Подумав секунду, Мишка возмутилась:

– Да кто ж тут играет в такие игры?

– Вот и мне хочется знать.

– А Лорка, как всегда, молчит, – заметила девочка.

– Она-то – ладно, – сказал Светлан. – А вот почему Пес помалкивает: бывшей хозяйки смутился? Или, как и Ной, вернулся к истокам, утратив ценный дар?

– Ну да, как же, – хмыкнула Мишка. – Дождешься от него!

Глянув не нее, Пес осуждающе покачал головой, показывая, что понимать речь он не разучился.

– Храм, – нарушила свое молчание Лора, сквозь дымку углядев новый зал, пожалуй, еще огромнее предыдущего. – И, похоже, нас там поджидают. Не расхотелось лететь дальше?

Конечно, богатырь тоже различил детали, но поначалу принял фигуру, восседавшую у дальней стены, за гигантское изваяние, – во-первых, она была каменно неподвижной, а во-вторых, превосходила размерами всех, кого Светлан встречал до сих пор.

– Ни фига себе, – наконец увидела и Мишка. – Приплыли.

– Экое чудо-юдо, – прогудел россич, став в этом списке четвертым. – Прямо Святогор.

– Святогор, хо! – откликнулась ведьма. – Выше бери.

– Если это великан, – пробормотал Хуго, – то я про таких не слышал.

Зато я слышал, подумал Светлан. И не так уж давно.

– Еще выше, – сказала девочка. – Вспомните античность, досточтимые коллеги!..

– Боже… мой, – выдохнула Ирэн, наконец тоже приобщившись.

Что до Инессы и зверей, то они наверняка успели прежде нее, но от речей воздержались.

– Не-е, вот до бога он не дотягивает, – возразила Мишка.

– Да кто ж это? – воскликнула репортерша, вовсе не склонная играть в загадки.

– Титан, – ответил Светлан. – Последний из тех, кто не сдался, вечный партизан.

– Подпольщик! – фыркнула ведьма. – Притом глубоко закопанный.

– Кличут его Аид… хотя вряд ли он заведует мертвыми.

– Плут он , а не Аид, – скаламбурила девочка. – Вообще, это напоминает матрешку. Только ухватишь кого, как из него выскакивает еще один.

– Разница в том, что каждая новая фигура оказывается крупней.

– Закон жанра: боссы должны расти.

Храм делался все ближе – в центре зала уже проступил жертвенник, и даже сюда от него разило смертью. Вообще, если последним там оказался бы Зодиар – это было бы справедливо.

– Стоп машина, – скомандовал богатырь. – Дальше я один.

– Ну конечно, – откликнулась Лора. – Кто бы спорил.

Что вовсе не выражало согласие.

– И я с тобой, – тут же примкнула Мишка. И хмыкнула: – Не бойся.

Хотя явно не испытывала веселья.

– Тож пойду, – буркнул Павич. – Вдруг сгожусь.

– А мне-то чего терять, – пожал плечами Хуго. – Я уж старик.

Инесса опять промолчала, не считая нужным озвучивать то, что и так ясно: дочь она не оставит.

– Я такой сцены не пропущу, – заявила Ирэн дрожащим голосом.

Называется «добровольцы, шаг вперед», усмехнулся Светлан. Оказывается, не только в кино умеют держать строй.

– Тогда давайте в два эшелона, – предложил он. – Ни к чему подваливать большой кодлой. В первом я…

– И я, – опередила всех Мишка.

– …со своей птичкой, ладно. Если что – она тут самая шустрая. А вы уж сами выбирайте дистанцию.

Перепрыгнув на летучий пьедестал, богатырь бережно поднял Инессу и перебросил Лоре, подхватившей ее с той же аккуратностью.

– Трогай, что ли, – сказал, присаживаясь на ступени. – Раз напросилась.

– Он сказал: «Поехали!» – ухмыльнулась ведьма и послала ступу вперед, обгоняя дредноут.

Внизу за ними рванул всадник, с легкостью выдерживая скорость. Может, Зеля впервые вступала в Храм, но под защитой своего бога она и впрямь чувствовала себя царицей. Проблема в том, что Светлан не ощущал себя богом – особенно перед громадным этим ликом, с которого прожекторами лучились глаза, уже захватив подлетающую лодчонку в перекрестье. И все прочие помянутые де Бифом приметы, включая божественную правильность пропорций и словно бы полированную кожу, оказались в наличии. А вскоре прозвучал «страшный голос, похожий на обвал»:

– Все же ты добрался сюда, человечек.

