— Я пока никуда не собираюсь.

Я моргнула. Раз, другой, но пояснений не последовало. Пришлось подтолкнуть начальство к разумному ответу.

— Рабочий день закончился.

— Твой? — натянул свою холодную усмешку Стужев. — Нет.

— Издеваешься? — прищуриваясь я.

— Ни в коем разе.

— Послушай…те, Ярослав Константинович, — вспылила я окончательно. — Трудовое законодательство гарантирует мне норму трудовых часов, которую нарушать вы не имеете права!

Стужев еще шире улыбнулся и вернул свой взгляд на монитор.

— Так пожалуйся на меня в трудовую инспекцию, Алиса.

Как же мне хотелось ему вмазать в этот момент, кто бы знал! Естественно, ни о каких жалобах и речи идти не может. Я тут вообще-то в рабстве и пикать по инстанциям права не имею.

Ох и нарываешься ты Стужев!

Развернувшись я вышла из кабинета и только бог знает, чего мне стоило не хлопнуть дверью. Правда, выйдя я бессильно и беззвучно зарычала, а после заняла свое рабочее место, уже понимая, что Стужев рано с работы вот чисто из принципа не уйдет. В воспитательных целях, так сказать. Что ж, тут я, конечно, сама виновата. Послушных собак не лупят. Я могла бы и вид сделать, что меня такой расклад устраивает.

Дважды в течении вечера он просил чай и перекус, обрекая себя и меня на голодный вечер. И хотя я могу спокойно обойтись без ужина, на здоровье это вряд ли хорошо скажется. Один вечер, другой, третий и дядя Кероп будет заставлять меня есть уже на пороге кафе, откуда не выпустит до тех пор, пока я не начну кататься по полу, как колобок.

К девяти вечера я уже начала клевать носом, перемежая проклятия с собственным нытьем. Если это была порка, то она изрядно затянулась, о чем мне уже следовало сказать Яру, но стоило только представить его взгляд, как меня прям озноб прошибал, и желание стучать в дверь кабинета как-то отваливалось само собой.

Еще через полчаса в приемную без стука вошел Никифоров. Взглянул на меня коршуном, блеснув линзами очков и молча, пока я сбрасывала внезапную оторопь, прошел в кабинет?

— Чего им всем не отдыхается? — пробубнила я, поджав губы.

И стоило только мне это сказать, как дверь кабинета открылась и из нее вышли эти двое.

— Ну ты понял, — сказал Валерий. — Я еще поговорю с их юристом, но там точно нечисто с посредниками. А этот… — Никифоров вдруг посмотрел на меня и замолк, будто я тут подслушиваю сижу. — Сам разберусь.

— Удачи, — хмыкнул Стужев следом выходя в приемную, — Не переусердствуй только.

Валерий улыбнулся, кивнул мне и ушел, оставив нас со Стужевым один на один.

Глава 6

— До выпускного осталось совсем ничего, — устало заметила мама, отвлекшись от телевизора. — Тебе нужно купить платье и туфли.

Прикрываю глаза и всего на пару секунд представляю, что могу позволить себе оказаться с одноклассниками в праздничный вечер. Но только на пару секунд, потому что действительность никуда не делась от нашей семьи.

— Нам едва ли хватает тебе на лекарства, мам, — упрекнула ее в легковерности, отметив что и без того паршивое настроение вдруг испортилось окончательно. — Давай не будем, ладно?

— Ничего страшного не случится, если я немного отодвину курс приема препаратов, – настаивала она на своем.

Я только вздохнула, обняв себя за колени и не стала продолжать этот разговор. Мне было сложно представить, что мама могла остаться без лекарств. А если это скажется на ее здоровье, что тогда я буду делать?

Ради нее я готова чем угодно пожертвовать, а она говорит о каком-то вечере среди одноклассников, которые никогда не были мне друзьями. Пашка совсем другое дело, но и он совсем пропал из моей жизни. Мне грустно, тоскливо и обидно. Я не понимаю, в чем провинилась перед ним.

Горько вздохнув, я посмотрела на телефон, а тот словно бы и ждал моего внимания. Дисплей загорелся и уведомил о входящем сообщении. Взяв его в руки я с полной надеждой разблокировала гаджет и с искренним удивлением у ставилась на сообщение от хулигана.

– Выходи во двор? Я на качелях.

