Что я, та, которая никогда не видела эту женщину?! Я представила каково моей бабушке, пережившую родную дочь, прожившую с ней бок о бок сорок с лишним лет…

— Мяу, — тихо сказал вошедший в комнату Барсик, и мы улыбнулись находчивости кота, сумевшего всего одним словом снять напряжение.

Гиля всплеснула руками и убежала готовить ужин. А Барсик запрыгнул ко мне на колени и ласково потерся о мою руку. Ага, почесать просит.

Так мы и просидели, я, почесывая его пузико, а он, мурлыча и млея, как самый настоящий в мире кот, пока бабуля не позвала нас есть.

Бабуля решила видимо накормить меня за все двадцать пять лет отсутствия в этом доме.

Жареная куропатка сочилась чесночным соусом, перемешанным со свежим укропом и базиликом. Румяный расстегай так и манил хрустящими боками, заставляя давиться слюной в ожидании своей очереди. Щука, фаршированная овощами, сама прыгала в тарелку, и я подозревала, что здесь не обошлось без бабушкиного колдовства. Пироги с капустой и картошкой, лисички в нежнейшем сметанном соусе, маринованные огурчики и помидорчики, аккуратные круглые пельмешки в томатном соусе…

Честное слово, ничего вкуснее я в жизни не ела. И не пила. Кроме разносолов на столе появился графин с вином. Гиля похвалилась многолетней настоечкой, которую доставала по особым праздникам и первой рюмкой мы помянули маму и ее мужа.

Помолчали немного, каждая думая о своем и снова напряжение, повисшее в воздухе, снял кот.

— А мне вишневочки?! Что за дискриминация котов? Я буду жаловаться! — Барсик так умильно протягивал кружку (да, представьте себе, он ужинал с нами за одним столом), что я, не выдержав, прыснула со смеху.

Гиля, усмехаясь, хлопнула себя по лбу, и немного плеснула в кружку наглому фамильяру. Кот поморщился, пробурчал что-то вроде «будем» и залпом осушил кружку. Глаза его тут же затуманились, окосели и кот, покачнувшись, вывалился из-за стола.

— Начина-ается, — бабуля закатила глаза и, подняв с пола отяжелевшего то ли от обморока, то ли от резко настигшего сна кота, отнесла его в кресло у камина.

Я хмыкнула, вот так фрукт мне достался в напарники. Запомню, что если нужно будет срочно избавиться от лысого, стоит ему лишь налить.

Ха-ха…какая я однако коварная.

— Ты не подумай, он не так часто… Просто день сегодня тяжелый был, да и за вашу встречу надо было выпить, — смущенно пробормотала бабушка, но я лишь рукой махнула.

После третьей рюмки, я поняла, что что-то со мной не так. Я резко опьянела и стол оказался вдруг непреодолимой силой притяжения. Меня клонило к нему неумолимо, так и хотелось положить на него головушку и уснуть. Да что же это такое, я же еще не поела нормально.

В какой-то момент я не смогла сопротивляться столу и по-моему просто уронила себя на скатерть, ничего при этом уже не соображая и не видя. Над ухом раздался щелчок и я резко подскочила, внезапно протрезвев.

Ой-ей… голова-а… тот же щелчок над ухом мигом снял головную боль, и я даже прослезилась. Нет, ну какая сила полезная у моей бабулечки. Это ж удавиться можно. В любой момент протрезвел, головку вылечил, и пей себе дальше.

Бабушка заботливо осматривала меня на предмет сознания, и, видимо удовлетворившись моим состоянием, кивнула и убрала бутылку со стола.

— Перебродило, — смущенно пробормотала она. И еще более смущенно достала другую.

Так как я чувствовала себя заново родившимся огурцом, то и отказываться от нового вина не видела ни смысла, ни желания.

В этот раз пили мы очень осторожно, понемногу, и хвала богам, лишь слегка охмелели, закусывая плотной и сытной едой бабушкиного приготовления.

Когда я вдоволь насытилась, то, наконец, уже изволила поинтересоваться, в чем же смысл фамильяра, кроме как эстетического (тут я хмыкнула) и эмоционального?

— Ну, во-первых, кот твой навсегда.

— Эм… ну… и?

— Ну то есть прям до конца, — пояснила Гиля.

— Мгм… это типа хорошо?

— Конечно! — бабушка даже руками всплеснула, — ты представь, всегда живая душа рядом будет. Ты никогда не останешься одна.

