Нарастающие признаки усталости от войны были очевидны для всех. Общий призыв к предоставлению частных займов дал немногим более 3.300 фунтов стерлингов, большая часть которых поступила от советников Генриха VI. Из Англии деньги в Нормандию не поступали до конца июля, когда было собрано всего 1.750 фунтов стерлингов, чтобы поддержать английскую администрацию в тяжелейшем кризисе ее существования. Как бы в насмешку над проектом Фастольфа о 30.000-й армии, оказалось, что трудно найти даже обещанные Советом дополнительные 1.300 человек. В конце июля 1449 г., через месяц после первоначально намеченной даты, сэр Уильям Пейто отплыл из Портсмута с менее чем половиной из них. Еще 400 человек последовали за ним в конце сентября под командованием брата графа Оксфорда сэра Роберта де Вера. Большая часть этих людей предназначалась для усиления гарнизонов. Англичане предполагали, что война будет вестись традиционным способом: кампанией на истощение с чередой медленных осад. Они оказались совершенно не готовы к скорости и масштабам последовавшего за этим краха[915].

Общее командование французскими армиями было возложено на графа Дюнуа. Первоначально силы, которыми он располагал, были весьма скромными. Две армии должны были начать скоординированное вторжение в Нормандию. Сам Дюнуа, имея около 3.300 человек, должен был наступать с юго-востока с базы в Вернёе. Вторая армия численностью около 1.800 человек, собранная в основном в Пикардии, должна была двинуться на Руан через Па-де-Ко под командованием графов д'Э и де Сен-Поль. Еще две армии должны были последовать за ней, как только будут готовы. Одна, под командованием герцога Алансонского, должна была вторгнуться в пределы его герцогства и войти в Нижнюю Нормандию с юго-запада. Герцогу было придано около 1.200 солдат, откликнувшихся на призыв французского короля, и по мере продвижения на север он должен был собрать дополнительные силы из гарнизонов Мэна и Вандомуа. Другая, гораздо более многочисленная армия под командованием герцога Бретонского и его дяди Артура де Ришмона должна была вторгнуться в Авраншен и Котантен. В ее состав должны были войти 1.200 французских солдат, ранее направленных в Бретань для поддержки герцога, и около 6.000 бретонцев, которых еще предстояло набрать. Расчет Дюнуа состоял в том, чтобы, атакуя сразу с нескольких направлений, лишить англичан возможности сосредоточить собственные силы. Численность английских войск в Нормандии на этом этапе неизвестна, но, учитывая небольшое количество подкреплений, полученных из Англии за последние шесть лет, во всем герцогстве, вероятно, насчитывалось не более 3.000 ― 4.000 английских войск, распределенных между примерно сорока королевскими гарнизонами и, возможно, десятком частных. Единственная значительная концентрация войск была в Руане. По мере продолжения кампании численность французских армий увеличивалась за счет прибытия новых войск из более отдаленных провинций, в то время как английские силы постепенно таяли из-за потерь, пленных и дезертиров[916].

На следующий день после падения Вернёя герцог Сомерсет приказал Толботу взять 1.500 человек — самое большое полевое соединение, которое только можно было собрать, — чтобы вернуть город и помочь тем, кто еще держался в Тур-Гриз. Толбот немедленно выехал из Руана, но ему потребовалось десять дней, чтобы собрать свои силы. 31 июля 1449 г. он достиг Бретея, расположенного в восьми милях к северу от Вернёя. Дюнуа отменил штурм замка Тур-Гриз и выдвинулся навстречу Толботу с 2.500 человек. Толбот не захотел отстаивать Бретей, отошел на север и занял более выгодную позицию на дороге, ведущей в Руан, к югу от Аркура. Лес защищал его тыл, а густые живые изгороди — фланги. Перед линией своих войск он расположил ряд повозок с артиллерией. Дюнуа со своей армией подошел и окопался на небольшом расстоянии. Однако ни одна из сторон не была готова рискнуть, выйти в поле с подготовленных позиций. Когда на следующее утро рассвело, оказалось, что английские позиции пусты. Толбот под покровом темноты отошел к Аркуру. Он решил не рисковать своей единственной полевой армией, даже находясь на подготовленной позиции. Вскоре после этого Толбот свернул компанию и поспешил вернуться в Руан, потому что графы д'Э и де Сен-Поль начали наступление на город. Они надеялись войти в него с помощью группы сторонников внутри стен. Армия Толбота подошла к Руану 4 августа, как раз вовремя, чтобы их опередить. Оставленный на произвол судьбы, гарнизон замка Тур-Гриз в Вернёе продержался еще две с половиной недели, и 22 августа капитулировал[917].

