этом, подкатил автобус. Старенький, дышащий на ладан. Железная консервная банка с бабульками, сосредоточенно рассевшимися по краям. Они как коршуны бросились меня рассматривать…

Ответила им грозным и недовольным фырканием. Давненько я не оказывалась в столь напряженной обстановке. У Зверя под боком и то спокойнее было.

Тут же словно на арене боевых действий оказалась. И проституткой, и прошмандовкой, и девкой гулящей разом. Даже несмотря на то, что одета я сегодня просто как ангелочек.

Но, должно быть, у меня на лице написано, что я стерва высшей пробы. Профессиональная. Эта кучка дачниц чувствовала такое за километр. Стало не по себе.

Зато отвлекло.

Села в самый зад автобуса и пониже надвинула капюшон. Ехать до города недолго, а потом такси возьму. И уж после этого преспокойно помчу навстречу с Аидом в его мертвое царство. Куда деваться.

В салоне автобуса царила неестественная тишина, прерываемая лишь гулом двигателя. Он так громко работал, что закладывало уши. А вокруг собиралась духота.

От нее становилось дурно, и я откинулась на сиденье. Сесть сюда было плохой идеей. Совершенно. Потому что трясло похлеще, чем на американских горках.

Меня раньше никогда не укачивало, но и беременной я раньше тоже никогда не была. А сейчас перед глазами заплясали звездочки, и мне казалось, что внутри все перевернется. Точнее, вывернется наружу.

Завтрак скакал в желудке на каждой кочке. Уже минут через двадцать я, должно быть, стала одного цвета с бледно-синим корпусом автобуса. Терпение кончалось, и я вскоре поняла, что не готова больше так страдать.

Это не тот случай, когда лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Кое-как пробралась к водителю и попросила остановить. Бабкины взоры дружно устремился к нахалке, что вздумала устроить внеплановый привал.

Водитель же, подпрыгивая на своем деревянном сиденье, развел одной рукой и заявил, что сможет притормозить только на остановке. Затем решил, что я совсем наглая, и подбавил мучений к этой поездке. Закурил.

Ненавижу запах табачного дыма, да и сложно представить, как вообще можно терпеть эту вонь в закрытом пространстве. Тут и так аромат потных женщин въелся в стены… Заявила ему, что если он вскоре не остановит, то будет оттирать то, что из меня полезет.

Откуда и что именно, не уточнила. Пусть напряжет извилины. Почему-то это подействовало, и тормоза адской машины завыли. Мы уже были на въезде в город. Я выскочила наружу, блаженно вдыхая умопомрачительный свежий воздух.

Но радость была не долгой. Повернув голову вправо, увидела, как на полном хочу ко мне мчатся новые участники этой заварушки.

Вообще, наверное, можно было бы убежать. Припустить во весь дух, и эти пингвины в форме не догнали бы меня. Но я понимала, что в таком состоянии вряд ли это хорошая идея…

Кроме того, беременный мозг тут же выдал информацию о том, что они наверняка ездят на машине, а там кондиционер, и зачем в таком случае тратиться на такси? Раз Аид этот идиотизм придумал, значит, так тому и быть.

Два несчастных сотрудника милиции еле-еле добрались до меня, задыхаясь после стометровки. Форма на них вспотела, а фуражки так и норовили соскользнуть вниз. Пот лился градом. Фу.

Тошнота снова подкатила к горлу, и я прикрыла глаза, отвернувшись. Бравые ребята дружно завизжали:

– Стоять! Вы задержаны за совершение преступления!

Несколько раз вдохнула и выдохнула, медленно поворачиваясь к ним. Уперлась взглядом на внезапно возникшие трясущиеся ручки. И пистолеты в них.

Маразм. Но как есть, ибо в меня с безумным видом целились два идиота, явно пистолеты эти достававшие ранее только для того, чтобы повыпендриваться на фото.

Лениво сказала:

– Уберите пээмы, не позорьтесь. И в следующий раз можете вставить в них магазины. Глядишь, вид будет более устрашающий. Или что, не выдают нынче доблестным гаишникам?

Конечно, я немного разбиралась в службах. Передо мной стояли типичные блюстители закона на дорогах. Судя по криво припаркованной тачке невдалеке, реагировать им пришлось быстро.

Ну бабульки в автобусе! Ну бдительные! Это ж надо умудриться сообщить в милицию обо мне. И ведь узнали! Хотя на фото у меня и волосы другого цвета, и выгляжу я иначе.

Не такая беременная и измученная. А очень даже стервозная. Но женщина меняется, когда приходится проходить такие испытания.

К чести этих горе-милиционеров, они переглянулись, покраснели и опустили оружие стволами вниз. Два здоровых дяденьки, и на одну меня. Стыдливо засунули пээмы в кобуры и осторожно сделали шаг в направлении меня. Вот все за них делать приходится:

– И где машина? Вон та? Кондиционер хоть есть? А адрес знаете, или говорить вам придется, куда везти восемнадцатилетнюю убийцу-рецидивистку маленьких детей? Или что там на меня повесили?

Глаза их становились все шире и шире, вываливаясь из орбит. Я же уверенно, не спеша направилась в сторону разукрашенного автомобиля. Сирена не работала, но маячки на крыше крутились. Активно так.

Видно, парни торопились. Не каждый раз предоставляется возможность угодить мэру. Надо умасливать руку, что кидает тебе подачки. А то вдруг… Вдруг что не так. Палку не засчитают или выговор повесят.

Они никак не комментировали мои действия. Лишь пошли следом. Какие-то странные менты мне попались. Пришибленные. Тем не менее дошла до авто и села на заднее сиденье.