Прижимаю её к себе ещё сильнее. Мне абсолютно всё равно на её подругу, на то, что она упирается ладонями мне в грудь. Как же я соскучился по этим губам ,по её неукротимому характеру, который хочется всё время укротить.

Впиваюсь с жадностью в её губы. Доказываю, что она моя и больше ничья. Рада пытается сопротивляться, сжимает зубы, не подпускает. Но оборона не выдерживает и десяти секунд. Она отвечает на поцелуй с не меньшей страстью. Она сладкая, от неё кружит голову как от крепкого виски. И пусть она говорит что хочет, её реакция намного искреннее. Ей я доверяю больше.

Когда мы прекращаем поцелуй, сердце, как бешеное стучит о грудную клетку. Мы оба дышим, будто пробежали марафон.

– Я люблю тебя Рада. Жаль, что не сказал тебе об этом раньше.

– Любишь? – как эхо повторяет она и смотрит на меня непонимающе.

– Люблю. И за последние два года понял это окончательно. Завтра же едем домой, и я рассказываю обо всём родителям.

– Я не могу.

– Почему?

– Потому что у меня работа, обязательства сдачи заказа в срок.

Рада работает? Почему меня это удивляет? ведь она как-то жила без меня. Значит, работала и сама себя содержала.

– Вы так и будет стоять в коридоре и таращиться друг на друга? Время уже встречать Новый год, а мы ещё старый не проводили, – слышу голос Радиной подруги и заставляю себя оторваться.

– Вы останетесь с нами на Новый год, Тимофей?

И хоть у меня в планах стояла вечеринка с партнёрами, я забиваю на неё. Сейчас мне совершенно всё равно. Да, скорее всего, они и не заметят моего отсутствия.

– Если приглашаете, останусь, – смотрю на Раду и, наконец, вижу улыбку на лице.

– Тогда давайте быстрее к столу.

Из комнаты доносится плач Димы, и мы бросаемся все туда. Он стоит и обнимает толстую пятнистую кошку, которая яростно пытается вырваться из его крепких объятий.

– Машка, вот чего ты не убегала от Димки, – ворчит на кошку Рада и пытается высвободить её из рук сына.

А я встаю перед сыном на колени и протягиваю шоколадную конфету.

Он видит её и неуклюже шлёпает по полу, радостно лепеча. Мой восторг и удовольствие не передать словами. Сегодня я совершенно случайно узнал , что являюсь отцом.И это самый приятный момент. Но расстраивает мысль, что я не видел, как Рада была беременна, не заботился о ней, когда она капризничала и не волновался во время родов.

Радует та мысль, что уж вторую беременность я точно буду рядом.

Маню к себе пальцами сына и он подходит ко мне без страха.

Беру его на руки и прижимаю к груди.

Волна нежности охватывает меня. Маленькое почти невесомое чудышко сидит на моих руках и теребит толстую серебряную цепь. Поднимаю глаза от сына и вижу, как две пары увлажнившихся глаз смотрят на меня.

Волнительный момент для всех. И это мой самый лучший подарок на Новый год.

Смотрю на сынишку, а от счастья сердце в груди трепещет. И где-то под рёбрами ёкает. Тимофей с Димкой так классно смотрится, что я глаз не могу оторвать. А Димка будто сразу почувствовал Тимофея. Он мальчик застенчивый, не сразу пойдёт к незнакомому человеку, а сейчас пошёл с радостью.

Кто бы мог подумать. Рассказали бы – не поверила, пока не увидела.

С трудом отвожу глаза и иду приводить себя порядок, хотя бы немного. Потому что времени почти не осталось.

Быстро накидываю платье. Оно приталенное, прозрачная ткань обшита пайетками. Когда я его покупала, мне хотелось чего-то яркого и праздничного, а теперь смотрю на себя в зеркало и сомневаюсь.

Не чересчур ли?

А, всё равно. Не понравится, потом переодену.

Волосы закручивать уже некогда. Просто распускаю их, сбрызгиваю спреем, расчёсываю и уже не всё так страшно. За время беременности они у меня отросли до середины спины. И больше я их не стригла.

Быстро подкрашиваю глаза, губы. Сбрызгиваю капелькой духов и выхожу.

Тимофей с Димой уже сидят за столом. Алеся поставила дополнительные приборы для него.

– Может, я Диму спать уложу сначала? – спрашиваю я.

