Пищею он немного подкрепился, а спать не мог. Затем, призвав трех духовников и несколько прочих братий, послал их в монастырь Нямец, вручив им и предписание от князя, чтобы его там прочитали, и приготовили келлию для него и для других более нужных иереев и певцов. Братия исполнили, как им было повелено, и возвратились назад. Тогда старец распределил всех братий — каким идти с ним в Нямец, и каким оставаться в Секуле. Назначил тут для управления и одного духовника, по имени Иларион. И вшедши в церковь со слезами помолился Господу, приложился к святым иконам и преподал всем остававшимся плакавшим благословение, утешив их такими словами: всякий брат во всякой скорби душевной и телесной пусть приходит ко мне без всякаго препятствия. Ибо расстояние от Секула до Нямца было только на два часа пути. Наконец с горькими слезами вышел старец из церкви и отправился в путь. По причине же своей уже глубокой старости и немощи он брал по необходимости в помощь одного только коня; ибо до самой смерти гнушался всякаго славолюбия. Братия же, как пчелы окруживши его одноконную колесницу, шли потихоньку пешком, наслаждаясь его духовною беседою. Иные его провожали, а иные с ним шли; и таким образом прибыли в монастырь Нямец, в самое повечерие праздника Успения Пресвятыя Богородицы 1779 года.
Там, вшедши в церковь при пении «Достойно есть», старец поклонился святым иконам. Подошел и к чудотворной иконе Пресвятой Богородицы, много пред Нею плакал и вручал себя и братию Ея заступлению, хранению, покрову и окормлению, со слезами облобызал оную, возложив на Владычицу по Боге во всем всю свою надежду. Потом, вышедши из церкви, пришел в келлию и немного отдохнул; но уснуть от великой печали не мог. Таким образом, он уже пять суток провел без сна. Когда же настало время бдения, старец, хотя и с великим трудом от болезни и слабости, пришел в церковь и слушал Божественную службу, сидя, молясь в то же время Пречистой Богоматери, чтобы хоть немного заснуть ему. При конце вечерни и начале утрени начало клонить ко сну. Потому он вышел из церкви, пришел в келлию, поспешно лег и уснул и спал три часа. Когда же проснулся, ощутил в голове легкость и малое некое укрепление в теле, совсем освободившись и от печали. Потому со слезами вознес благодарение Христу Богу и Пречистой Богоматери.
После литургии старец созвал к себе начальствовавших в монастыре Нямце и любезно побеседовал с ними наедине, обещаясь во всем до смерти успокаивать их и воли у них отнюдь не отнимать. Вместе с тем он принял от них то из монастырского имущества, что они сами ему выдали, ничего не расследывая. Таким образом, они искренно примирились; по прошествии нескольких лет приняли постриг в схиму и поживши благочестно, преставились ко Господу. Только немногие, жившие там прежде братия вышли оттуда. Прочие же присоединились к братству старца Паисия, и таким образом из двух составилось одно братство, и водворился душевный мир. Тогда старец написал к князю донесение о принятии монастыря Нямца и о примирении и соединении двух братств в одно. Уведомил его при сем и о крайней нужде в келлиях.
Когда прочтено было князю это донесение, князь очень обрадовался и повелел написать грамоту (о том, что Нямец передать в заведывание старцу Паисию) и утвердить своеручными подписями и печатями князя, митрополита и сената. Написал и от себя старцу письмо, благодаря его за послушание и обещаясь помоществовать ему в келлиях и во всех прочих нуждах. И отдал письмо с грамотою посланным от старца братиям.
