— Дорогая, почему ты казалась грустной, когда лорд Ротвейл спросил о твоих рисунках?

— Неужели?

— Да. Именно так. И, похоже, он даже похлопал тебя по руке, чтобы немного утешить. Почему рисование моря вызывает у тебя меланхолию?

Она быстро втянула воздух, прежде чем ответить.

— Наверное, это потому, что море такое требовательное.

— Требовательное? — Ее объяснение показалось ему странным. — В каком смысле?

— Куда бы я ни пошла, море зовет меня, и это продолжается уже долгое время. Я не могу избавиться от притяжения волн, и боюсь, что так будет всегда. Почему-то запечатление одного момента времени, изображенного на морском пейзаже, действует на меня успокаивающе. Вот почему я рисую только… — Она покачала головой и посмотрела на него. — Давай не будем об этом. Хочу поговорить о тебе. Лорд Ротвейл серьезно настроен по поводу того, что ты будешь баллотироваться в Палату общин, и думаю, он прав. Ты был бы очень хорош, Дариус…

Он улыбнулся и поцеловал ее в макушку, думая о том, как ловко она только что уклонилась от его вопросов. Марианна была любящей, доброй и внимательной. Он не мог винить ее как жену за то, как она относилась к своим многочисленным обязанностям и реагировала на него. И он верил в ее искренность. Так почему же тогда эта настойчивая нить в глубине его сознания твердила ему, что Марианна была не совсем честна?

***

13 июля 1837 года

Дариус подбирается все ближе к моему секрету. Он хотел знать, почему я казалось меланхоличной, когда лорд Ротвейл задал мне вопрос о рисунке. Как я скажу ему правду? И если я сделаю это, не перестанет ли он думать обо мне в хорошем свете? Эта мысль невыносима. Слишком больно об этом думать.

МР

Прошла неделя, прежде чем он снова произнес эти слова.

Марианна искала во всех обычных местах. Она пришла в свой кабинет, чтобы просмотреть счета по ведению домашнего хозяйства, но бухгалтерских книг здесь не было. Ее стол тоже был переставлен. Очень странно. Она расспросит миссис Уэст и докопается до сути этой тайны. Роясь в другом ящике в поисках, она не услышала, как он вошел.

— Что-то ищешь, моя дорогая?

— О, Дариус. Вообще-то, да. Я поднялась сюда, чтобы просмотреть счета, но не могу найти бухгалтерские книги. Я не могу найти их в этой комнате, и кто-то копался в моем столе.

— Ну, это совсем нехорошо. Мы должны найти виновного и позаботиться о его наказании. — Он подошел и поднял ее на ноги.

Марианна поняла, что он что-то замышляет, как только начал поддразнивать ее. Она чувствовала исходящий от него запах.

— Что ты знаешь, Дариус?

— Только то, что у тебя краснеет шея, когда ты расстраиваешься. — Он ухмыльнулся. — И появляется маленькая складочка, прямо здесь, между глазами. — Он коснулся этого места губами.

— Ну, да, я расстроена — я не могу найти книги!

— О, уверен, они найдутся, Марианна. Возможно, раньше, чем ты думаешь. У таких вещей есть свой способ решения. — Он махнул рукой, отпуская ее.

Она внимательно наблюдала за ним. Он выглядел очень самодовольным и довольно хитрым.

— Ты хотел… чего-то, Дариус? Помнишь, когда ты вошел сюда?

— Полагаю, получить поцелуй было бы приятно, но я пришел найти тебя не за этим. На самом деле мне нужно твое мнение кое о чем. Ты пойдешь со мной и позволишь показать тебе? — Он протянул руку с явной озорной ухмылкой над твердым подбородком.

Она взяла его за протянутую руку и позволила провести себя по коридору в южное крыло дома. Он остановился у двери в конце коридора.

— То, что хочу, чтобы ты увидела, находится здесь. — Он понимающе улыбнулся. — А теперь закрой глаза.

— Еще один сюрприз? Тебе не надоело удивлять меня, Дариус? — Она настороженно посмотрела на него.

— Никогда! А теперь будь хорошей девочкой и закрой глаза, — прорычал он.

Она повиновалась, потому что это было то, что она делала, когда он отдавал ей приказ. Марианна закрыла глаза и услышала звук открывающийся двери. Он ввел ее в комнату.

