Поэтому я таки натянула бесформенные огромные штаны Олега, подхватила одну сумку и пакет с деньгами и пошла в минивэн. Там все разложила, пока он переносил оставшуюся технику.

Потом мы уселись. Тонированное по кругу стекло создавало впечатление глухой ночи. Слишком темно, да еще и высокие деревья закрывали от нас лунный свет.

Мы больше не говорили, напряженно молчали. Олег думал. Широкая морщина залегла на его лбу, а глаза всматривались в дорогу, мелькавшую в фарах темного автомобиля.

Он вел машину спокойно, но волнение витало в воздухе. Я попробовала разрядить обстановку и спросила про всякие модные фишечки. Мне действительно интересно, как работает его система поиска и как он меня нашел.

– Я боюсь, что если еще раз поделюсь своими наработками, ты снова сбежишь, и тогда поймать тебя будет намного сложнее. Нет, Карин, тебе больше нет доверия. А будешь подбираться к тайне, я снова схвачусь за наручники.

Мне хватило воспитания вспыхнуть от его намека и горящих глаз. Тем временем мы выехали на трассу, чтобы через час свернуть на менее оживленную объездную дорогу.

До Гродного было примерно шесть часов пути. Шесть бесконечно долгих часов, поэтому я тихо ответила ему:

– Я не хочу больше от тебя сбегать. Знаешь, никогда еще не чувствовала себя так, как с тобой. Словно я на своем месте, и дело здесь не только в сексе, хотя, признаюсь, он хорош.

Олег улыбнулся и присвистнул. Ему явно пришлось по душе то, что я сказала. Он добавил:

– Нет, Карина, наш секс не хорош, это слово ничтожно мало для того, чтобы описать то, что происходит между нами в постели. И пусть у тебя нет опыта, кажется, что он и не требуется.

Немного подумав, он добавил:

– Я никогда не испытывал ничего подобного. У меня никогда не было столь чувственной и отзывчивой женщины. Но сейчас не об этом. Я был не прав и, наезжая на тебя, сам совсем забыл о главном. Скажи, ты используешь какие-то средства предохранения?

Этот вопрос застал меня врасплох. В прошлый раз я нагло соврала ему. Ни черта я не использовала, а те таблетки так и остались в сумке, частично утонувшей на дне ручья.

Он же кидал на меня серьезные взгляды. И что мне ответить? Соврать? А смысл? Я действительно могу быть беременной. Причем уже сейчас, но, конечно, это станет известно недели через полторы.

– Нет. Я покупала таблетки, но забыла принять их.

И снова молчание. Еще более напряженное. Не знала, что он скажет, но была готова ко всему. Ответ поразил.

– Если ты окажешься беременна, я попрошу тебя: не избавляйся от ребенка. Я понимаю, что ты молода и мы вели себя крайне неосмотрительно, но… Дай ему шанс.

Ком застрял в горле, а на глаза навернулись слезы. Руки сами собой потянулись к плоскому животу. Я уже собиралась сказать ему, что никогда бы не избавилась от своего дитя, как сбоку заморгали яркие фары.

Повернула голову влево, и в этот момент раздался жуткий лязг металла, а нас подбросило в воздух. Мир вокруг завертелся, и все потонуло во мраке. Я только успела подумать о том, что надо было таки ехать по трассе, как я и говорила…

На лицо лилось что-то мокрое и липкое. Распахнула глаза и поняла, что вишу на ремне безопасности, а Олег болтается рядом без сознания. Вниз капала кровь. Очевидно, моя.

Осторожно пошевелила руками и ногами. Каждое движение отзывалось в теле болью, но не такой сильной, как если бы что-то было не так. Возможно, конечно, это все еще шок, но я надеялась остаться целой и относительно невредимой.

– Олег, Олееег, очнись, пожалуйста.

А вот Олег выглядел неважно. Старенький минивэн, естественно, не имел никаких систем безопасности. Основной удар пришелся на сторону Олега, и вокруг него все было в крови.

Надо выбраться, надо отползти и вытащить его. Руки судорожно нащупали застежку и, отстегнув себя, я рухнула прямо на разбитое стекло. Руки и ноги обожгло болью, но я сдержала крик.

Лишь слезы градом покатились по щекам, а в душе стали расцветать молитвы. Лишь бы он был жив, лишь бы удалось его вытащить отсюда невредимым!

