Он скрестил руки на груди. На безымянном пальце правой руки тускло блеснуло серебряное кольцо с черным крестом.

Андрей Ильич, борясь с вдруг накатившей дремотой, пробормотал:

— Интересно, интересно… Интересное колечко у вас.

Максим Владимирович протянул руку, позволив лучше рассмотреть широкое кольцо. Оказалось, что рядом с крестом в соседнем сегменте помещаются три дырочки, одна над другой.

— Это кольцо Иштар. Богини Луны, смерти и возрождения, — пояснил он.

Уронил руку на колено. Давящая усталость сразу же навалилась на плечи Андрея Ильича. Он, прикрыв рот, смачно зевнул.

— А мы засиделись. Беседа беседой, но пора и поспать. — Максим Владимирович встал. — Я отнесу стаканы, чтобы не звенели всю ночь над ухом.

Он вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

Снился Злобину сон сладострастный до неприличия. Каким-то уголком не погрузившегося в жаркое забытьё сознания, он отдавал себе отчёт, что образы, вихрем обрушившиеся на него, стоило уронить голову на подушку, имеют прямую связь с реальностью и, скорее всего, навеяны сценой в ресторане, где Колосов организовал «отвальную». Там между сменами блюд подавали стриптиз. Особенно запомнился номер с укротительницей ягуара.

Девица с точёной фигуркой, постепенно освобождаясь от лоскутов ткани, заигрывала с ягуаром, накрепко прикованным к стальному першу. Ягуар хищно щерился и пытался смазать когтями по гибкому телу, когда оно приближалось на опасное расстояние.

Во сне женщина была другой. Крутобёдрой, с осиной талией, чётко обозначенным выпуклым животом и гордо выставленной грудью, формой подобной двум крупным плодам граната. Та, ресторанная, была крашеной блондинкой, а эта, из сна, запускала растопыренные пальцы, унизанные перстнями с крупными самоцветами, в иссиня-чёрную гриву, густую и непокорную, тугими прядями хлещущую по плечам. А глаза…

Глаза Иштар манили, влекли, отталкивали и пронзали насквозь. То лёд, то огонь, то густой чёрный мёд, то горячая смола, то могильный мрак, всё было в них. Губы, цвета лепестков розы, разлеплялись в манящей улыбке, и тогда было видно, как между жемчужными зубами хищной змейкой бьётся кончик алого языка. Она была женщиной, царицей, способной стать рабой, и рабыней, одного движения мизинца которой достаточно, чтобы опрокинуть к своим ногам все царства мира.

Зверь, кошачий хищник неизвестной породы, ластился к её ногами, нервно подрагивающих в танце, как у стреноженной кобылицы, заваливался на спину, когтями цеплялся за звенящие браслеты, рассыпавшие золотые искорки и нежный перезвон, алым языком воровал выступивший на смуглой коже пот, терпкий от благовоний.

Неожиданно, униженный и растоптанный собственной же похотью хищник стал расти, наливаться густо-красным свечением. Он вскинулся на задних лапах. В миг вымахал метров на десять в высоту, обрёл крылья орла, распахнул пасть, обнажив страшные клыки. Он на секунду завис на упавшей на пол женщиной, а потом всей тяжестью исполинского тела рухнул на неё.

По напрягшим буграм мышц покатились тугие волны, тело хищника ритмичными ударами стало сотрясать землю. Андрей Ильич с ужасом осознал, что крылатый лев насилует царицу. Между разведёнными передними лапами проклюнулась её закинутая от боли голова. Но на искусанных в кровь губах плясала улыбка победительницы…

Андрей Ильич отчаянным усилием попытался вынырнуть из кипящей смолы сна. Широко распахнул глаза и сипло втянул ртом густой воздух.

Чья-то ладонь проплыла над лицом, закрыв ворвавшийся в окно свет фонаря. Тускло блеснуло серебряное кольцо.

Вдруг сделалось оглушительно тихо, волна невесомости подхватила Андрея Ильича, качнула и плавно погрузила в прохладную глубину.

Проснулся он моментально, безо всякой хмари в голове и ставшей уже привычной ломоты во всем теле. Прислушался к своим ощущениям. Кроме странной, какой-то совсем уж молодецкой бодрости, проявилось ещё нечто. Эрекция была просто мучительной.