— Теперь можешь открыть глаза, Марианна.

Девушка оглядела элегантную комнату и влюбилась. Она выходила окнами на юг, и в одной из стен было панорамное окно с видом на море, обрамленное рамкой. Перед окном был устроен дамский письменный стол, чтобы было светло. Там же стояли кресла, обитые бирюзовым шелком, и большой шезлонг перед камином. Ей нравились землистые цвета синего, зеленого и темно-коричневого дерева. Толстый ковер был теплым и роскошным. Это комната была безупречной.

— Что это за место? — спросила она.

Он не ответил, когда девушка подошла к столу. Она положила руки на английский дуб и растопырила пальцы. Какой великолепный рабочий стол, подумала она. Мы могли бы сидеть за этим столом и любоваться морем в любое удобное для нас время. Как приятно было бы отдохнуть в такой комнате, как эта.

— Присаживайся, Марианна.

Она выдвинула стул и села. Она выглянула в окно. День был ветреный; неспокойные белые гребни волн колыхались на многие мили вокруг. Одинокое торговое судно проплыло мимо.

— Открой средний ящик.

Там находились выгравированные карточки для корреспонденции. Подняв лист плотной льняной бумаги, она прочла надпись:

— Миссис Марианна Рурк Стоунвелл-Корт Килви Сомерсет. — У нее вырвался хриплый смешок, и она поднесла другую руку ко рту, чтобы заглушить звук. Марианна почувствовала, что Дариус пошевелился. Он стоял прямо за ней.

— Теперь открой нижний правый ящик.

Звук дерева, скользящего по дереву, резко прозвучал в тишине между ними. Бухгалтерские книги. Ее бухгалтерские книги были аккуратно сложены в стопку и разложены в том порядке, в каком им положено лежать в ящике стола.

— О… Дариус…

— Тебе нравится твой новый кабинет, Марианна?

Она вскочила и резко обернулась. Он был прямо перед ней, широко улыбаясь.

— Нравится? Нет! «Нравится» — неподходящее слово для описания того, что чувствую к этой комнате. Дариус, я люблю эту комнату!

Она наклонилась, чтобы поцеловать его в губы. Коснулась его щеки и спросила:

— Зачем?

Он пожал плечами.

— Я знаю, как сильно тебе нравятся вид, и подумал, ты заслуживаешь хорошего места для своей работы. Прекрасное место для красивой женщины. — Он повернулся, чтобы поцеловать ее ладонь, все еще лежащую на его щеке.

— Спасибо, — прошептала она.

Заслуживаю. Снова прозвучало это слово. Он сказал, что она заслужила эту комнату, но на самом деле это не так. Будет ли он по-прежнему считать ее достойной, если узнает? И все же она не стала бы ранить его чувства. Она примет его прекрасный подарок и продемонстрирует Дариусу свою признательность, как и подобает послушной жене.

— Возможно, ты даже сможешь сделать набросок здесь, при хорошем освещении. В любом случае, я рад, что тебе понравилось.

— Да, Дариус. Очень. — Она обняла его и почувствовала, как его сильные руки обхватили ее.

Стук в дверь оповестил их о том, что принесли чай. Оба одновременно высвободились из объятий. Сидя бок о бок в шезлонге, они, молча, наблюдали, как горничная накрывает для них чай. Марианна посмотрела на Дариуса, такого величественного и красивого в ожидании, пока горничная закончит и снова оставит их наедине.

Дариус взял с тарелки клубнику и поднес к ее губам.

— Открой рот и кусай. — Его глаза ждали; теперь они выглядели алчными и голодными.

Она накрыла ягоду губами и откусила. Сок брызнул у нее на языке, в воздухе разлился острый сладкий аромат. Она прожевала мягкую ягодку и медленно проглотила, не сводя с него глаз.

Он сделал выпад и в одно мгновение оказался рядом с ней. Его язык проник глубоко и прошелся по каждому миллиметру ее рта, сметая следы затяжного клубничного аромата.

Она почувствовала, что мгновенно становится влажной. Жар затопил ее между бедер, и ей пришлось сжать их вместе, чтобы успокоиться.

Он отстранился, выгнул бровь и уставился на нее.