Единственным законодательным органом был призван служить рейхстаг; вторая же палата — рейхсрат — должна была лишь выдвигать на выборах кандидатуру имперского регента, регулировать правовое положение государственных служащих и должностных лиц и вырабатывать рекомендации рейхстагу.

Весьма примечательны принципы экономической политики: «Обеспечение материального существования трудящихся во имя их человеческого достоинства — задача экономического руководства... Имперское правительство видит основу восстановления хозяйства в упорядоченном соревновании в достижении экономических успехов, проходящем в рамках государственного экономического руководства и находящемся под государственным контролем в отношении его методов.

Там, где наличествующие связи и переплетения хозяйства (монополии, картели, концерны) исключают такое соревнование в достижении экономических успехов, задача экономического руководства — осуществлять принципы вышеуказанного упорядоченного соревнования и блюсти интересы общества в целом.

Экономическая заинтересованность общества в крупной промышленности в особенной мере требует строгого экономического руководства этими отраслями со стороны государства. Ключевые предприятия горно-металлургической промышленности, по производству основных химических продуктов, а также энергетические будут переданы в государственную собственность. Эти предприятия подлежат руководству и надзору в соответствии с общепринятыми для хозяйства принципами...

Имперское правительство содействует такому развитию, благодаря которому каждое предприятие должно превратиться в хозяйственное сообщество всех трудящихся на нём людей. В таком сообществе, именуемом «профсоюзом данного предприятия», между владельцами предприятия и представителями занятых на нём лиц достигается договорённость об участии последних в управлении предприятием и в итогах его деятельности, особенно в увеличении капитала предприятия...

Немецкий профсоюз — необходимое средство для проведения в жизнь намеченной выше экономической программы и предусмотренного ею построения государства».

Тем самым авторы программы признавали себя сторонниками:

1. государственного надзора за ведением хозяйства, причём, как указывалось, трудящиеся были призваны служить одной из опор государства;

2. участия рабочих в управлении предприятием;

3. ограничения власти монополий, особенно путём национализации ключевых отраслей промышленности.

При этом надо принять во внимание, что данная программа представляла собой компромисс. Отдельные члены Крайзауского кружка, в том числе те, которые стояли ближе всего к Штауффенбергу, имели ещё более далеко идущие планы в отношении частной собственности на средства производства. В «Замечаниях к мирной программе американских церквей» от апреля 1943 г. Тротт и другие авторы этого документа указывали, что существование национальных и международных монополий представляет опасность для жизненных интересов масс и для мира во всём мире⁸⁰. В нём говорилось: «Все христиане в принципе безоговорочно выразят своё согласие с поставленной целью освобождения масс от экономической нужды, а также повышения их жизненного уровня на самой широкой основе. Не может подвергаться сомнению и то, что цель эта недостижима без межгосударственных соглашений в экономической и финансовой сферах. Однако нам кажется сомнительным, возможно и даже просто вероятно ли сохранение свободной торговли для достижения этой цели во всех фазах развития».

«Замечания» требуют, далее, установления в области экономики «порядка с максимумом свободы», В них говорится: «Порядок, а также свобода в экономической области именно в международном обмене подвергаются наибольшей угрозе со стороны монополий». В документе заявляется, что формальная ликвидация монополий недостаточна и они должны быть уничтожены. «Поэтому мы полагаем, что будущая международная организация должна быть в состоянии выступать против национальных и международных монополий как главного препятствия на пути к экономическому и финансовому умиротворению во всём мире».

Эти взгляды крайзаусцев противоречили концепции группы Гёрделера. Для достижения договорённости в январе 1943 г. в доме Йорка состоялась уже упоминавшаяся встреча, в которой приняли участие Йорк, Мольтке, Герстенмайер, а также Бек, Гёрделер, Попиц, Йессен и Хассель. Об этой беседе, в ходе которой ясно выявились противоречия, сообщает в своём дневнике Хассель: ««Молодые», в противоположность «старикам» внешне выступавшие единым фронтом, идейно возглавлялись весьма остроумным, мыслящим на англосаксонский и пацифистский манер Гельмутом [Мольтке]... Сознательно, но безуспешно маскирует Пфафф [Гёрделер] противоречие между ним и «молодыми», особенно в социальной области. Ведь Пфафф всё же разновидность реакционера»⁸¹.

