— И ей сломал нос какой-то плохой парень. Если бы мой нос сломал плохой парень, я бы хотела, чтобы ты был рядом. Она не хочет, чтобы ты лежал на полу в комнате Шоу. Это, конечно, ближе ее кухни. Но не достаточно близко. Я же говорю, пап, она побежала прямо к тебе. Даже не вытерла нос или что-то подобное. А просто помчалась прямо к тебе.

— Она права, пап, — вставил Шоу, а затем продемонстрировал, что либо был парнем с одним на уме (что было бы не свойственно ему), либо был сыном, который очень хорошо знал отца и, следовательно, понимал, как манипулировать им, потому что воспользовался этой возможностью и напомнил:

— Ее дважды ударили лицом о кухонный остров, а потом она затряслась так сильно, что нам пришлось держать ее за руку. Тебе стоит быть с ней.

Хикс открыл рот.

Мне же было немного стыдно за правду о том, что я действительно дрожала так сильно, что им пришлось держать меня, но я тоже открыла рот.

Однако Коринн успела первой.

— Отлично. Все решено. Пойдем, Мэми. — Она протянула руку к своей младшей сестре. — Давай быстро поменяем простыни, чтобы папа и Грета могли забраться туда, и мы все смогли бы поспать.

Мэми придвинулась к Коринн, и они рука об руку пошли по коридору.

— Грета, я принесу воды, — заявил Шоу. — Чтобы вы могли принять обезболивающее, которое дали в больнице.

Я наблюдала, как он идет к кухне. Хикс тоже наблюдал за сыном.

Затем мы с Хиксом посмотрели друг на друга.

— Не волнуйся, милая. Я поговорю с ними после того, как мы тебя устроим. Проверю, нормально ли они ко всему относятся, — тихо заверил он меня.

— Я… хорошо, — согласилась я.

Он подошел ко мне, обхватил ладонью мой затылок, наклонился и поцеловал в макушку, прежде чем отстраниться.

— Возвращайся к девочкам. Попроси Коринн одолжить тебе одну из моих футболок. Устраивайся. Хорошо? — сказал он.

Я кивнула.

Шоу вернулся со стаканом воды и достал из заднего кармана джинсов маленький конверт с двумя обезболивающими таблетками, который дали в больнице. Он, кстати, выхватил у меня из пальцев этот конверт в ту же секунду, как его вручили, явно понимая, что в моем состоянии мне нельзя доверять важную задачу по сохранению крошечного конверта.

Я взяла воду и таблетки, улыбаясь сыну Хикса, затем улыбнулась Хиксу. Удивившись на одно мгновение, глядя на них двоих, как они могут быть одновременно такими похожими и такими разными, я прошла в спальню Хикса.

Она была похожа на гостиную, заставленную мебелью слишком большой для комнаты такого размера. Там я увидела, что девочки заканчивают расстилать постельное белье. Я приняла таблетку и поставила в сторону стакан, сняла пальто и кинула его на кучу другой одежды на стуле в углу и помогла им закончить.

Коринн дала мне футболку, и девочки ушли, пожелав спокойной ночи и закрыв за собой дверь.

Я переоделась и легла в постель, которая понравилось мне настолько, насколько я и предполагала (а это очень сильно, матрасы были невероятно удобные), выключила свет и устроилась поудобней. С открытыми глазами я смотрела во тьму, не думая о жутком гаде, который напал на меня.

Я думала о том, как Хикс держал мою руку всю дорогу из больницы.

Вначале Мэми много болтала. Когда стало ясно, что она уснула, Хикс сжал мою руку и проговорил мягким голосом:

— Когда я приехал к тебе, твой сосед был там с пистолетом, вместе с Хэлом. Сосед сказал, что его разбудил твой крик. А услышав визг шин, он выглянул в окно и увидел, как ты выезжаешь на дорогу. Он хорошенько сумел рассмотреть твое лицо. Он уже звонил в 911, но когда увидел тебя, схватил оружие и направился к твоему дому. На тот момент Хэл уже получил звонок. Мой помощник сказал, что когда он приехал, твой сосед стоял на подъездной дорожке, наставляя пистолет на нападавшего. Он сообщил, что увидел парня, выходящего из твоей кухни, и задержал его. А дальше за работу взялся Хэл.

