Работали ровенские чекисты не одну неделю, пока собрали достаточное количество доказательств, уличающих Олейника в убийстве по крайней мере еще двух семей – Масловской и Манько. Поиск привел их к заброшенному колодцу в селе Малое Деревянче. Дурная слава была у этого источника, много лет никто не пытался восстановить его…

Нелегко, известное дело, вырыть колодец, без которого немыслимо существование ни большого села, ни малого хутора. Потому мастера, умеющие найти место, где есть вода, вырыть колодец и оборудовать его так, чтобы служил он людям десятки, а то и сотни лет, пользуются в народе большим уважением, даже почетом. Это редкая профессия, а в наши дни, прямо скажем, и вовсе исчезающая. Но, оказывается, отрыть заваленный старый колодец гораздо труднее, нежели выкопать новый. Тут уж нужен мастер высшей квалификации. К тому же дело это рискованное: слабые стенки в любой момент могут обрушиться, завалить мастера многопудьем земли и камней.

Чекисты нашли такого специалиста. Им оказался уже немолодой, но крепкий человек, ветеран Великой Отечественной войны, ныне колхозный механизатор Василий Николаевич Гребенюк.

Узнав, для чего нужно разобрать колодец, старый солдат сказал просто:

– Это дело святое… Сделаю, на то мы и фронтовики…

Следователь Василий Иванович Граб, который вел дело, рассказывал нам потом с нескрываемым восхищением:

– Я и сейчас не могу понять, хотя при сем присутствовал от начала до конца, как это ему удалось. Колодец был завален не только землей, но и большущими камнями. Стенки оказались весьма ненадежными. Мастеру пришлось работать в стальной трубе, которую сверху постепенно опускали вниз по мере того, как он углублялся в землю. Диаметр трубы – метр и десять сантиметров. Как Василий Николаевич умудрился в ней работать, выкидывать землю и отправлять на веревке каменные глыбы – ума не приложу. Если бы такой камень вдруг сорвался – убил бы наповал, ведь увернуться ему в трубе было невозможно.

…На глубине примерно 10–12 метров были обнаружены останки трех тел. Но не Манько и ее детей. Это были скелеты бывшего рядового красноармейца Сергея Федоровича Пидоренко, Марии Панасюк и ее тринадцатилетнего сына Василька. Марию и мальчика эсбисты убили за то, что старший сын Марии, сам бывший оуновец, пришел с повинной. (Следствию не удалось доказать причастность Олейника к этим убийствам, и они не были вменены ему в вину).

Наконец, на глубине свыше семнадцати метров (это опрокинутая вниз высота пятиэтажного дома) копатель нашел останки еще трех тел: Панасины Манько и ее сыновей – пятнадцатилетнего Петрика и двенадцатилетнего Алеши. Бывшие соседи сразу признали кольцо на указательном пальце правой руки: Панасины кольцо, обручальное…

Получены были также свидетельства участия Олейника в убийстве Ксении Масловской.

Решением высоких судебных инстанций в соответствии с законом приговор от 20 апреля 1945 года в отношении Олейника С. М. был отменен. Дело поступило в следственное подразделение Ровенского УКГБ УССР для рассмотрения по вновь открывшимся обстоятельствам. В ходе нового следствия был прослежен весь путь предателя и изменника.

Степан Олейник родился в кулацкой семье и воспитан был соответственно. Не случайно три его брата, как и он, стали бандитами под кличками Пизнейко, Бияк и Муха.

В сентябре 1942 года Степан вступил в сотню немецкого агента Черноморца, заслужил в ней репутацию жестокого, безжалостного боевика. Вместе с другими бандитами выискивал по селам людей, поддерживающих связь с советскими партизанами, а найдя – убивал. Действия эти были прямым пособничеством немецко-фашистским оккупантам и должны были потому уже квалифицироваться как измена Родине.

Итак, Корба, доказавший свою безусловную преданность трезубу и свастике, был переведен в систему СБ – стал заместителем так называемого подрайонного коменданта СБ Якоря. В боевку входило 10–15 отъявленных убийц, но даже среди них Корба выделялся своим садизмом. Боевка занималась уничтожением советских граждан главным образом в селах Гремич, Грозов (откуда был родом Олейник), Завидов, Лючин, Розваж, Белашов, Малое Деревянче, а после освобождения – и отдельных советских военнослужащих. Так убили Корба и Якорь лейтенанта Короля и рядового Зайцева.