В целом крайзауские документы содержат существенные элементы антифашистской буржуазно-демократической республики, которая в некоторых отношениях казалась уже даже выходящей за рамки буржуазной демократии. Однако ряд требований формулировался в столь общей форме, что не исключалось и противоположное толкование. Эта двойственность отражала противоречия в самом составе и характере Крайзауского кружка.

О консервативном образе мыслей свидетельствуют и отдельные положения избирательного права и структуры государственного аппарата, а также категоричность, с какой программа требует сделать религию основой государственной жизни. Правда, авторы не говорили, как они намерены совместить это категорическое требование с так же требуемой ими свободой совести. Предусматривавшееся слияние государства и церкви, несомненно, не могло открыть верный путь в будущее, к тому же это давно было преодолёно в других демократических буржуазных государствах.

Мы уже отмечали, что эта установка Мольтке и его друзей отнюдь не вытекала из какого-либо клерикального притязания на господствующее положение церкви, а объяснялась убеждённостью, что только христианство может послужить прочной опорой для отказа от всех негуманных теорий и человеконенавистнической практики. Однако этим крайзаусцы сами сужали поле своей деятельности.

Гораздо более важными были их взгляды по вопросу об участии трудящихся, особенно рабочего класса, в общественной жизни и предусмотренное ограничение монополий и их господства. Такие программные установки показывают, что прогрессивное крыло крайзаусцев уже подходило к пониманию коренного вопроса демократии в эпоху империализма. Эта часть программы носит в зачатке антиимпериалистический характер.

Однако нельзя не заметить, что во взглядах некоторых членов Крайзауского кружка сохранялись и антикоммунистические пережитки. Так, в обоснование необходимости далеко идущих социальных реформ некоторые его члены приводили аргумент, что тем самым они хотят выбить почву из-под ног коммунистов⁸². Отдельные правые социал-демократы, а также клерикальные элементы противились сотрудничеству с коммунистами.

Прежде всего рассмотрим кратко внешнеполитические взгляды тех элементов Крайзауского кружка, которые были тесно связаны со Штауффенбергом.

В противоположность гёрделеровской «западной ориентации» эти крайзаусцы были за установление мира на всех фронтах и за добрососедские отношения со всеми народами, граничащими с Германией. В своих воспоминаниях Теодор Штельцер тоже указывает на разногласия с Гёрделером и следующим образом рисует внешнеполитические взгляды большинства Крайзауского кружка:

«Следующее, разногласие касалось отношения к России. Мы в своём кружке придерживались того взгляда, что она принадлежит к Европе. При мирном урегулировании она должна была бы сказать своё веское слово, а отсюда проистекает необходимость сотрудничества с нею. Мы уже тогда, ещё до появления атомной бомбы, стояли на той точке зрения, что война как средство политики доведена до абсурда. Мы считали, что надо искать новых путей международного сотрудничества, а потому следует отказаться от представления о существовании каких-то «заклятых врагов», мирное сотрудничество с которыми заранее отрицается. Гибели человеческой цивилизации, казалось нам тогда, можно избежать только в том случае, если и при противоположных общественных взглядах одержит верх мирное сожительство народов в виде соревнования в области экономики и культуры. Проявлялась тогда и склонность к сотрудничеству исключительно с одним Западом, пожалуй, даже к совместным с Западом действиям против Советского Союза. Но я не думаю, чтобы этому придавалось особенно большое значение. Мы единодушно держались той точки зрения, что Россия должна являться неотъемлемым фактором будущего европейского порядка»⁸³.