Он не был похож на богатого владельца ранчо. Или на респектабельного бизнесмена, торгующего метамфетамином и промышляющего им (хотя именно этим он и занимался).

Он выглядел как стареющая рок-звезда. Выцветшие джинсы. Выстиранная футболка с рок-концерта группы «Мотли Крю». Тронутые сединой темные волосы спускались до плеч.

Хикс не знал, хотел ли так Беккер влиться в пейзаж Небраски и или со своей клиентурой или же хотел, чтобы стало известно, что он живет в доме, стоимостью более миллиона долларов, но он был верен своим корням, поскольку вырос в трейлере в трейлерном парке на окраине Дансборо.

Взгляд на женщину, сидящую в кресле за столом Беккера так, будто ей там самое место, не был столь кратким.

Если Беккер выглядел стареющим рокером, то она смотрелась стареющей фанаткой. Не требовалось пристального внимания, чтобы понять: сбрось она пару десятков лет и стала бы потрясающей. Но было видно, что она по-прежнему ухаживает за собой и как может сохраняет красоту, которая когда-то была невероятной.

Так же не требовалось пристального внимания или ее близости к Беккеру чтобы понять, что она явно не подарок.

Ее взгляд был устремлен прямо на него.

Он перевел взгляд на Беккера, который стоял в трех шагах от него, делая вид, что обиделся на то, что Хикс отказал ему в объятиях.

— Можно поздравить? — спросил он.

Беккер одарил его еще одной нелепо широкой улыбкой.

— Это Тауни. Моя новая малышка.

Он был мужчиной пятидесяти восьми лет и описывал женщину, которой явно больше сорока пяти, как свою новую крошку.

«И снова. Бесподобно».

Хикс повернул к ней только голову и наклонил подбородок.

— Приятно познакомиться, мэм.

По какой-то причине она улыбнулась ему, словно только что услышала шутку, которую Хикс не понял, и ей понравилось то, что он остался в неведении.

— Шериф, — промурлыкала она.

Хикс поборол желание скривить губы.

— Тауни, Хиксон, Тауни, — подчеркнул Беккер, будто Хикс должен был знать, кто она такая. А с таким именем может она и правда была стареющей поклонницей. Знаменитой. Может модель в клипах бывших рок звезд.

— Тауни Дэйр, — продолжил Беккер.

Хикс застыл на месте.

— Поэтому здесь, только ты, Хикс, — поделился Беккер и притворился грустным. — К сожалению, я ничего не знаю об этой ужасной истории о молодом работнике ранчо, убитом в самом расцвете сил и оставившем жену вдовой. Но Тауни хотела поговорить с тобой, и я подумал, что ты захочешь, чтобы она сделала это наедине.

— Он был бригадиром, — выдавил Хикс.

— Не понял? — спросил Беккер.

— Натан Кэллоуэй. Он был бригадиром на ранчо.

— Что ж, это впечатляет, — заметил Беккер, но сделал это так, будто не имел это в виду.

— И я здесь, чтобы поговорить о нем. — Он смотрел сквозь Тауни Дэйр, очевидно по фамилии, мать Греты. Ее красота была настолько явной, что годы лишь приглушили, но не угасили ее. — Простите, мэм.

— Уже сказал тебе, — начал Беккер. — Я ничего не знаю об этом бригадире. Но, — он качнул верхней частью тела назад, обхватив себя рукой, и ставя на нее локоть другой, — поскольку ты трахаешь дочь Тауни, она подумала, что перекинется с тобой парой слов.

— Да, шериф, — сказала Тауни, привлекая внимание Хикса. — Теперь, я думаю, вы знаете, что моя дочка — хорошая девочка, и если вы возвращаетесь за добавкой, то знаете, насколько она хороша. Но я подумала, что поскольку забочусь о своей дочери и все такое, вам лучше знать, что здесь в Маккук у нее есть связи. У нее есть семья. — Она улыбнулась улыбкой, противоположной той, что могла подарить ее дочь. Она ничего не изменила на ее лице и в ее глазах. Это было просто движение губ, которое и близко не имело отношения к настоящему выражению эмоций. — Семья, которая присматривает за ней и может побеседовать с тем, кто думает, что может сначала трахаться с ней, а потом вытрахать ей мозг.

— Так вы хотели, чтобы я приехал сюда, чтобы угрожать мне, — проговорил он, и ее брови взлетели вверх, симулируя шок.

