Ему всегда не нравились ночные клубы. Что забавного в том, что тебя толкают люди, огни слепят, пары трахаются то тут, то там, светящимися палочками размахивают перед лицом, а женщины бьют тебя волосами и брызжут на тебя потом. Нет, Джесси всё это не нравилось. Тем не менее, он спустился по ступенькам в клуб, коротко кивнув охраннику, прежде чем пройти через арочный дверной проём.

Не этого Джесси ожидал. Людей, танцующих на столах, нет. Как и палочек. Громких воплей тоже. У красных кирпичных стен никто не блюёт. На самом деле это место больше напоминало джаз-бар. Всё шикарно и стильно. Но что-то мрачное всё же было… Оно чувствовалось в воздухе, что подогревало кровь. И волку это понравилось.

Джесси медленно огляделся. Харли нигде не было видно. Он вопросительно выгнул бровь, глядя на Брекена и Зандера. Те тоже отрицательно покачали головами.

— Хочешь разделиться? — спросил Брекен.

Джесси задумался.

— Нет. Будет лучше, если останемся вместе. — Дав знак парням следовать за ним, он прошёлся по клубу в поисках Харли.

В последний раз он видел её на похоронах Мии. Никто, кроме него не заметил девчонку, прислонившуюся к дереву и наблюдавшую издалека, где стая не учуяла бы её. Он полагал, что она придёт… И не только потому, что она из тех, кто отдаёт дань уважения, но и потому, что всегда знал, где она; он наблюдал за ней на протяжении многих лет, пока она переезжала с места на место. После того как над могилой произнесли последнее благословение, Харли ушла. Зная, что она остановилась в местной гостинице, он отправился к ней. Сначала они просто говорили о его сестре и обменивались историями. А потом, не успев опомниться, он, как одержимый, целовал Харли. Её вкус ворвался в его систему и стёр контроль, оставив Джесси лишь одно желание — обладать Харли. Он не знал, сколько раз или сколькими способами он трахал её в ту ночь, но всё ещё помнил ощущение и вкус её тела.

Честно говоря, он был удивлён, что она впустила его в номер. Его стая так её обидела. Хуже того, её прайд ни черта не делал, и у неё не было поддержки. Часть его была рада, когда тётя забрала её из прайда — видит Бог, в мире людей ей намного лучше. Но другая часть ненавидела это. Джесси не нравилось, что он не знал, где она и что делает. А волку не нравилось находиться вдали от неё. Джесси наблюдал за ней издалека, вмешиваясь в её жизнь больше, чем следовало.

На следующий день после похорон он проснулся и обнаружил, что Харли ушла. Он был зол, но понимал причину ухода. Поэтому Джесси вернулся в Калифорнию, когда Харли вернулась на Манхэттен, и продолжал наблюдать за ней… ожидая подходящего момента, чтобы сделать шаг и взять то, что принадлежало ему.

— Я её не вижу, — сказал Зандер.

— И я. — Брекен подошёл и заговорил с барменшей. — Я ищу Харли Винсент.

Брюнетка средних лет замерла, вытирая стакан.

— Да? А кто спрашивает?

— Её старый друг.

Брюнетка прищурилась.

— Старый друг, да. Она придёт в любую секунду. Хочешь выпить?

— Эм-м-м…

— Тогда отойди от моего бара.

— Давайте сядем и подождём, — предложил Зандер.

Как только они сели за столик возле танцпола, толпа зашумела, и Брекен с улыбкой сказал:

— Смотри.

Джесси проследил за взглядом Брекена… и увидел её, стоящую рядом с ди-джеем на сцене, держа электрическую скрипку. Красивый инструмент S-образной формы и поразительно металлического синего цвета, хотя и далеко не такой поразительный, как полуприкрытые золотистые глаза Харли… бесстыжие глаза. Она выглядела чертовски аппетитно в малиновом рваном топе, выцветших синих узких джинсах и красных туфлях на высоких каблуках. Её полуночно-чёрные волосы с тёмно-бордовым отливом ниспадали на спину гладким занавесом. У неё восхитительно чувственные изгибы и полная грудь, которая, как он знал, идеально ложилась ему в руки. Его волк сел, заинтригованный и голодный. В этом нет ничего удивительного.

А потом Харли начала играть. Стоя прямо, расставив ноги на ширину плеч и слегка выставив вперёд левую ногу, она держала скрипку на левой ключице, а левую щеку положила на инструмент, подыгрывая танцевальной мелодии. Он никогда прежде не слышал, как она играет. Харли потрясающая. Пленительная. Настолько чертовски талантливая и страстная. У неё чарующая, естественная грация движений. И Джесси просто мог смотреть на неё, полностью возбуждённый.