— А если он погибнет?

— Исключено. У кота-фамильяра тысяча и одна жизнь.

Я, признаться, даже присвистнула, но все же не удержалась от вопроса:

— Откуда ты знаешь, что прям тысяча и одна?

Бабушка непонимающе на меня уставилась и мне пришлось повторить вопрос:

— Ну вот откуда ты, да и остальные, знаете, что именно столько, и не иначе? Неужели кто-то проверял? Неужели чтобы это узнать нужно было тысячу и один раз убить какого-то несчастного фамильяра?

Гиля к тому моменту совсем уж стушевалась.

— Ну я не знаю точно… но откуда-то такой слух пошел. И вообще, — тут бабушка рассердилась, — много, много у них жизней. По крайней мере до этого коты раньше хозяев не умирали.

— А что, всякий здесь может иметь собственного фамильяра?

— Нет, что ты, — замахала она руками, наливая остатки настойки по рюмкам. — Только бестии и бестюки могут завести себе напарников. И, кстати, удовольствие это недешевое. На них очередь стоит еще до рождения. Только что рожденный фамильяр стоит как пять моих домов.

Ого… я чуть челюсть не уронила. Сколько-сколько это пьяное чудо стоит? И за какие такие заслуги интересно? Но это я потом узнаю, сейчас меня совсем другой вопрос интересует.

— А твой, бабушка, кот тогда где?

Гиля вдруг замолчала и напустила тоски в глаза, прежде чем ответить:

— Мой кот сейчас там, где ему самое место, — сердито ответила она.

— И? Что это за место такое? Но против ожиданий, Гиля вдруг заупрямилась и наотрез отказалась отвечать на мои вопросы.

Мда… что-то тут нечисто. Надо будет как-нибудь поспрашивать у Барсика подробности исчезновения бабушкиного напарника, а пока сделала вид, что меня вообще не интересует больше какой-то там кот.

— Ну и ладно… ты мне, бабушка лучше вот что скажи…

Гиля скосила на мня затуманенный взор.

— Зачем еще нужен фамильяр, кроме как для того, чтобы скрашивать серые будни одинокой ведьмы?

— Ну как. А защита? А знания? Хороший фамильяр он знаешь чего знает?! Он все знает. Все на свете.

— Ух ты, — протянула я, и теперь уж точно решила на досуге поспрашивать Барсика о то и о сем.

— Так милая, однако уже поздно. Дел у нас теперь по горло, с завтрашнего дня буду тебя уму разуму учить, с делом ознакамливать.

— Вау, хочу, хочу, хочу! — закричала я, — я буду колдуньей.

Муа-ха-ха.

Уиии…

Бабушка закатила глаза и мановением руки переместила всю грязную посуду в мойку. Хлоп, топ, и посуда у нее чистая и блестящая.

Ой божечки, как же я мечтаю точно так же управляться со всем на свете. Прям из штанишек выпрыгиваю, как мечтаю.

Перед сном бабушка укрыла меня одеялом и поцеловала в щеку, пожелав доброй ночи. В ответ я что-то промычала, уже почти провалившись в долгожданный сон после трудного и бесконечно длинного дня.

Да здравствует новая жизнь! Лишь бы все это не было сном…

Проснулась я от ощущения, что меня кто-то весьма настойчиво и беспринципно пытается задушить. Открыла глаза, так и есть, Барсик калачиком улегся на моей груди и сладко сопел мне в лицо.

— Друг мой, ты решил покончить с этой бренной жизнью раньше срока? — прохрипела я, попутно пытаясь стащить это горячее тельце с себя любимой.

Кот приоткрыл один глаз, недовольно поморщился, что-то пробурчал и… и перевернулся задом к моему лицу!

— Барсик!!! — видимо мой рык был настолько грозным, что через секунду о присутствии на моей груди фамильяра напоминало только тепло, оставленное этой наглой тушкой.

Ого, однако, какая скорость, надо будет учесть на будущее. Я потянулась, ощутив необычайную легкость после эдакого давления, и улыбнулась во весь рот. Боги, какая радость, что все это не было сном и я действительно нахожусь здесь, в цветущей и благоухающей Табате. А рядом со мной такой милый и лысый кот, и бабушка.

Кстати, а где собственно Гиля? Я встала с кровати, накинула халат и прошлепала на кухню, где вовсю дымились горячие пирожки и солнечный сан, заботливо оставленные мне моей милой старушкой.