– Вы побудете здесь? – спросил де Коста. – Мне нужно отлучиться.

– Валяй, – разрешил Светлан. – Без смены я не уйду – сам знаешь.

Кивнув, Огюст скрылся за дверью. Он и ходить стал иначе, обретя вкрадчивую стремительность. Пожалуй, столичные бретеры теперь виконту не опасны – даже если нападут стаей. А вот Пропащие не по его шпаге. Кстати, пора ему сменить оружие – наверняка ж в коллекции Луи найдется подходящий клинок.

Отметив это в памяти, Светлан прикрыл глаза, пытаясь лучше представить сцену, на которую вытолкнули его и близких ему, дабы поглядеть, как станут развиваться события. Или тот, кто с ними играл, уже сочинил сюжет, а каждому персонажу наметил линию, коей тот должен следовать? Ну так и это не мешает знать!..

Прежде Светлан воспользовался бы бумагой, чтобы подхлестнуть фантазию, но теперь он владел средствами получше. И прямо в воздухе стал рисовать схему, заполняя ее крохотными, но узнаваемыми портретами тех, кто мог быть причастен к нынешней интриге. Эта магия была безопасной, вполне дозволенной богатырю, поскольку никому не угрожала… во всяком случае, напрямую. Картинка смахивала на голографический монитор, в его мире уже переставший быть редкостью, но вместо компьютера тут использовался мозг… правда, не вполне человечий, поскольку и на него повлияла мощь, втекавшая из эфира.

Вы у меня оживете, думал Светлан, с прищуром вглядываясь в трехмерные фигурки. И разыграете пьесу, в которую хотят нас вовлечь. Хотите или нет, но я заставлю вас стать актерами. Будете лицедействовать так, что даже Станиславский поверит!..

Но фигурки плохо поддавались внушению, вовсе не спеша наполняться жизнью или хотя бы превращаться в слепки реальных лиц, способные заставить эту модель работать. Похоже, Константин Сергеевич может спать спокойно – никто его тут не потревожит.

Светлан вздохнул, сдаваясь, и картинка начала тускнеть, так и не сумев налиться красками.

– Не вышло? – тут же спросила Мишка. – Чего ж ты не поупирался?

– Да тут упирайся не упирайся…

– «Как зима катит в глаза», ну конечно, – фыркнула она. – «Помертвело чисто поле…»

– Когда-нибудь тебя раздавит грузом знаний, – предупредил богатырь. – И как они умещаются в твоей головке?

– С трудом, – сказала девочка. – Тебе хорошо – у тебя во-он какой чан!

– Представляешь, как он смотрелся бы на твоих плечах? – усмехнулся Светлан. – Зато у меня и инерция большая. Чтобы настроиться, нужны недели. А где их взять?

– Сам себе лучший критик, да? – с ехидцей спросила Мишка. – Чтоб другие не тужились.

– Clevergirl , – похвалил он.

– Гёрла, – фыркнула ведьма. – Из клевера. А может, меня вправду там нашли?

– Не придумывай.

– А чего? Одних, вон, в капусте… будущих огородников, наверно.

– А птичников, выходит, приносит аист, – добавил Светлан. – Логика!..

– Зато у тебя ее завались, – отрезала она. – Ну с чего ты решил, будто не потянешь большую магию?

– Можно или творить чудеса, именуясь магом, или самому сделаться чудом, записавшись в богатыри. Попытки совместить, насколько знаю, не приводили к хорошему. А хуже всего было, когда чудодейством пытались решить богатырские задачи – вот эти сразу ухали меж двух стульев, отшибая… гм…

– Зад, – заключила Мишка. – Чтобы не сказать ж…

– И не надо, – прервал он. – Дай тебе волю – такого наговоришь!

– Да не боишься ли ты магии? – вдруг спросила девочка.

– Э-э… В каком смысле?

– В том, что не совладаешь с ней и либо покажешь себя бездарем, либо наломаешь таких дров!..

Светлан задумался: а вдруг правда? Или хотя бы ее часть. Вроде он не из тех, кто страшится пробовать…

– А можно и мне сказать? – спросила Изабель, слишком скромная для принцессы. Оказывается, она уже вынырнула из своего погружения. Ну, или ее оттуда выдернули – ключевыми словами.

– Да кто ж тебе не дает, – улыбнулся богатырь.