Одна мелодия перетекала в другую. Толпа танцевала, не сводя глаз с Харли. Невозможно было не смотреть на неё. Харли настолько владела собой, излучая уверенность и чувственность, что командовала и удерживала внимание. Собственничество яростно ревело в Джесси.

Она вытянула последнюю ноту, удлинив и замедлив её. Затем подняла взгляд, скривив губы в лёгкой, но всё же сексуальной улыбке. Раздались аплодисменты и крики одобрения, и Харли скромно поклонилась. Ей не нужно скромничать, но его Харли никогда не ставила себе в заслугу ни одного поступка.

Зандер вздохнул.

— Ого.

— У неё невероятный талант, да? — спросил Джесси, не сводя взгляд с занавеса, так что увидел Харли в тот самый момент, когда она появилась. Она скромно принимала каждый комплимент, который выкрикивали люди, пока шла к бару, двигаясь в точности как кошка — грациозно, изящно и плавно, со щепоткой надменности.

— Ждите здесь, — бросил он Брекену и Зандеру. Встав, он направился к бару, где Харли болтала с барменшей. — Харли?

Она повернулась с небрежной улыбкой… и замерла, слегка округлив глаза.

— Джесси?

Конечно, было бы неплохо, кинься она ему на шею или одари самой яркой улыбкой… Но Джесси прекрасно понимал, что не стоит ждать такого приёма от женщины-маргая. Их создали не для того, чтобы угождать. А ещё они могут размазать мужское эго по асфальту, даже не напрягаясь. Если хотите привязанности маргая, должны завоевать её. Если хочешь привлечь их внимание, должен быть интересным. А если хочешь сделать маргая своим — нужно быть цепким и находчивым. Короче говоря, это просто вызов. Хорошо, что Джесси готов к этому.

Его волк начал скрестись, желая вырваться наружу и завладеть красивой кошкой. Джесси подавил его, но волк дёргался, потому что скучал по Харли. Ища успокоения, Джесси глубоко вдохнул… и сладкий, но чувственный аромат ударил по системе и затопил лёгкие. Печёные яблоки, ванильный крем и обещание долгого, страстного, утомительного секса. Член Джесси болезненно пульсировал.

— Даже не обнимешь?

Она стряхнула удивление и сказала:

— Конечно же.

Когда она скользнула в его объятия, уткнувшись головой в подбородок, он вновь втянул в лёгкие её запах и позволил ему успокоить волка. Этот аромат принёс с собой столько воспоминаний… и хороших, и плохих, и чертовски похотливых. Несмотря на то, что Харли перевёртыш, не нуждалась в постоянных телесных контактах, но никогда не увиливала от его прикосновений. Джесси переживал огромное самодовольство по этому поводу.

Неохотно отпустив её, он проговорил:

— Нам нужно поговорить.

Она моргнула.

— Поговорить?

— Где-нибудь в укромном месте. Ты не захочешь, чтобы кто-то пригрел уши.

— Почему?

— Просто доверься мне.

Ну, это проблема, потому что Харли никому не доверяла. Вообще никогда.

Она вздохнула, чтобы успокоиться, и уставилась на два метра накаченных мышц и неукротимой мужественности. Присутствие Джесси вывело её из равновесия и заставило сердце бешено колотиться. Этого мужчину она обожала с подросткового возраста. И он верил ей, когда другие нет. А ещё он играл её телом с такой уверенностью и целеустремлённостью, которую никогда не забудешь.

Глядя в знакомые карие глаза, такие тёмные, что казались почти чёрными, Харли не могла не вспомнить ту ночь. Обычно пустые озёра тлели во время их поцелуев, пока Джесси пробовал Харли на вкус, кусал и трахал, лишая их обоих сил.

А потом она ушла.

Харли пришлось бороться с желанием поёжиться под его настороженным, хищным взглядом. Невозможно, чтобы мужчина был одновременно и устрашающий и привлекательный. Джесси такой угрожающий и внушительный с этим непоколебимым спокойствием, а ещё пульсировал откровенно грубой сексуальной энергией, от которой у неё мурашки побежали по коже. Ей вдруг захотелось провести пальцами по грубой щетине на его подбородке… по щетине, которая когда-то царапала её грудь и бёдра. Ей нравилось, что он сменил по-военному короткую причёску, теперь он коротко стригся только сзади и по бокам, а тёмные, взъерошенные пряди ниспадали сверху. Что же, у неё будет новая фантазия, в которой она будет запутывать пальцы в его волосах. Довольно жалко, что Джесси — звезда многих её фантазий и снов, но в свою защиту стоит заметить, он — болезненно сексуален и обладал голосом, который являл собой похоть.