— Привет, — на ограду рядом с моей опустилась мужская рука.

Я подняла глаза на стоящего рядом Пашу и чуть отстранилась о ограды.

— Здравствуй.

За спиной раздался автомобильный гудок. Мы синхронно обернулись на стоящий за нами черный седан. Пассажирское стекло было опущено, за рулем сидел Женя. Увидев меня, он махнул рукой, а я кивнула в ответ.

— Хорошего вечера, — крикнул он, закрыл окно и автомобиль уехал.

Я посмотрела на Пашу.

— Что ты ему сказал? — спросила я. Судя по тому, что Паша был спокоен и по поведению Жени, между ними все недоразумения были решены. Но мне хотелось знать, каким образом?

— Правду.

— Какую правду?

— Правду о том, что он опоздал и у него нет шансов.

— Даже так? — я искренне удивилась.

— Именно так. Или я не прав и нужно пригласить его провести этот вечер с нами? — Паша смотрел на меня с хитрым прищуром.

— Ни в коем случае, — я взяла его под руку. — Куда мы идем?

— Здесь есть неплохое местечко, мы туда ходим иногда, когда в командировки приезжаем. Тебе понравится.

Паша привел меня в небольшой ресторанчик, где в это время было достаточно многолюдно. Официант проводил нас за столик в середине зала, оставил меню и ушел.

— Что же с тобой все-таки случилось? Расскажешь, почему пропал так внезапно и так надолго? — начала я разговор первой.

— Даже не знаю, — пожал Паша плечами, — стоит ли ворошить прошлое?

— Стоит.

— Ты уверена?

— Знаешь, Паш, — я сделала паузу, пытаясь подобрать слова, которыми можно было правильно объяснить, почему мне необходимо это знать. — Я долгие годы жила в смятении. После твоего исчезновения моя жизнь висела на волоске. Чего я только не передумала: и что ты девушку другую встретил, и что ты умер…

Паша с удивлением посмотрел на меня.

— Да-да, я думала, что ты умер, — я снова озвучила свои догадки. — И я тоже умерла. Мне было сложно начать жить без тебя, не имея представления где ты и что с тобой.

— Прости, я не знал. Но почему я умер? — в его глазах все еще читалось недоумение.

— Потому что ты никак не дал о себе знать. Мне казалось, что ты не мог вот так, не попрощавшись, прекратить наше общение.

Когда я сказала «общение», Паша ухмыльнулся. Конечно, то, что было между нами не было простым общением. Но я сознательно произнесла «общение», и не хотела говорить «любовь». Ведь я не знала, что ждет от нашей встречи Паша и чем она может закончиться. Пока мы вели себя как старые знакомые, которые не виделись много лет и которым нужно закрыть один нерешенный вопрос.

— Понимаю, — Паша кивнул и продолжил свой монолог. — После того, как я вернулся в училище от тебя зимой, я узнал, что моя поездка не прошла для меня без последствий. Отец приехал в Москву и прямиком пошел к начальнику училища. Потом они вызвали меня к себе. Был сложный разговор, в котором они вдвоем пытались убедить меня прекратить все отношения с тобой. Я, конечно, сопротивлялся. Видя моё упрямство, они сделали то, что и меня на долгое время вывело из себя.

Паша перестал говорить. А я терпеливо ждала.

— Понимая, что я был настроен решительно и ни какие уговоры на меня не действуют, они отправили меня в дисбат…

Я была настолько шокирована услышанным, что даже поежилась от осознания жестокости Пашиных родителей. Как нужно было не любить своего ребенка, чтобы пойти на такой шаг!? В моей голове это все не укладывалось.

— Паш, почему я так не нравилась твоим родителям, — я искренне не понимала причины, по которой меня не возлюбили в семье Паши, — что они тебя даже в дисбат готовы были отправить?

— Юль, ты же знаешь, что они люди специфические. Понять, что ими двигало, даже мне сложно.

— Но все-таки. Они ведь что-то говорили, когда просили тебя не общаться со мной?

— Что-то говорили.

— Что?

— Юль..

— Паш, — не унималась я.

— Потому что ты не генеральская дочь, — он сказал то, о чем со временем я и сама стала догадываться.

Паша замолчал, и я тоже не могла говорить. Нам принесли горячее, к которому никто из нас и не думал притронуться. Каждый из нас погрузился в свои мысли.

— Почему же ты мне просто не написал? — спросила я, когда шок от услышанного немного прошел. — Почему не объяснил все? Я бы поняла.

— Уверена, что поняла бы? — Паша смотрел на меня вызывающе.

Я задумалась и не спешила отвечать. Ведь действительно, кто знает — смогла бы я тогда понять и простить? Когда тебе нет и двадцати, ты все видишь только в белом и черном. Мыслишь категорично, компромиссов для тебя не существует. Наверное, Паша был где-то прав, и вероятность того, что я его не поняла бы и не простила, была велика. Но это не отменяет того, что он должен был дать мне шанс.

— И как? Ты женился на дочери генерала?

Мой вопрос заставил Пашу улыбнуться. Но не весело, а горько.

— Женился. Сразу как вернулся в училище. Папочка-генерал помог замять то, что его будущий зять в дисбате был. Моё личное дело хорошо так подчистили. И на втором курсе, после Нового года мы поженились.

— Ясно, — кивнула я и принялась резать рыбу. Мне необходимо было время, чтобы унять волнение, бушевавшее внутри меня.

Паша, глядя на меня, тоже приступил к еде. Я усердно резала рыбу и цепляла вилкой овощи, не отрывая взгляд от тарелки. В голове крутилась мысль о том, что я НИКОГДА не буду отбирать у своих детей любовь. Я буду терпеть, приспосабливаться, но не буду калечить их души и сердца. Так, как это сделали со своими детьми моя свекровь и родители Паши.

— Я между прочим искал тебя потом, — Паша снова заговорил.

— И что же? Не нашел?

— Нашел, — он налил вина и протянул мне бокал.

— Спасибо, — я сделала пару глотков.

— Я нашел тебя, когда устроился на службу в следственный комитет и у меня появились кое-какие возможности.

— Неужели для того, чтобы найти меня тебе нужно было устроиться в следственный комитет? — как ни старалась, но удержаться от того, чтобы не съязвить, я не могла. — Ты же писал мне письма и, наверняка, знал мой адрес наизусть.

— Юлька, не будь таким ёжиком, — Паша улыбнулся той самой улыбкой, которую я хранила в памяти все эти годы.

И моё глупое сердце начало таять. Мне надоело играть в Снежную Королеву и изображать из себя этакую равнодушную особу.

— Не буду, — улыбнулась я в ответ.

— Я боялся приехать к тебе без предупреждения. Не знал, как ты это воспримешь. Боялся, что сделаю тебе больно.

«Мне? — усмехнулась я про себя. — Значит, тебе не было больно?»

— Я искал тебя, но когда нашел, понял, что слишком поздно, — продолжал рассказ Паша.

— Поздно?

— Да, ты была замужем и у тебя уже были дети.

Я сделала еще глоток вина.

— И тебя это остановило?

— Да.

— А твоя жена и твои дети? Они тебя не остановили?

— Моя жена меня никогда не останавливала, — Паша изменился в лице, — она прекрасно знала, за кого выходит замуж по воле своего папочки. А дети…у нас их не было.

— Извини, я не знала, — извинилась я за свой вопрос про детей.

А вот фраза про жену мне резанула слух. Резанула не потому, что я была такая вся правильная. Мне не понравился тон, с которым Паша это сказал. Грубый и пренебрежительный. И в этом был новый Паша, которого я не знала.

Вообще я давно перестала категорично осуждать семейных людей, которые заводили связи на стороне. Это случилось после того, как наш с Лешей брак зашел в полнейший тупик, и он завел себе любовницу. Я, конечно, соврала бы, сказав, что была счастлива, узнав о любовнице мужа. Нет, я не была счастлива. Внутри меня все кипело от возмущения и негодования, когда я совершенно случайно наткнулась на их переписку в мессенджере. Я не имела привычки копаться в личных вещах других людей. Просто Алексей оставил телефон на кровати с открытой перепиской, а я решила его переложить на комод. Взяла в руки телефон и невзначай взглянула на экран. И зависла на несколько минут, и не могла оторваться. Оказывается, мой муж был романтиком и, судя по тому, что он писал этой женщине, он испытывал к ней сильные чувства.