— Какой именно сосед? — спросила я.

— Нэд Чивер.

Я точно испеку Нэду печенья.

— Учитывая наши отношения, я не должен вмешиваться, — поделился Хикс. — Вызвал Ларри для работы с Хэлом. Врач скорой помощи приехал осмотреть его. Он ударился головой, и достаточно прилично, двигался с осторожностью, но в больницу его не отправили. Поэтому его отвезли в управление.

«Двигался с осторожностью».

Я не смогла сдержать ухмылку.

Хикс, должно быть, уловил ее, потому что сжал мою руку и спросил:

— Как тебе удалось уйти?

— Ударила его в горло, а потом коленом в… — я не закончила предложение, потому что хоть Мэми, вероятно, и спала, но я на всякий случай не стала говорить.

— Хорошая девочка, — пробормотал Хикс, еще раз сжимая мою руку. — Как мне сказали, в больнице все сфотографировали.

— Да, — пробормотала я, так оно и было. Меня фотографировали в крови до того, как все протерли и наложили гипс, а потом еще и после.

Я знала, что те фотографии пригодятся в случае, если этот мерзкий тип сделает какую-нибудь глупость и попытается оспорить обвинения, которые я собиралась предъявить. Но надеялась, что никогда не увижу эти снимки.

— Мы обвиняем его во взломе и проникновении, преследовании и нападении. Учитывая твое состояние, наличие свидетеля, слышавшего твой крик и видевшего твой побег, поимку парня, выходящего из твоего дома, ничто из этого не пойдет ему на пользу, дорогая, — проинформировал меня Хикс.

Мне не хотелось признаваться, но я вынуждена была, поскольку Хикс был шерифом. Поэтому мне пришлось.

— Я, э… ты должен знать, что я едва успела войти. У меня не было возможности запереть дверь. Я закрыла ее, но он сумел войти, ему не пришлось вламываться.

— Нельзя проникать в чужую собственность, намереваясь причинить владельцу какой-либо вред, независимо от того, заперта дверь или нет, детка, — мягко ответил он, ничуть не обидевшись, даже учитывая, сколько раз он мне говорил про замок. Но с сегодняшнего дня это будет первая вещь, которую я проверяю.

Он так же говорил мне, держать при себе телефон, чего я тоже не сделала (и с этого дня точно буду следить еще и за этим). Он сказал это так, будто все это не имело никакого значения.

— Но даже при всем при этом, обвинения могут быть сняты, если он заключит сделку, — продолжил Хикс. — И со слов Хэла, первое, что сделал этот ублюдок при его появлении, попросил адвоката. У нас нет достаточно улик, чтобы доказать преследование. Но обвинение предъявим все равно.

— Хорошо, — прошептала я.

— Но при этом, Грета, из его посещения «Капли Росы» следует, что он знал твое расписание, а значит либо следил за тобой, либо просто поджидал тебя, — сказал он мне. — И все это делалось преднамеренно. Для него не очень хорошо. Он поступит очень глупо, если при всем том, что есть у нас, попытается оспорить обвинения, тогда сделка сорвется и он окажется в полной заднице.

Это звучало лучше, поэтому мой ответ прозвучал бодрее:

— Хорошо.

После чего Хикс еще раз сжал мою руку.

Находясь в моем доме, он захватил мою сумочку. Мэми проснулась недалеко от Глоссопа, поэтому, когда мы приехали к Хиксу, она предложила донести ее за меня, будто мой сломанный нос был двумя сломанными руками.

Однако у меня создалось ощущение, что она предложила это, потому что чувствовала себя обделенной в том многообразии обязанностей, которые выполняла, приглядывая за мной. А с этим она могла справиться.

Я узнала, что сын и дочери Хикса были хорошими детьми. Заботливыми. Милыми.

Не удивительно. Не смотря на то, что Хоуп была их матерью.

Мы поднялись, Мэми несла мою сумку, Хикс держал меня за руку, а потом его дети уложили меня спать.

Таблетки подействовали, и я почти заснула, когда почувствовала движение на кровати: Хикс улегся рядом. И я ощутила его тепло своей спиной, которое прижалось ко мне.

— Малыш? — пробормотала я, когда его рука обвилась вокруг моей талии.

Найдя мою ладонь, он переплел наши пальцы.

— Рядом с тобой, — ответил он.