Весной 1944 года скрывавшиеся в глухом лесу бандиты узнали, что житель села Лючин Терентий Масловский отверг их предложение вступить в банду и ушел в Красную Армию. Якорь с Корбой в соответствии с общей директивой высших проводов ОУН приняли решение убить жену Масловского, чтобы, запугав население, сорвать мобилизацию парней и молодых мужчин. Эта директива националистического руководства, как следовало из захваченных во Львове трофейных немецких документов, была согласована с фашистским командованием.

У Ксении Масловской было трое двухлетних детей-близнецов: Вера, Лиза и Павлик. Когда бандиты вошли в дом, Ксения держала двоих на руках, а Лиза, уцепившись за подол матери, испуганно глядела на незнакомцев. Ксения плакала, умоляла пощадить ее, не лишать малых детей матери.

Напрасны были слезы и просьбы. В присутствии двух взрослых свидетельниц, окаменевших от ужаса, Корба выстрелил из нагана в лицо Ксении.

Олейник признал это преступление. Добавил даже несколько деталей, которых не знал следователь:

– Страшно кричали дети. Масловская еще была жива, подрайонный комендант Якорь добил ее прикладом.

Экспертиза подтвердила, что смерть К. Е. Масловской наступила в результате выстрела из револьвера в голову с близкого расстояния.

Через несколько месяцев Вера, Лиза и Павлик осиротели совсем: их отец Терентий Никанорович Масловский пал смертью храбрых при освобождении Советской Латвии.

В марте того же 1944 года Олейник с группой бандитов расправился с семьей еще одного бойца Красной Армии Федора Даниловича Манько. С ними расправа была особенно жуткой: наиздевавшись над беззащитной женщиной и ее сыновьями Петром и Алексеем, бандиты связали им руки кусками колючей проволоки и еще живыми сбросили в колодец.

Утром помертвевшие от ужаса жители села Малое Деревянче услышали из колодца стоны и слабые женские крики: «Рятуйте! Рятуйте!» Услышал их и пьянствующий со своими бандитами Корба. Он подошел к колодцу, глянул вниз и со словами: «Теперь кричать не будет!» – бросил туда гранату. Потом эсбист заставил первых подвернувшихся под руку людей принести камни и закидать ими колодец.

Эксперты, просеяв поднятую из колодца землю, обнаружили в ней осколки гранаты РГД – по показаниям свидетелей именно такую гранату бросил туда Олейник.

В ночь на 12 ноября 1944 года Корба и его группа уничтожила на Грозовских хуторах у села Гремяче еще две семьи – Трофима Саввича Остроголова и Демьяна Ивановича Рудого. Жену Рудого Марту и сына Якова убийцы сожгли прямо в землянке.

Трофима Остроголова и старшего сына Рудого – Иллариона бандиты связали и, усадив на телегу, повезли в лес, видимо, хотели расправиться с ними на своей базе. Лошадей погонял Корба. Трофиму Остроголову каким-то образом удалось освободить руки, после чего он изо всех сил ударил Олейника кулаком по голове и вместе с Илларионом убежал в лес… Илларион Рудый, ныне сельский учитель, рассказал на суде, как ему с соседом удалось чудом спастись и как бандит Корба убивал его родных и семью Остроголова.

Свидетельскими показаниями было доказано также убийство Олейником еще трех крестьян: Йозефа Врубеля, его дочери Марии и Анны Шишки – их уничтожили лишь потому, что они были свидетелями одной из расправ. Из показаний свидетелей стало известно, что детей Остроголовых (младшему было всего несколько месяцев) хватали за ноги и били головой о стену. Тела убитых нашла сестра Евдокии Остроголов Ганна Кушпиль. Она показала, что у каждого ребенка были сломаны ручки и ножки.

…Сменяют друг друга свидетели. Зачитываются официальные документы, акты судебно-медицинских и иных экспертиз. Оглашаются заверенные показания лейтенанта Уса и старшего сержанта Широкова, раненных при обезвреживании Корбы. В переполненном зале – наэлектризованная тишина, прерываемая изредка то женским плачем, то приглушенным стоном. Один раз только вскричал кто-то, не выдержав: