Учитывая репутацию прайда, она понимала, почему родители Мии и стая обвиняли Харли в пагубном пристрастии дочери… особенно учитывая, что Харли выглядела, как «пагубное влияние». В те времена она пряталась за готическим образом «мне плевать на всех», чтобы никто не увидел, насколько она несчастна и зла на… ну, на всё.

Родители Мии должны были заметить, что дочь пошла по пути саморазрушения. Однажды, когда Мия оказалась в полном дерьме, рассказала Харли о том, как её лучшая подруга Торри утонула, когда они были на озере; обеим девочкам тогда было по одиннадцать. Мия жила не только с чувством вины выжившего и неослабевающим горем из-за смерти Торри, но и с осознанием того, что Джесси проживёт жизнь без истинной пары. Мия была убеждена — Джесси втайне ненавидит её, несмотря на его заверения в обратном. В детстве Джесси был игривым и шаловливым. После смерти своей истинной пары стал жёстким, воинственным и недоверчивым. Он всегда ходил с пустым выражением лица, которое, как полагала Мия, скрывало глубокое отвращение к ней. И никакие слова Харли не могли убедить в неправоте. Мия просто утверждала, что Харли предвзята, потому что любила Джесси.

И Харли, правда, любила Джесси. Став взрослой, она поняла, что это была незрелая, юношеская любовь в противоположность яростному, свирепому, всепоглощающему чувству, которое каждый перевёртыш испытывал к своей паре. Но любовь Харли была не менее реальной. И это не помешало ей плавиться внутри, когда увидела его на похоронах Мии… или от того, что он оказался в её постели той ночью. Да, их эмоции были повсюду, и они просто хотели утешения. Или, по крайней мере, этим она заверяла себя в те случаи, когда сомневалась, что сделала правильный выбор, ускользнув на следующее утро. И таких случаев было мало, потому что Харли — реалистка. Хоть они и переспали, для него это ничего не значило. Ни разу в жизни она не обманывала себя, думая, что она ему небезразлична. Он всегда будет тосковать по своей паре, которую потерял. И это вполне понятно. Даже если бы та ночь что-то значила для Джесси, между ней, полукровкой, которая не хотела жить в прайде или в стае, и Джесси, мужчиной-перевёртышем, стражем, чья семья презирала её, не могло быть ничего.

Такова суровая реальность, и с ней Харли придётся жить.

С болью в спине Джесси Далтон опустился на диван после долгого дня, проведённого за обустройством открытой игровой площадки. Все тринадцать взрослых волков стаи помогал строить её из натуральных материалов. Они установили форт, домик на дереве, качели, пни, горку, песочницу и бревенчатые туннели. И теперь все отдыхали в главном домике, где жили Альфы. Ну, по мнению Джесса, «форт» — не совсем подходящее слово. Трёхэтажное здание больше походило на особняк — сплошное дерево, камень и большие стеклянные окна.

Остальные волки стаи Меркурий жили в небольших домиках, разбросанных по обширной местности. Это место одновременно дикое и мирное, и оно было словно песня для любой волчьей души.

— Детям нравится, правда? — спросила Шайя, альфа-самка, которая и спроектировала открытую игровую площадку и по праву гордилась ею.

— Да, — согласился Эли, их главный страж. У его ног лежал спящий лабрадор Брюс. — Учитывая, что в нашей стае всего два ребёнка, не кажется, что ты немного переборщила?

— Эй, если бы в моём детстве в прежней стае была такая игровая площадка, мне бы понравилось, — заметил Брекен. Страж вырос в той же стае, что и Джесси и другой страж, Зандер. Их прежняя стая была совсем не похожа на эту. Стая Меркурий — сплочённая группа, которая яростно защищала своих. Джесси, Брекен и Зандер уже более трёх лет в стае Меркурий. Хотя стая и небольшая, но ни в коем случае не слабая… особенно потому, что их альфа, Ник, силён и опасен.

— Кэссиди отлично вписалась, — заметила Шайя. — В приюте предупреждали, что детям часто бывает трудно приспособиться, но Кэссиди уже считает это место своим домом.

Кэссиди — четырёхлетняя девочка, которую альфа-пара воспитывала и которая ещё два месяца назад жила в приюте для одиночек. Подруга Шайи Макенна, работала там — одиночка, которая нашла пару с волком стаи Феникс, очень близкой Джесси.

Алли — бета-самка — тихо фыркнула.

— На мой взгляд, она очень хотела пойти к нам.

И это правда. Джесси ходил с Шайей и Алли в приют отдать ненужную одежду. Кэссиди, которую они никогда не видели до этого дня, ждала их с рюкзаком и заявила:

— Ты привела Уиллоу?

Оказалось, что Кэссиди, как и Алли, провидица, и предвидела, что её будет воспитывать стая, и была более чем готова приехать к ним, желая познакомиться с трёхлетней дочерью альф.

— Макенну удивил факт, что Ник спокойно согласился на опекунство, — сказала Рони, женщина-страж и сестра Ника и Эли, а так же пара Маркуса — стража стаи Феникс. Эта пара стражи обеих стай. — Да и меня тоже.

Джесси удивлён не меньше.

— Он не очень жалует чужаков.

Шайя фыркнула.

— Он и своих-то не жалует. — Ник крайне антисоциален, но это смягчалось характером его пары. Поскольку Шайя очень сострадательная и позитивная, люди часто удивлялись тому, что она также умела обращаться с ножами и дробовиком, и это благодаря её отцу, бывшему морскому котику и человеку.

Осознавая существование малейшего шанса, что Ник примет чужака, Шайя просто забрала ребёнка. Кэссиди радостно забежала в главный домик и начала разговаривать с растерянным Ником, будто знала его много лет. Альфа-самец просто смотрел на неё, совершенно ошеломлённый.

— Я рада, что Ник не стал возражать, — начала Алли, — потому что у меня не хватило бы духу отвезти её обратно.

Деррен, бета-самец, подался к Алли и уткнулся носом ей в шею.

— И тебе нравится идея быть рядом и обучать другого провидца

Алли улыбнулась.

— Конечно. Из неё прелестная ученица. Умница. Старается изо всех сил. Ей просто нужно помочь излить увиденное в слова. Детскому разуму тяжело объяснить взрослую ситуацию. У меня очень недолго был направляющий.

— Но у неё есть ты, — заметил Деррен. — А ещё ты помогаешь ей справляться с сенсорной перегрузкой.

Быть провидицей означало не только видения, а ещё и эмпатию, что, без сомнения, ошеломляло. Эмоции других имели физическое проявление — если эмоция положительная, то ощущения приятные. Но если негативная, ощущения могли быть разными — от неприятных до болезненных.

— Где твоя мама и сестра? — спросила Алли у Брекена.

— Осматривают достопримечательности, — ответил он. Мать и младшая сестра Брекена приехали погостить на три недели. По мнению Джесси, они не столько приехали погостить, сколько пытались заманить Брекена обратно в их стаю в Аризоне. Мать не любила большинство населения, но обожала своего сына и предпочитала, чтобы он жил рядом. Брекен повернулся к Алли и Джесси.

— Могу я извиниться за сестру?

Провидица легко похлопала его по спине.

— Не стоит.

— Стоит, — настоял Брекен. — Я попросил вас тренировать Ким, которая утверждала, что хочет быть стражем. Я думал, она серьёзно.

Алли вздохнула.

— Не переживай. В том, что она не воспринимает жизнь серьёзно и хочет повеселиться, нет ничего плохого. Но есть и обратная сторона — она живёт в собственном ритме, поэтому часто опаздывает. Ей не нравятся правила, и она часто ворчит на наши приказы. Не воспринимая жизнь всерьёз, она не осознаёт серьёзность тренировки, и это проблема.

— И она слишком много времени уделяет Джесси, — добавил Брекен.

Алли кивнула.

— Ну, да.

И это действовало Джесси на нервы.

Лишь одну женщину он и его волк желали — миленькая маргай-перевёртыш с железной волей и стальным хребтом. Джесси знал, что она в Калифорнии, работает в клубе неподалёку от его территории. А ещё знал, что не позволит ей покинуть штат. Он надеялся, что Харли придёт к нему и терпеливо ждал, но она не приходила. Ещё неделя. Он даст ей ещё одну неделю. И если она не придёт, он пойдёт к ней.