— Константиныч, доброе, — поприветствовал он меня.

Морозец. Гребаная Хакасия со своим псевдолетом. Вот так уснешь пьяный на улице, а утром твое хладное тело будут грызть собаки или… черти (хе-хе).

Сполоснув лицо и наспех приведя себя в порядок, закурил утреннюю сигарету, что всегда шла не в то горло и добавляла пульсации в висках. Запустил вязь узора в фоновом режиме, дабы согреться и согнать остатки хмеля (нужно было сделать вначале это).

— Что тут у нас? — кивнул телохранителю за калитку, где столпились десятки незнакомых мне людей.

— Добровольцы, — устало пожал плечами Егор и заразительно зевнул.

— Иди, отдыхай.

Его не нужно было уговаривать. Через мгновение послышался глухой «бам» уставшего бойца и почти сразу же его храп.

Я направился на улицу, где в числе первых были старейшины и в частности тот, с кем мы разговаривали вчера. Корил себя за дурную привычку не спрашивать имен, ведь нужно было завести разговор с тем старцем, который при моем приближении отделился от общей массы.

— Приветствую вас, уважаемый!

— И тебе доброго утра, Воин Света.

Как-то приторно звучало это из его уст, будто с издевкой. Впрочем, сомнения развеялись, когда он отвесил мне небольшой поклон. Я ответил тем же, что вызвало удивленные возгласы присутствующих.

— По какому поводу устроили сборище?

— На совете старейшин мы решили последовать за тобой.

Звучало так, будто они собрались идти всем табором (вместе с дряхлыми стариками). Я осторожно поинтересовался кто именно желает примкнуть ко мне, на что безымянный старец жестом указал на молодежь за его спиной. Отлично.

— Еще кто-то будет?

— Конечно. Сейчас только утро.

К одиннадцати селян стало действительно много больше, чем было с утра. И поток не становился меньше. Я залез на лестницу, приставленную к дому и оценил количество желающих поступить ко мне на службу — не меньше тысячи, мать его!

Я уже и позабыл, что изначально просил «всего» три сотни одаренных, а мой внутренний хомяк уже требовал нанять их всех.

«А надо ли оно мне?», — задавался я вопросом.

Ведь я не планировал захватывать соседнюю Финляндию (уверен, пусть не захватить, но значительно пощипать слабого северного соседа нам будет под силу с такой оравой). А еще эта неопределенность с моим здоровьем не внушала успеха будущей кампании. А самое главное: что ими движет? Чего они ожидают от Воина Света? Религиозные фанатики мне были не нужны.

Среди прочих в толпе видел Мыдырака, прячущего голову в плечи.

«Тебя я точно брать не буду. Наверное…»

Когда в доме Карелиных уже все проснулись, и плотно позавтракали, я попросил Астая помочь мне сделать возвышенность, чтобы с нее всем было видно меня и слышно.

Взобравшись на перевернутую телегу, усмехнулся комичности ситуации. Мне это напомнило выступление одного колоритного персонажа на броневике (не помнил его имени, знал, что революция закончилась, не успев начаться). Селин, Мерин… не важно. Убили его на том самом броневике.

Прислушался к своим ощущениям — местные угрозы для меня не представляли.

— Приветствую вас, товарищи! — млять, помнится, у Селина (вроде так его звали) начало такое же было! — Мое имя Лев Ахматов. Я живу в столице нашей огромной империи и мне требуются люди в гвардию, именуемую сквадом.

Массы недовольно зашептались, заглушая мой голос. Пришлось использовать рупор.

— Мир аристократии жесток и не выносит слабых. Я борюсь за правое дело, но у Ахматовых полно недругов. Для этого я здесь. Чтобы набрать в свой легион таких славных бойцов, как вы.

Где-то совсем рядом недовольно кашлянул Астай. Я зачем-то обернулся. Маринка тихо пропищала, что я молодец и говорю верно

— Покажи нам крылья! Покажи крылья! — выкрикивали мне из толпы.

Вскоре это стало единственным их требованием. Я тяжело вздохнул, бросил короткий взгляд на Егора, который понял меня с полуслова и сбегал за штанами и провалился в лимб, дабы обдумать свою провальную речь и возможность ее поправить.

