1917 ПРАПАМЯТЬ И вот вся жизнь! Круженье, пенье, Моря, пустыни, города, Мелькающее отраженье Потерянного навсегда. Бушует пламя, трубят трубы, И кони рыжие летят, Потом волнующие губы О счастье, кажется, твердят. И вот опять восторг и горе, Опять, как прежде, как всегда, Седою гривой машет море, Встают пустыни, города. Когда же наконец, восставши От сна, я буду снова я, — Простой индиец, задремавший В священный вечер у ручья? 1917
ПЕСЕНКА Ты одна благоухаешь, Ты одна; Ты проходишь и сияешь, Как луна. Вещь, которой ты коснулась, Вдруг свята, В ней таинственно проснулась Красота. Неужель не бросит каждый Всех забот, За тобой со сладкой жаждой Не пойдет? В небо, чистое, как горе, Глаз твоих, В пену сказочного моря Рук твоих? Много женщин есть на свете И мужчин, Но пришел к заветной мете Я один. 1917 или 1918? В БРЕТАНИ Здравствуй, море! Ты из тех морей, По которым плавали галеры, В шелковых кафтанах кавалеры Покоряли варварских царей. Только странно, я люблю скорей Те моря, суровые без меры, Где акулы, спруты и химеры — Ужас чернокожих рыбарей. Те моря… я слушаю их звоны, Ясно вижу их покров червленый В душной комнате, в тиши ночной, В час, когда я – как стрела у лука, А душа – один восторг и мука Перед страшной женской красотой. 1917 ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЕ Мы покидали Соутгемптон, И море было голубым. Когда же мы пристали к Гавру, То черным сделалось оно. Я верю в предзнаменованья, Как верю в утренние сны. Господь, помилуй наши души: Большая нам грозит беда. 1917 ХОККУ Вот девушка с газельими глазами Выходит замуж за американца. Зачем Колумб Америку открыл?! 1917 * * * Мы в аллеях светлых пролетали, Мы летели около воды, Золотые листья опадали В синие и сонные пруды. И причуды, и мечты, и думы Поверяла мне она свои, Все, что может девушка придумать О еще неведомой любви. Говорила: «Да, любовь свободна, И в любви свободен человек, Только то лишь сердце благородно, Что умеет полюбить навек». Я смотрел в глаза ее большие, И я видел милое лицо В рамке, где деревья золотые С водами слились в одно кольцо. И я думал: «Нет, любовь не это! Как пожар в лесу, любовь – в судьбе, Потому что даже без ответа Я отныне обречен тебе». 1917 * * * Из букета целого сирени Мне досталась лишь одна сирень, И всю ночь я думал об Елене, А потом томился целый день. Все казалось мне, что в белой пене Исчезает милая земля, Расцветают влажные сирени, За кормой большого корабля. И за огненными небесами Обо мне задумалась она, Девушка с газельими глазами Моего любимейшего сна. Сердце прыгало, как детский мячик, Я, как брату, верил кораблю, Оттого что мне нельзя иначе, Оттого что я ее люблю. 1917 РОЗА Цветов и песен благодатный хмель Нам запрещен, как ветхие мечтанья. Лишь девственные наименованья Поэтам разрешаются отсель. Но роза, принесенная в отель, Забытая нарочно в час прощанья На томике старинного изданья Канцон, которые слагал Рюдель, — Ее ведь смею я почтить сонетом: Мне книга скажет, что любовь одна В тринадцатом столетии, как в этом, Печальней смерти и пьяней вина, И, бархатные лепестки целуя, Быть может, преступленья не свершу я? 1917 * * * Вероятно, в жизни предыдущей Я зарезал и отца и мать, Если в этой – Боже присносущий! — Так позорно осужден страдать. Каждый день мой, как мертвец, спокойный, Все дела чужие, не мои, Лишь томленье вовсе недостойной, Вовсе платонической любви. Ах, бежать бы, скрыться бы, как вору, В Африку, как прежде, как тогда, Лечь под царственную сикомору И не подыматься никогда. Бархатом меня покроет вечер, А луна оденет в серебро, И быть может не припомнит ветер, Что когда-то я служил в бюро. |