— Я бы не стала делать этого. Хотя для этого не было бы причин, если бы вы не нае*ывали мою девочку.

Хикс перевел взгляд с матери Греты на Беккера.

— Если у тебя нет ничего на тему Кэллоуэя, у меня нет причин находиться здесь.

Он одарил Хикса еще одной широкой улыбкой.

— Полагаю, нет, раз Тауни сказала то, что считала нужным.

— Ты доставил мне неприятности, — заявил Хикс.

— Повтори? — спросил Беккер.

— Ты доставил мне неприятности.

Любой намек на плутовство исчез в Беккере. Он пристально смотрел на Хикса и был достаточно мудр, чтобы понять его поведение и держать рот на замке. Они практически никогда не общались. Блатт установил такой порядок, пока Хикс был его помощником, и, став шерифом, унаследовал заведенный порядок. Беккер не знал его по-настоящему. Поэтому не был в курсе, что с ним нельзя играть в подобные игры.

Он просто предположил, что раз у Хикса не было выбора, кроме как подчиниться сделке с Блаттом, и это только потому что Беккер никогда не переступал черту, за которой Хикс мог бы взяться за него, то Хикс примет несколько не очень дружелюбных уколов в свою сторону, чтобы сам дилер и его девка могли немного поразвлечься.

— Друзья так не поступают, — просветил его Хикс.

Беккер все понял.

— Итак, Дрейк…

— Подумай об этом, Беккер, — приказал он, повернувшись к Тауни, отвесил фальшивый поклон и завершил его, прикоснувшись указательным пальцем ко лбу и проведя им в ее сторону. — Мисс Дэйр. Очень приятно.

Затем он повернулся и вышел из комнаты, затем из дома и сел в свой пикап.

Он покинул землю Беккера и ехал по 21-й окружной дороге, когда вытащил сотовый и позвонил Грете, посмотрев на часы на приборной панели — было уже шесть вечера.

— Привет, как раз вовремя. Только что закончила с последней клиенткой, все хорошо? — поприветствовала она.

— Ты скоро будешь дома? — спросил он.

— Да. Ты собираешься закончить пораньше? Хочешь, чтобы я что-нибудь купила или приготовила сама? Мне надо будет выезжать в «Каплю» около восьми, но я успею до отъезда.

— Буду на месте через полчаса.

— Хорошо, Хикс, все в порядке?

— Я приеду. Через полчаса.

На этот раз в ее голосе послышалась нерешительность:

— Хорошо, Хикс.

— До встречи, Грета.

— До встречи, дорогой.

Хикс положил трубку и повел машину.

***

Он не стал заезжать на подъездную дорожку. А припарковался на обочине.

Подошел к двери, которую она открыла к тому моменту, как он дошел до крыльца. Ее взгляд был устремлен на «Бронко», стоящий на обочине, а затем переместился на него.

Она распахнула дверь шире, но отступила назад в дом, как только он протянул руку к двери, и пока он заходил, она не сводила с него глаз.

Дверь с грохотом захлопнулась на хорошо смазанных петлях.

Он не стал играть в игры.

— Познакомился с твоей матерью, — объявил он и увидел, как кровь отхлынула с ее лица.

«О да».

— Думаю, ты понимаешь, что я не могу иметь никаких связей с криминальными элементами, Грета, — констатировал он очевидное.

Она покачала головой.

— Хикс, у нее есть привод, но…

Конечно, у нее был привод.

— Тебе следовало мне сказать.

— Я не думала, что…

— Во время нашего разговора в «Капле». После одного из тех раз, когда ты позволила мне трахнуть тебя. За завтраком. Твоя мать — «малышка» единственного известного наркоторговца в округе. Такие вещи я должен знать.

Ее глаза расширились.

— Хикс, я не…

— А теперь он зовет меня в свою крепость, думая, что может играться со мной. Стоять и улыбаться, пока твоя мать угрожает мне, поскольку, на ее взгляд, я плохо с тобой обращаюсь.

Грета выглядела так, будто собиралась подойти к нему, когда заговорила:

— Боже, Хикс, мне так…

— Все кончено.

Она застыла и закрыла рот.

— Я не могу это продолжать, — продолжил он. — Не стоило этого делать. Не надо было ничего начинать. Проблемы имеют свойство очень быстро усложняться, но Грета, детка, должен признать, что даже со всем дерьмом Хоуп, ты занимаешь первое место.