Он едва не лопался от гордости.

– Вы ждете еще кого-нибудь, месье барон? – осведомился Лекок. – По правилам должно быть два секунданта.

– Для того, чтобы заявить о своих намерениях, достаточно и одного, – ответил месье де Шанма.

– Вы хотите только заявить о своих намерениях? – изумился Лекок. – Тогда для чего вам этот предмет? – спросил он и показал на ящичек с пистолетами, который генерал держал в руках.

– Для вас, месье, если вы честный человек, – сурово произнес генерал. – Я уважаю и ценю полковника Боццо, которого встречал когда-то при более достойных обстоятельствах и в среде людей, пользующихся всеобщим уважением. Вас я не имею чести знать. Но зато я знаю эту особу, – добавил он, кивая на Николя. – С людьми такого сорта не дерутся.

«Жаркая дуэль» – по выражению Пистолета – принимала новый оборот.

Поль Лабр пристально смотрел на красавца Николя; тот изображал полнейшее равнодушие.

– Знаете ли вы, какой титул носит человек, которого вы только что оскорбили? – с пафосом вскричал Лекок.

– Да, я знаю, – спокойно ответил генерал.

– Есть ли у вас серьезные причины… – начал было Лекок.

Но генерал прервал его и произнес, чеканя каждое слово:

– Я заявляю, что этот человек – самозванец, он – член преступной банды, а, возможно, и ее главарь. Я говорю о так называемых Черных Мантиях. Этот человек покушался на мою жизнь и убил месье Жана Лабра, брата месье барона д'Арси!

Полковник сжал свои трясущиеся худые руки.

– Черные Мантии! – повторил он в благоговейном ужасе. – Ах! Боже мой!

Месье Лекок жестом успокоил старика; Николя зловеще улыбался.

– Они еще не начали! – раздался громкий шепот со стороны поля. – Идите сюда!

Это был племянник дю Молар; он подзывал к себе месье и мадам шевалье Ле Камю де ля Прюнелэ, которые выглядывали из-за стога сена. Дю Молар и шевалье были вооружены.

На тропинке, спускавшейся с холма, можно было увидеть юных месье Портье де ля Грий, по-волчьи крадущихся к дороге. Каждый из них был вооружен ружьем и парой пистолетов.

Наконец, на вершине холма вырисовывался силуэт старого воспитанника Политехнического института, месье Лефебюра, будущего министра общественных работ. В одной руке он сжимал саблю, в другой – театральный лорнет.

Со всех сторон доносился шум, свидетельствующий об оживленном движении: звуки шагов, стук копыт, скрип повозок. Все участники заговора пришли на помощь своему руководителю.

– Отлично! – шепнул Лекок на ухо Николя. – Ну, молодец! Прекрасно сработано!

– У него талант от Бога! – пробормотал полковник и сжал руку Лекока. – Ты мне что-то не нравишься. Не затеял ли ты чего?

– Да полно вам! – ответил Лекок. – Вот, кстати, и жандармы.

Он весь лучился весельем.

Из леса в это время действительно выехал эскадрон конных жандармов. Но командовал ими не Шамуазо, а другой бригадир. А вслед за жандармами появились и представители власти из Ля Ферте-Масе.

– Отлично! – вскричал Лекок. – Прекрасно! Великолепно!

– Уважаемые господа, – обратился он к Полю Лабру и генералу де Шанма. – Я тоже слышал что-то такое о Черных Мантиях. Должно быть, они порядочные мерзавцы, раз их не встретишь в приличном обществе. Поскольку мы теперь не одни, позвольте мне говорить откровенно: не скрою, что нам мысль о дуэли тоже показалась абсурдной и, что самое любопытное, по той же причине, что и вам. Вы упоминали тут какое-то убийство. Что ж, давайте потолкуем об убийстве. Но не о вашем, месье граф де Шанма: вы, по-моему, живы и здоровы; и не об убийстве Жана Лабра, достойным наследником которого стали вы, месье барон. Речь идет об убийстве несчастной женщины, Терезы Сула. Я не хочу вас оскорбить, генерал, но нам непонятно, каким образом вы оказались рядом с преступником?

Поль смертельно побледнел. Ему показалось, что перед ним разверзлась пропасть и кто-то толкает его туда. До этой минуты молодой человек не проронил ни слова. Теперь же он вскричал:

Неужели эти люди настолько сильны, что им подвластны закон и правосудие?!