– Садись. Я сам уложу.

Тимофей встаёт со своего места и начинает потихоньку укачивать сынишку. Тот ещё немного сопротивляется, но начинает зевать и тереть глаза. По телевизору идёт “Ирония судьбы” , Алеся любит этот фильм. А я смотрю на Тима и наслаждаюсь тем, что вижу. Он очень красивый. Особенно сейчас, когда снял пиджак, закатал рукава. При каждом движении рубашка натягивается, облепляя мускулы и идеальное тело. Я скучала по нему. И даже немного завидую Димке, что ТИмофей держит его, а не меня.

Не проходит и пяти минут, как Дима засыпает. Я встаю со своего места и веду ТИма в свою комнату, чтобы показать, куда его положить.

В комнате темно, включаю маленький ночник, чтобы видеть очертания сына. Разворачиваюсь и попадаю в капкан рук.

– Может, встретим Новый год как последний раз, в постели? – шепчет мне на ухо и наклоняется, прикасается к губам.

Как же давно я не чувствовала его губ, кажется, это было в прошлой жизни.

Его язык проникает ко мне в рот, сплетается с моим, я будто таю, в ногах появляется слабость. Но я не могу подвести подругу. И хоть мне хочется продолжения поцелуя, я всё же упираюсь ладонями в его грудь и пытаюсь разомкнуть наш поцелуй.

– Что не так? – спрашивает Тим.

–Там Алеся одна. Неправильно её оставить вот так.

– Но я надеюсь, позже мы всё-таки продолжим?

– Не знаю. Как вести себя будешь.

– Обещаю, буду хорошо, – отвечает Тим и снова пытается поцеловать, но я уворачиваюсь.

– Идём. Надо хотя бы ненадолго составить компанию Алесе.

Но “ненадолго” заканчивается почти под утро.

В комнате выключен свет, только ёлка мигает и переливается разноцветными огнями. По телевизору идёт какой-то концерт, звук приглушён и идёт фоном. А мы сидим на диване и разговариваем. Тим обнимает меня, я опираюсь спиной о его грудь, уютно устроившись на нём словно на кресле. Вижу, с какой тоской Алеся смотрит на нас. Её недавно бросил парень. Но я ничего не могу с собой поделать. Мне хочется сидеть рядом с Тимофеем, чувствовать его дыхание и как вздымается грудь, когда он дышит.

Мы говорим, говорим, говорим и никак не можем наговориться. Часов в пять Алеся уходит в свою комнату ,и мы, наконец, остаёмся одни.

– Что там с твоей Ариной? Наверное, вернулся к ней? – спрашиваю непринуждённо, но на самом деле очень неприятно об этом вспоминать.

– Она вышла замуж ещё год назад и уехала в Италию.

– А ты?

– Что я?

– Никого себе не нашёл?

– Я искал. И вот сегодня нашёл.

Хочется спросить, были ли у него без меня другие женщины, но осаждаю свой интерес, потому что, если скажет, что не было – не поверю. А если скажет, что были, то мне будет неприятно.

Да я и сама понимаю, что не мог Тим два года ни с кем не спать.

– А у тебя кто-то был? – шепчет мне на ухо.

– А ты как думаешь?

Сжимает меня сильно.

– Даже думать об этом не хочу. Ты моя. Только моя.

Поворачиваюсь к нему и смотрю в глаза. Тянусь к его губам, целую медленно, облизываю его нижнюю губу. Тим вздрагивает и впивается в мои губы.

– Идём в комнату , – шепчу ему, когда его руки уже забираются мне под платье. – А то вдруг сейчас Алеся выйдет.

Он встаёт, подхватывает меня на руки и направляется в комнату.

Ставит меня на пол, плотно закрывает дверь и закрывает на замок её.

Как и в прошлый раз, стоит нам остаться наедине, как сбрасываются все условности и правила. Между нами пробегают разряды тока и мы притягиваемся друг к другу. Торопимся. Срываем одежду, чтобы, наконец, дотронуться до кожи, до приятных изгибов, до выпуклых мышц и волосатой груди. Платье летит в сторону, следом и нижнее бельё. Теперь мы усердно раздеваем Тимофея. Хочу помочь, но он так быстро стягивает рубашку и брюки, что мне остаётся снять только боксеры.

Мне немного неловко, но очень любопытно увидеть Тима обнажённым.