После того как их план проникновения в Руан был сорван, графы д'Э и де Сен-Поль переправились через Сену у Пон-де-л'Арк, где 8 августа соединились с Дюнуа. Там они остановились, чтобы обдумать свои дальнейшие действия. Теперь общая численность их армии превышала 5.000 человек. В их руках находилась вся юго-восточная Нормандия, за исключением нескольких небольших частных замков. На военном совете они решили расширить территорию, находящуюся под их контролем, на запад до долины реки Тук. Первой целью стал Пон-Одеме, где находилась единственная возможная переправа через реку Рисл. В Руанском замке герцог Сомерсет тоже собрал военный совет. На нем присутствовали все капитаны, находившиеся в Руане и его окрестностях, а также главные офицеры нормандской администрации. По общему мнению, Понт-Одеме был беззащитен. Его древние стены были построены в XII веке и местами обрушились, оставив большие бреши, которые можно было защищать только деревянными палисадами. Собравшиеся считали, что оборонительные сооружения Понт-Одеме должны быть разрушены, а город оставлен. Фульк Эйтон, который был капитаном и Кодбека, и Понт-Одеме, не согласился с этим мнением. Он убедил собравшихся в том, что если усилить гарнизон, то можно успешно оборонять ров заполненный водой, болота и водотоки вокруг города. Было решено отправить Эйтона удерживать город вместе с Осборном Мандефордом, казначеем Нормандии и фактически заместителем Сомерсета. В их распоряжение было выделено около 400 человек. Но никаких полевых операций, подобных походу Толбота под Бретей, больше не должно было быть. Каждый гарнизон должен был защищаться самостоятельно как можно лучше до тех пор, пока из Англии не прибудут значительные силы.

Впоследствии эта стратегия подверглась серьезной критике. Опытный французский капитан Жан де Бюэль, принимавший участие в кампании, считал, что Толботу и Сомерсету следовало бы бросить все все свои силы на решающее сражение в поле. В первые дни кампании у них было достаточно войск для разгрома каждой из французских армий. "Если бы они проиграли, — писал Бюэль, — то, по крайней мере, проиграли бы с честью". Альтернативой было неизбежное поражение, поскольку каждый английский гарнизон уничтожался по отдельности, один за другим. Аналогичная критика звучала и в Англии. Оглядываясь назад, можно сказать, что критики были правы и ничего не могло быть хуже, чем реальный результат. Но Сомерсет и Толбот были способными полководцами и имея небольшие, разрозненные силы и находясь под постоянной угрозой народных восстаний в городах, они выбрали, пожалуй, единственно разумный путь.

Вечером 10 августа 1449 г. Пьер де Брезе и Роберт де Флок прибыли к Понт-Одеме с передовым отрядом французской армии и обнаружили, что Эйтон и Мандефорд вошли в город за несколько часов до них. Французы сразу же предприняли дерзкую ночную атаку на палисад. Они уже успели проделать несколько брешей, когда Мандефорд, разбуженный шумом, прибыл на место схватки и сумел оттеснить нападавших. Через два дня, 12 августа, подошли остальные части французской армии. По башне был выпущен зажигательный снаряд, который поджег солому, хранившуюся внутри. Огонь перекинулся на соседние здания и распространился по городу. Воспользовавшись суматохой, французы начали штурм в двух местах и захватили палисады. Горожане бежали в церкви, а гарнизон — в полуразрушенную цитадель. Французы начали штурм цитадели. Поначалу Мандефорд не хотел рассматривать возможность сдачи крепости путем переговоров. Но он изменил свое мнение после того, как его люди начали массово дезертировать, прыгая в Рисл и сдаваясь в плен французам на другом берегу. Оборона потеряла всякую слаженность, так как различные группы защитников утратили связь друг с другом: одни сражались в одиночку против превосходящих сил, другие бежали в поля или сдавались в плен. Дюнуа и герольд вошли в цитадель и вступили с Мандефордом в переговоры, а Эйтон продолжал отбиваться в одной из башен. Позднее Мандефорд утверждал, что договорился с Дюнуа о коллективном выкупе всего гарнизона. Но, судя по всему, замок был захвачен еще до завершения переговоров, и Эйтон и Мандефорд были взяты в плен вместе с почти всеми своими людьми[918].