– Пусть они сделают свое дело, – приблизившись к Николя, шепнул ему на ухо старый полковник. – Очаровательное приключение! Ты заметил, мой мальчик, как блестяще выступил Приятель-Тулонец? Он обожает тебя.

– Именем Господа, именем покойного отца, всем святым клянусь, – воскликнул в это время Поль, возмущенный до глубины души тем потоком лжи, который обрушился на него, – что этот человек убил Терезу Сула так же, как он убил моего любимого брата Жана Лабра!

Вокруг Поля собралась толпа, послышался ропот. Неподвижные полицейские пропустили вперед представителей власти: мирового судью с помощником и комиссара полиции. Эта троица почтительно приветствовала сына несчастного Людовика.

– Я готов присягнуть, – заявил Лекок, – что в тот момент, когда прогремел роковой выстрел, а мы все прекрасно слышали его, месье Николя находился вместе с нами в замке Шато-Неф-Горэ. Я прошу наших гостей и соседей подтвердить мои показания.

Все завопили разом, поднялся страшный гвалт. Все заговорщики – и мужчины, и женщины, и старый воспитанник Политехнического института – словом, все до единого закричали в один голос.

– Я там был, – сказал шевалье де ля Прюнелэ. – Его Высочество… Я имею в виду, месье Николя как раз допивал свой кофе с молоком! Я клянусь!

– Это был час утреннего выхода! Я клянусь, – добавил Пулэн, точильщик. – Дайте я сверну шею этой пташке! Незачем жандармам возиться!

– Когда раздался выстрел, – воскликнул Портье де ля Грий, – принц сидел и ничего не делал! Я клянусь!

Мадам де ля Прюнелэ проворковала:

– Он так мило беседовал с нами!

Дю Молар, племянник, вставил:

– Я тоже клянусь!

– И я клянусь! – закивал старый полковник, как всегда, исподтишка ущипнув Николя за руку. – Как Приятель-Тулонец замечательно все устроил! Какое благородное сердце!

Лекок действительно здорово повернул это дело. Теперь он завладел инициативой.

Постепенно к вопящей толпе присоединились все «люди из Парижа». Все, безусловно, было подстроено. В то, что дуэль и впрямь состоится, верили разве что самые наивные из заговорщиков.

Мадам Жулу дю Бреу графиня де Клар вышла из своей кареты в сопровождении своего близкого друга Аннибала Джоджа, почетного кавалера «королевы» Горэ. Появились доктор Самюэль, аббат X…, Кокотт, Пиклюс, мадемуазель Прюно и мадемуазель Меш.

Мадам де Клар приблизилась к Николя. Когда она проплывала мимо Лекок, тот спросил у нее тихо:

– Почта пришла?

Графиня кивнула. Лекок снова осведомился вполголоса:

– Есть то, что нам нужно?

Графиня де Клар указала на Аннибала, который, улыбаясь, отвесил Лекоку легкий поклон.

– Господа! – сказал Лефебюр, обращаясь к представителям власти. – Я не имею права давать вам советы, но не пора ли положить конец этой скандальной истории? Вы уверились в своем решении? Тогда действуйте! Если вам мало показаний всех этих людей, я готов подтвердить их слова под присягой!

Скромный выпускник Политехнического института, этот Лефебюр, был очень умным человеком. Он мог бы работать и в министерстве.

После слов Лефебюра власти встрепенулись. Хотя у некоторых представителей закона, отвечающих за порядок в кантоне Ля Ферте-Mace, возникли кое-какие сомнения… Мировой судья, например, высказался в том духе, что комиссар полиции не имеет права брать подозреваемого под стражу без ордера на арест, если не застиг негодяя на месте преступления.

Заговорщики волновались все сильнее и порывались немедленно растерзать Поля Лабра и генерала на куски. Казалось, вот-вот произойдет государственный переворот.

– Вперед, бригадир! – раздался вдруг радостный голос из кустов, сплошной стеной стоявших справа от дороги. – Вот смеху-то! Я же обещал вам, что вы схватите вашего Трубадура! Я соврал? Если ищешь, всегда найдешь!

– Кто это? – спросил искренне удивленный месье Лекок. – Снова жандармы? Что-то их сегодня слишком много!

Из леса появился пеший Шамуазо, ведя своего коня под уздцы; в другой руке бригадир сжимал конец веревки, накинутый на шею Луво по прозвищу Трубадур. Тот шел, понурив голову и засунув руки в карманы.