Примерно так же могла бы говорить скала – очень впечатляет. Колосс Родосский, помнится, тянул на тридцать два метра. Близко, близко… Правда, тот был бронзовый, а этот будто сделан из мрамора.

– А как же, – небрежно подтвердил Светлан. – Пора бы тебе привыкнуть, что я гуляю, где хочу.

Изогнув скульптурные губы в улыбке, исполин пророкотал:

– Одним выдохом я могу забросить тебя в такую даль!..

– Ну да, да: «на одну ладонь положу, другой прихлопну», – слышали, знаем… Думаешь, ты один здоров грозить?

Бросая по сторонам взгляды, богатырь пытался понять, как устроена машина судьбы, про которую толковал покойный де Монье. Но без Зодиара она, видимо, не могла работать, а кинжал Лоры отключил эту детальку. И все ж некие токи в здешнем пространстве ощущались, струясь от стены к стене или к жертвеннику, сейчас, слава… гм… богу, не задействованному. В пресловутом Храме вообще не оказалось ни жрецов, ни посетителей, словно бы Аид изгнал отсюда диаров, чтобы принять гостей без помех. И Ули тоже не было видно, увы. А огорчило это Светлана сильнее, чем ожидалось, – выходит, он тоже надеялся.

– Ее нет здесь, – счел нужным известить титан. – Зря пришел.

Злорадство в его голосе не звучало – он был выше подобных чувств… что неудивительно при таком росте.

– Но ведь была? – тотчас ухватился богатырь. – Слушай, верни ребенка – не будь скотиной. По-доброму прошу.

Теперь он кинул взгляд за спину, проверяя мелькнувшую мысль. Действительно, на плоской морде дредноута, зависшего у входа в зал, изваянием застыла Агра, наставив темные глаза на исполина. А через них бывшего супруга лицезрела Праматерь, возможно, до сих пор имевшая на него влияние. Или тут свои счеты?

– Вернуть? – опять покривил губы титан. – Разве ты родич ей?

– Таки да, – ответил богатырь. – Пусть не по крови. А это важно?

– Нет, – сказал Аид. – У нее иное назначение.

– И кто ж так решил?

– Я, – молвил титан.

Удивил, ха!

– Уже и с детьми воюешь? – спросил Светлан. – Впрочем, тебе без разницы, верно? Если изводить врагов, то под корень.

На это исполин ничего не сказал – что тоже не удивляло. Раз уж за столько тысячелетий не нашлось доводов, способных его пошатнуть…

– А знаешь, что Уля – наполовину эльфка? – все же забросил удочку богатырь. – Или тебя это не колышет?

– На четверть, – произнес Аид.

Надо ж, какая осведомленность!..

– А если б была половина? – осведомился Светлан. – Или эльфы для тебя тоже враги? Похоже, ты так увлекся процессом, что готов воевать с собственными чадами.

Собственно, почему нет? Для бессмертных дети значимы вовсе не так, как для людей, а если начинают слишком о себе мнить, им можно и укорот сделать – вплоть до полного устранения. Так что русским царям было с кого брать пример.

– Не потому ли тебя выставили из родной пещеры, что ты нацелился пожрать деток? – добавил богатырь. – Похоже, ты был хреновым папой.

– Я сам ушел, – объявил титан, наверняка так и думая.

– А что, тебя очень уговаривали вернуться?

Краем глаза Светлан следил, как подскакавшая к алтарю Зеля, соскочив на темный уступ, что-то поправляет в сложной конструкции жертвенника, действуя проворно и деловито, будто знала все не хуже жрецов. Оставленный без призора Зодиар покорно ждал хозяйку, застыв в храмового истукана.

– Да этот дядя – маньяк! – встряла в разговор Мишка. – Наверно, при Большой Драке ему зашибли котел – вот и поехала крыша. Будь вокруг свои, беднягу давно б упекли в психушку, а здесь он – бог. Вот только поклоняется ему всякая мразь.

– Вы – чужие здесь, – вновь загремел колосс, порождая трепет в человечьей плоти. – Вам нет места на этой земле.

Особенно забавно это прозвучало тут, за километры от поверхности. Вот если бы Аид вещал из какой-нибудь пещеры, можно было б вообразить, будто говорит планета.

– Опять завел, надо же, – подивилась ведьма. – А гоблины ему, выходит, свои. И людоеды – такие душки!