Отстегивать его побоялась. Просто не удержу, и, возможно, у него ребра поломаны. Или, еще чего хуже, есть более серьезные травмы. А пока я отползла к покореженной двери.

Она смялась и не желала выпускать наружу. Было жарко, и это говорило о том, что где-то есть возгорание. Духота и дым потихоньку просачивались внутрь.

Поэтому, упершись ногами в осколки лобового стекла, я выдавила его, желая отползти подальше. С Олегом, разумеется. Холодный воздух ворвался в легкие.

На улице светало, и, только когда я выбралась, стало понятно, что мы здесь не одни. Я уперлась взглядом в движущихся навстречу мужчин. Перед глазами тут же возникли последние воспоминания перед аварией.

Фары. Свет фар и толчок. В нас врезались.

Рванула к двери со стороны Олега. Позади машины уже разгоралось пламя, бросая кровавые блики на искореженный корпус. Я судорожно задергала дверь со стороны водителя.

Боже, ну поддайся же, прошу! Я слабо соображала, как потащу на себе огромного мужчину, но главное было достать его и оттащить подальше от пожара. Бак был полный, и рвануть могло в любой момент.

– Зверь, смотри-ка. Живая. Какая удача! Я же говорил, что не перестарался. Пытается освободить своего хахаля. Поможем?

Едкий голос просачивался в сознание медленно, отравляя все вокруг. А я все боролась с проклятой дверью. Плевать, что они там делают, плевать, кто там смеется надо мной.

Лишь бы вытащить Олега, лишь бы спасти его!

– Нет, Клоп, боюсь, что времени на то, чтобы вытаскивать принца подземного царства, нет. Жаль, конечно, папочка отвалил бы за него немалую сумму, но девка стоит намного дороже.

Дернула дверь со всей силы. Она наконец-то немного поддалась. Я хотела было нырнуть в салон и отстегнуть Олега, но на моей талии сомкнулись мерзкие руки. Лягнула наглеца, за что получила весомую оплеуху.

Перед глазами звездочки заплясали. Боль прострелила висок, и я грязно выругалась, снова стремясь к автомобилю. Но не тут-то было.

Руки скрутили и погрузили меня на худое плечо, как куклу, набитую сеном. Что было мочи завопила:

– Не смей меня трогать, урод! Не смей даже прикасаться! Вытащите его оттуда! Вы знаете чей он сын? Да если вы…

Но, к ужасу, меня уже уносили от горящего автомобиля. Вся процессия человек из пяти удалялась, а Олег оставался там. В горящем авто. Я стала вопить и лягаться что было мочи.

Но силы явно были неравны. Что им мои потуги? Словно я была маленьким жуком, которого проще задавить. Внутри нарастала паника. Всего пару раз в жизни меня накрывало такое чувство отчаяния.

Пожар разгорался на глазах. Становилось все красивее и опаснее. Мне дали пинка, но я даже не заметила этого. Лишь прилипла взглядом к поднимающемуся столбу искр и языков пламени.

Жадно ловила звуки, но не слышала, чтобы Олег выбрался из машины.

– Извиняюсь, принцесса, сегодня мне моя шкура дороже вонючего мажора. Там все искорежено, и не представляю, как выковыривать оттуда полудохлое тело.

– Да ни один из вас и мизинца на его ноге не стоит! – завопила я, за что получила еще одну увесистую оплеуху.

Справа раздался противный голос, слышанный мною ранее. Скрипучий и мерзкий. От этих звуков тошнота поднималась в горлу и хотелось бежать:

– И что же в этом тупом мешке денег такого? Мордашка симпатичная? Вот пустим тебя по кругу, и по-другому запоешь.

Вокруг раздались кровожадные смешки, а я не могла оторвать глаз от остававшегося в стороне минивэна. Один столб искр, второй. А за ними и яркая вспышка взрыва, озарившая небо.

Нас тряхануло взрывной волной. Послышались восхищенные возгласы. Кто-то даже аплодировал. Но не я и не тот, кто нес меня. Кажется, я кричала. Вопила что есть мочи от ужаса.

Кажется, лицо было мокрым от слез, и я даже свалилась с того, кто нес меня. Поползла в направлении машины, ревя от боли как белуга. Кажется, меня даже били, орали и требовали прекратить истерику.