На ответное сообщение денег у меня не было. Тариф “Еврей” предусматривал только стандартные трехсекундные дозвоны, которые я делала маме, чтобы она мне перезвонила.

Взглянув на часы я с осторожностью повернулась к родительнице.

– Одноклассник просит выйти на улицу. Я знаю, уже поздно, но мне кажется это важным. Ты не против?

Мама улыбнулась в ответ так, словно я впервые в жизни сделала то, чего она от меня ждала.

– Конечно, иди. Погуляй немного.

Это было максимально странно, но я не стала спрашивать, что она подумала. Подхватила джинсовку, осторожно обула кеды и выскочила в подъезд. Было любопытно, чего хотел от меня Стужев в такое время, да и виделись мы с ним не так уж давно.

Спустившись вниз, я вышла из подъезда и отыскав взглядом темную фигуру на качелях, отправилась к нему.

– Время уже позднее, – отмечаю я, стягивая куртку на груди. – Что-то срочное?

Ярослав покрутил в пальцах сигарету, усмехнулся чему-то и движением пальцев отправил её в дальний, но точный полет до мусорной урны.

– Еще пару минут назад мне казалось, что дело не терпит отлагательств, а сейчас думаю, что девчонки, вроде тебя, рано ложаться спать и в принципе не шарохаются поздними вечерами по дворам, – он взглянул на меня исподлобья, отчего сердце, кажется, споткнулось. – Да, Савельева?

– Ты о чём, Стужев?

Он отвел взгляд в сторону и вздохнул. Показалось, что устало, но я не спешила делать выводов, совершенно не понимая, что происходит.

Молчание затянулось, но через несколько секунд школьный хулиган встал и вплотную подошел ко мне. Только тогда до меня в дошло в чем дело.

– Ты выпил, что ли? – я отшатнулась, ощутив стойкий запах алкоголя. – Так. Я поняла. Стужев, я пойду, мы завтра поговорим!

Но уйти он не дал. Протянул руки и схватил за ворот джинсовки, а притянув к себе приподнял, вынуждая сжаться.

– Что, староста, ты так же против алкоголя, да? – выдохнул мне в лицо.

Не так же, а категорически, о чем непременно сказала бы ему, но он был слишком близко. Просто непозволительно близко, чем пугал меня до дрожи.

– Отпусти меня, Ярослав! – прохрипела я. – Что тебе от меня нужно?

Парень поморщился, но ткань из пальцев так и не выпустил. Наоборот чуть приподнял, заставляя встать на носочки и тихо сказал.

– Знаешь, я вот понять не могу, за что ты мне так нравишься, Савельева. Симпатичная, но не красивая. Стройная, но не сексуальная. Милая, но не ласковая. Простая девчонка, какие везде есть.

Я от удивления чуть дар речи не потеряла. Смотрела во все глаза и пыталась понять, серьезно он это ли шутит.

– Что молчишь? Не нравлюсь?

– Стужев, ты в своём уме? – я наконец нашла в себе смелость поднять руки и оттолкнуть парня, но тот явно не был намерен так легко меня отпускать. – Отпусти тебе говорю! Стуже…

И мир замер в холодной секунде, закружив в водовороте чувств. Теплые губы ласково коснулись чувствительной кожи на щеке, а горячее дыхание чуть позже опалило ухо, накрыв и проникновенным шепотом:

– Лиса-Алиса, прекращай хорохорится. Нравишься мне, говорю.

Хулиган чуть отстранился, заглядывая в моё потрясенное лицо и спросил:

– Пойдешь со мной на свидание?

***

Зло смотрю на новобретенного начальника и усердно размышляю над тем, каким именно способом хочу его убить.

Хорошая медитация, мне нравится. Гильотина или грозный мужик с топором? Как же интересней? О, знаю! На дыбе он прекрасно бы смотрелся. Этот холодный взгляд, возможно, был бы не столь угрожающим, но это ведь к лучшему?

– Алиса, вы записываете?

Сморгнула фантазию и от неожиданного вопроса едва не выдала “Так точно”, но вовремя успела прикусить язык.

– Что именно? – вопрошаю холодно.

А кто сказал, что со мной будет легко? Не умею я работать помощницей и всё тут. Страшно было до десяти часов вечера, а после мне резко как-то всё равно стало. Хочет старосту в помощницы? Ну пусть постарается сам.