Андрей Ильич приподнял голову и с удивлением уставился на стоявшее колом одеяло.

«Нифига себе! Как в казарме перед подъёмом».

Со времён срочной службы подобного сухостоя у Андрея Ильича не было. Уже начал подзабывать, каково это, просыпаться от гудящей силы в члене.

Он рукой проверил своё мужское хозяйство. Удостоверился, что это не розыгрыш, всё своё и всё готово к бою, как ракетный комплекс С-300.

Смущённо покосился, соседа, слава богу, рядом не оказалось, только на аккуратно застеленной постели лежало влажное полотенце, источающее аромат хорошего одеколона и пены для бритья.

Андрей Ильич вскочил на ноги, суетясь, оделся. Выглянул в коридор.

Максим Владимирович у соседнего окна о чем-то оживлённо беседовал с питерской дамой лет тридцати на вид. Дама уже не отрывала глаз от лица собеседника.

«Вот же гад. Наш пострел везде успел!», — беззлобно ругнулся Андрей Ильич.

Максим Владимирович оглянулся на звук открывшейся двери их купе.

— Доброе утро! А я уже хотел будить. Полчаса до санитарной зоны. Успеете?

— Постараюсь, — буркнул Андрей Ильич и бочком протиснулся в тамбур.

В туалете из зеркала на него взглянул мужчина в полном расцвете сил. Никаких следов вагонной помятости и служебной нервотрёпки на лице. Андрей Ильич удивлённо дёрнул бровями.

Очевидно, что такие перевёртыши с организмом случайными не бывают.

— Чем расплачиваться будем, господин Мефистофель? — спросил он вслух.

Ответа не последовало.

Злобин и без подсказки знал, если в его жизни вновь появился Странник, конец привычному, рутинному течению дел. Начинается магия.

А ему, Злобину, из обычного чиновника от юриспруденции придётся вновь на время превратиться в Серого Ангела — того, на кого Посвящением возложено право и бремя вершить суд по Высшему Закону в мире — Закону Баланса Добра и Зла.

Когти Орла

Срочно

Навигатору

Прибыл в Москву. Располагаю достоверной информацией об угрозе масштабных терактов в столице.

Операция поддерживается по линии фундаменталистских кругов Ближнего Востока. Личность руководителя, скрывающегося под псевдонимом «Саид эль Махди», установить не удалось. Известно, что финальный этап операции он возглавит лично.

С учётом развития событий, предполагаю его присутствие в Москве либо прибытие в самое ближайшее время.

Работаю под плотным контролем. Личный контакт исключён.

Мной инициирован объект Аметист. Обеспечьте поддержку его действий.

Странник

«Д» — 1

9:32 (в.м.)

Москва, Россия

Серый Ангел

Перрон быстро опустел. В дополнительном поезде, пришедшим из Питера вне расписания, оказалось на редкость мало пассажиров. Встречающих почти не было.

Вопреки анекдоту, никто партикулярного вида по перрону не сновал и не предлагал питерским «поработать в правительстве». Шутка времён первых лет правления Путина так и осталась шуткой.

Если кто и рассчитывал, что кадровый резерв нового президента, сделанного из чиновника среднего звена, окажется недостаточным для проведения самостоятельной политики, тот глубоко заблуждался. Питерская мэрия, конечно же, не Газпром, там не обрастёшь минимумом десятью тысячами лично преданных тебе исполнителей, которых ты рассадишь на ключевые посты по всей стране. А без многочисленной «команды» нечего делать в Большой политике. Так считали те, кто рассчитывал из преемника сделать марионетку.

Ошибка Березовского была в том, что кадровый резерв КГБ, оперативный и агентурный, не шёл ни в какое сравнение ни с одним отраслевым лобби. Им, чекистам, штатным, выведенным за штат, трудоустроенным в многочисленные службы безопасности, ЧОПы, поднявшимся до второго эшелона управления в финансах и бизнесе, нужен был только лидер и символ. А дальше структурирование системы управления под «своего президента» прошло, как кристаллизируется насыщенный раствор, когда в него бросишь затравку. Моментально и необратимо.