Получив эту грамоту и письмо от князя, старец начал управлять обоими монастырями, по дарованному ему Богом благоразумию, с любовию и кротостию. Но теперь труды его усугубились. По милости князя, он устроил в Нямце больницы и прочие нужные келлии; так как и свои братия и странники монахи, престарелые, хромые, слепые и расслабленные, не имевшие где голову приклонить, приходили к нему, прося его с плачем и рыданием ради Христа оказать им милость. А старец определял их в больницу и повелевал брату Гонорию, о котором выше было упомянуто, чтобы он имел об них всякое тщание и попечение, и заботился об их успокоении. Служителям заповедовал, чтобы прислуживали больным, как самому Господу, чтобы каждую субботу мыли им головы и переменяли сорочки, чтобы очищали их одежды, кровати и постилки от всего, в особенности же от насекомых; а летом чтобы одежды часто пересушивали на солнце и выветривали. Внутри больницы заповедовалось соблюдать всевозможную чистоту, ежедневно окуривать ладаном или иным полезным курением, чтобы не было тяжёлого воздуха; пищу готовить самую лучшую, также и хлеб и вино. И все были признательны, — со слезами прославляли Бога, благодаря всегда и старца за его милосердие и попечение о них. Приходившие монахи странники, так же успокаиваемые, пребывали в больнице, кто сколько хотел, седмицу, две и месяц. И никто никогда не говорил им ни одного слова, — что сидишь в праздности? А иные просили старца, чтобы благословил им и перезимовать, и он благословлял; не имевшим же одежды и сорочек подавал по их потребности. Когда же наставало лето, и странники уходили, давал им нужное для пути в сугубом количестве, и таким образом отпускал их с миром. Принимал также старец и мирян мужеского пола, страдавших от разных болезней и от духов нечистых, и не имевших где главу приклонить. Пища подавалась им от общей трапезы, только в иной больнице. И жили они там, сколько хотели, иные даже и до смерти.
Увеличился тогда и состав братства. В монастыре Нямце, с ближними скитами, было до четырехсот братий, кроме живших в Секуле, где всегда было до ста человек. Из них брал некоторых старец к себе в Нямец, а из Нямца также некоторых посылал в Секул. Всех их, там живших, он посещал только однажды в год, в праздник Усекновения честные главы св. пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна; а после праздника, как и прежде у него было в обыкновении, говорил там поучение от Святаго Писания, прилагая к сему какое-либо (частное) нравоучение. И в один вечер говорил на славянском языке, а в другой на молдавском. В Секуле пребывал он девять дней. В это время вся братия, от малого до великого, свободно могли входить к нему и объяснять все свои нужды телесныя и душевныя; и всех он успокоивал. А тем, которые из больницы отнюдь не имели возможности приходить к нему, он преподавал благословение чрез духовнаго отца Досифея, и всем им преизобильно выдавал все нужное для удовлетворения их телесных потребностей и для успокоения. Этот духовный отец Досифей всех в братстве превосходил как попечением о больных, милосердием и состраданием, так и кротостию и смирением, тихостью и любовию ко всем. Ибо часто видали, как этот сердобольный отец по целой ночи просиживал около трудно больных с состраданием и воздыханиями, иного утешая надеждою на выздоровление, а другого получением спасения, подавая таким образом немалую им отраду в тяжких болезнях.
Отпраздновавши Секульский праздник, блаженный старец Паисий возвращался в монастырь Нямец, неся в старости сугубые труды, то есть попечение и сердечное болезнование о спасении душ всех братий обоих монастырей, и за все воссылая благодарение премилосердому Богу.
В монастыре Нямце храмовым праздником в великой церкви был праздник Вознесения Господня. К этому времени издавна собирается сюда бесчисленное множество народа обоего пола и разных чинов, т. е. господ и поселян, богатых и убогих, не только из Молдавии и Валахии, но и из иных стран, которые приходят ради поклонения чудотворной иконе Пресвятой Богородицы. И всех их старец Паисий, по страннолюбию Авраама, старался по возможности успокаивать. Тогда он четыре дня подряд не имел отдыха. С утра до вечера двери его келлии были отворены; и всякому богатому и бедному, желавшему войти к нему, препятствия не было. Всех приходивших он любезно приветствовал, благодаря их за подъятые ими в пути труды и обещая им от Господа и Богоматери, за их веру и любовь к Ней, душевную и телесную награду. Преподав же им благословение, отпускал их в гостиницу и в другие, приготовленные для того, келлии. К тому еще Богомудрый и Богоблаженный старец употреблял такую предосторожность. При начатии праздника определял некоторых благоговейных братий, летами, разумом и страхом Божиим исполненных, надзирать за немощными братиями, день и ночь обходя и осматривая, как бы не произошел какой соблазн. А братия, зная волю отца своего, и сами охраняли друг друга. По окончании же праздника, все воссылали благодарение Христу Богу и Пречистой Его Матери, сподобившей их мирно и благопоспешно отпраздновать пресветлый Господний праздник.