– Вот ты давеча говорил, что магию нельзя совмещать с властью…

– Почему нельзя? – пожал он плечами. – Ради бога… верней, ради дьявола. Потому что тогда власть делается колдовской и пишется уже с прописной буквы. А Властью над смертными владеют лишь слуги сатаны.

– Ну-ну, – пробурчала ведьма. – Давай без штампов, а?

– Иногда они бывают полезны, – возразил Светлан. – Во всяком случае, с ними проще.

– Это да, – согласилась Мишка.

– Выходит, если Гийом захочет стать королем, – продолжила принцесса, – мне придется отказаться от магии?

– Видимо, так, – подтвердил он. – То есть можно будет баловаться по мелочи, как это делает маркиз де Гронде, но серьезные дела станут попросту опасны. Видишь ли, когда остаешься наедине с чудом, нужно отрешиться от дрязг, мелких или даже уровня государств. Вообще, хочешь быть магом – держись подальше от политики.

– «И боже вас сохрани, не читайте до обеда советских газет», – подхватила ведьма.

– Именно, – сказал Светлан. – Думаешь, зачем отшельники сбегают в пустыню? Чтоб укрыться от суеты, заглушающей голос Бога, точно шум эфирных помех. А не сможешь слышать его, начнешь прислушиваться совсем к иным голосам. И куда это заведет… Впрочем, Луи не стар и, если его не будут торопить, способен прожить еще долго, – прибавил он в утешение. – Тогда Гийом сделается монархом в очень зрелом возрасте.

– Скорей, даже перезрелом, – вставила Мишка.

– Но быть наследным принцем – тоже, знаешь ли… Столько забот!

– А как же вашей королеве удается сочетать эти ипостаси? – спросила Изабель.

– Да плохо, – буркнул Светлан. – Пока правила заочно, все было сносно. Но когда взялась за бразды обеими руками… Черт знает, куда это приведет.

– Ты по-прежнему не можешь прорваться к Анджи? – снова вступила Мишка.

– Только перешел границу – как отрезало. Раньше хотя бы ночью ее слышал.

– А как же любовь? – спросила кроха. – Эта… всепобеждающая.

– Умирает последней, – проворчал он. – Но не сдается. Если можно это считать победой…

– Что, и во сне не получается достать?

– Мне перестали сниться сны, – сообщил Светлан. – Включая и вещие.

– Да ты ж почти не спишь, – фыркнула ведьма. – Не говоря, что ешь точно канарейка, а без воздуха можешь обходиться часами – как кашалот.

– Работа такая, – пояснил он. – Богатырь не должен быть уязвимым. А если станет слишком реагировать на среду…

– Вот за что ценю тебя: за ровный нрав, – заявила девочка. – Какие б вихри ни веяли над нами, ты – безмятежен. Хотя мне ли не понимать: если на поверхности гладь – это вовсе не значит, что в глубинах покойно.

– Неужто по себе знаешь? – удивился он.

– Змей, – буркнула Мишка. – Ну да, я импульсивна – в моем возр… э-э… статусе это простительно. А вот когда дозрею до своих календарных лет, сделаюсь старенькой… как Бэла.

Принцесса прыснула совсем по-девчачьи. Хотя она-то расцвела чуть ли не год назад, вдруг сделавшись завидной невестой.

– Ладно, дети, закрыли тему, – объявил богатырь. – Какую профессию выбрать, еще успеете решить. А сейчас есть задачки понасущней.

– Будто ей позволят решать, – проворчала ведьма. – Наш дядя-король лучше знает, что нужно такой глупышке для счастья. А если и муженек пошел в папу…

– Куда Гийом пошел, пока рано судить, – сказал Светлан. – Но если он вправду любит Бэлу…

– Любовь любовью, но в другую сторону его тоже тянет. Чтоб на этой должности самому строить судьбу, нужно быть батыром… хотя батыра хрен наймешь служить. А если на парня еще и напустят кого-нибудь из орудий Рока, условно говоря, Вершителей… ту же Улю, к примеру…

– А кто это: Уля? – сейчас же спросила принцесса.

– Не чудище, не пугайся, – ответил он. – Маленькая девочка, на свою беду наделенная громадной Силой, позволяющей дергать людей за нити, точно кукол. Мы пересеклись с ней несколько недель назад и, наверно, сумели бы помочь. Но через день Улю выкрали из нашего Города, а догнать похитителей я не смог.

– Их-то ты как раз догнал, – поправила Мишка. – И даже прикончил… Это были оборотни, – пояснила для Бэлы. – Жуткие твари!