«Они пришли сюда за зрелищами, а я — не цирковое животное», — заключил я для себя.

Если сейчас сказать им неправду, то что будет дальше? Они разочаруются во мне после и что тогда? Бросят посты и уйдут восвояси! Вот что. Пусть уходят сейчас. Обещать им, что мы пойдем крушить адских отродий или что там они себе напридумывали, я не намерен.

Вернув времени обычный ход, я сошел с постамента, под удивленные взгляды моих соратников.

— Егор, дальше ты.

Мой человек владел незаурядными ораторскими навыками касаемо вопросов сквада и его организации. Я сказал все, что хотел, заключив для себя, что если из Сыи мы вернемся с двумя десятками молодчиков, то этого будет достаточно. Я сам себе — небольшая армия.

Я зашел в дом. Хозяйка меня не заметила. Она занималась переездом, захламляя предбанник огромными пакетами с домашней утварью и вещами. Такое чувство, что она сбегала от этого места. По-хозяйски наложив себе полную тарелку вкусного плова, уселся за стол.

— Ой, Лев Константинович, а я и не заметила вас.

К своему стыду, я не знал и ее имени.

— Ничего, что я так хозяйничаю?

— Нет, нет, вы чего.

В руках она держала махровый платок и нервно его теребила, намереваясь что-то спросить и не решаясь этого делать.

— Вас что-то тревожит?

Мой вопрос сработал для нее, как триггер. Женщина осторожно уселась напротив и взволнованно поинтересовалась:

— Где мы будем жить, Лев Кон…?

Я перебил ее:

— Вам можно называть меня по имени. Не переживайте, что-нибудь придумаю.

Женщину мой ответ явно не устроил, но Карелина старшая не решалась высказать свои мысли. Невесело посмотрела на свои пакеты и неожиданно разревелась.

Ложка застыла в воздухе, но к счастью подоспела Марина (будто чувствовала что-то).

— Фух, вроде процесс пошел, но я не уверена, что наберется три сотни. Зря ты не показал им того, чего они хотели.

—…

— Ой, мамуля, а ты чего плачешь?

— Жалко дом, скотину. Куда мы едем, Мариночка? Что нас ждёт там?

— В Петербурге очень красиво, мама. Там у нас будет новый просторный дом. И двор тоже будет. Будем ходить с тобой по магазинам и выбирать самые красивые наряды.

Женщина продолжала всхлипывать, но постепенно успокаивалась. С каждой новой фразой Марины веселела. Я недоумевал, как ловко Карелина манипулирует мной. Впрочем, чего я кабенюсь? Выделю семейству Карелиных тысяч сто-сто пятьдесят на покупку просторного дома. Наверняка где-нибудь найдется нужное неподалеку от моей усадьбы.

Я поскорее закончил с едой и снова вышел во двор. Егор успел развести бурную деятельность, принимал новобранцев. Смотрел в паспорта, что-то записывал в свой блокнот.

Раскурив с Астаем его трубку, выяснил, что старейшины недовольны. Ждали от меня второго крестового похода, а выяснилось, что я обычный жулик и шарлатан, намеревающийся обескровить Сыю и забрать их сынов для:

«Свершения кровавых воин руками мудрых, чистых, совершенных хакасов»

— Так примерно они и сказали, — разочарованно вздохнул Астай.

— И плевать, что я их былинный герой?

— Надо было показать им крылья.

— К черту, Астай, их хотелки. Я правду сказал.

— Этим ты мне и нравишься.

Мы постояли еще, молча покурили и я отправил хакаса в дом, чтобы тот успокоил жену.

Удивительно, но пейрам перестал использовать на мне свой дар, выпытывая правду. Он и мысли не допускал, что я как-то обижу его семью.

— Стивен, Японский Бог! Ты какого хера натворил⁈

— Ну… Она… Я… А тут хозяин суки…

Мы с Астаем задумчиво смотрели на чумную соседскую дворнягу женского пола, которую ненароком затрахал мой пес и дабы скрыть следы преступления, оживил бедную скотиняку. Но что-то пошло явно не так…

Полностью отсутствующий взгляд, множественные порезы и укусы на теле, не заживающие, шерсть сваливалась комьями. Кажется, она стремительно лысела. Ходячий мертвец!