Когда 15 июня 1442 г. Толбот высадился в Арфлёре, его встретили военные советники герцога Йорка сэр Уильям Олдхолл и сэр Эндрю Огард. Они привезли отчет о ситуации в Нормандии и предложения по развертыванию новой армии. Было решено, что первоочередной задачей должно стать восстановление английских позиций на юго-восточной границе путем возвращения Лувье, Конша и Эврё. Толбот направился прямо к Пон-де-л'Арк, где соединился с Фоконбергом, командующим английской армией в этом секторе. Под командованием Фоконберга находилось 1.200 человек, большинство из которых были набраны из солдат живущих за счет земли. Объединенные силы, насчитывавшие от 3.000 до 4.000 человек, но весьма неоднородные по качеству, двинулись на Конш. Замок утратил свое прежнее значение после того, как французы отвоевали Эврё, который был более удобной базой. Однако Толбот и Фоконберг потратили шесть недель на его осаду, после чего около 9 сентября окончательно выбили французский гарнизон.

Развить этот успех оказалось непросто. Дюнуа, командующий французскими войсками на этом фронте, был, пожалуй, единственным французским полководцем, который не уступал Толботу в тактическом мастерстве. Его маневрам мешала меньшая численность армии и существовавшая военная ортодоксия, согласно которой французская армия ни в коем случае не должна была рисковать вступать в битву с англичанами. Тем не менее, он успешно действовал в регионе, обрушиваясь на другие английские гарнизоны в непредсказуемые моменты. Роберт де Флок, еще один грозный противник, теперь уже обосновавшийся в Эврё, нападал на английские линии снабжения и отдельные отряды, нанося им большие потери. У Толбота было мало времени. Совет в Вестминстере хотел, чтобы Дьепп был отвоеван, и он не мог рассчитывать на людей, прибывших из Англии, поскольку срок их контрактов истекал в начале декабря. В результате он был вынужден отказаться от идеи атаковать Лувье и Эврё и отступить на запад. После его отхода Вернёй и Галлардон, два оставшихся английских гарнизона юго-восточной границе, оказались в опасном положении. В течение нескольких дней после ухода Толбота замок Галлардон, захваченный Франсуа де Сурьеном в результате дерзкого нападения в начале года, был продан графу Дюнуа. Вернёй, похоже, должен был стать следующим[809].

Войска, предназначенные для атаки на Дьепп, получили приказ собраться в бенедиктинском аббатстве Жюмьеж на берегу Сены к западу от Руана. Толбот встретил их там в октябре 1442 года. Помимо оставшихся в живых солдат его экспедиционной армии, 600 человек были выведены из гарнизонов, что составило около 2.500 человек. В конце октября первые отряды армии Толбота достигли Дьеппа и приступили к строительству большой деревянной бастиды Ле-Поле на холме к востоку от стен, с которого открывался вид на вход в гавань. Здесь Толбот установил четыре больших бомбарды. Еще одна бастида, поменьше, была построена на западной стороне города. Со стороны побережья гавань блокировала небольшая военно-морская флотилия. Вероятно, это была флотилия из пяти кораблей, мобилизованная в Саутгемптоне хэмпширским рыцарем сэром Стивеном Попхэмом. Это была грозная сила для осады небольшого порта, потерявшего значительную часть населения после превращения его в пограничный город. Вскоре стало ясно, насколько усилилось стратегическое положение французов в результате захвата восточных границ Нормандии за последние пятнадцать месяцев. Теперь, когда Сена выше Манта и вся долина Уазы находились под французским контролем, граф Дюнуа смог привести от 800 до 1.000 человек прямо из Босе через мост в Мёлане в Бовези и Па-де-Ко. Их прибытие в Дьепп 29 ноября изменило ситуацию в городе и совпало с мятежом в войсках английской экспедиционной армии, которые, дождавшись окончания шестимесячного срока, отказались служить дальше. Толботу ничего не оставалось, как отступить в Руан, оставив сэра Уильяма Пейто, бывшего капитана Крея, удерживать бастиду Ле-Поле с 500 бойцами до возобновления осады в следующем году. В итоге осада так и не возобновилась. Экспедиционная армия Толбота вернулась в Англию в конце 1442 г., оставив в Нормандии лишь около 3.000 человек, что было достаточно для поддержания минимальной численности гарнизона, но не позволяло вывести войска в поле для какой-либо крупной операции[810].

Власть Ланкастеров в Нормандии заметно ослабевала. Пока Толбот был занят Дьеппом, французы захватили еще одну крепость, которая должна была стать еще более острой занозой в боку английских оккупантов. Гранвиль представлял собой большую скалу, выступающую в залив Мон-Сен-Мишель примерно в пятнадцати милях к северу от Авранша. Она была доступна во время отлива из Мон-Сен-Мишель, и его гарнизон в течение многих лет совершал регулярные вылазки через пески в окрестности. Для защиты от этих набегов лорд Скейлз, английский лейтенант в Нижней Нормандии, построил на скале крепость. У ее основания вырос небольшой город и гавань. Под командованием его внебрачного сына в крепости был размещен гарнизон из сорока человек. Осенью 1442 года капитан получил сведения о том, что Луи д'Эстутевиль, ветеран французского командования Мон-Сен-Мишель, готовит лестницы для захвата Гранвиля. Тем не менее в ночь на 8 ноября 1442 г., когда люди Эстутевиля перебрались через стены, гарнизон был застигнут врасплох. Нападавшие подговорили одного английского солдата, который подсказал им, когда и куда нанести удар и таким образом крепость была быстро захвачена. Захват Гранвиля дал гарнизону Мон-Сен-Мишель надежную базу на Котантене, которую было легко снабжать через залив. Из Гранвиля французы могли грабить и налагать поборы на весь полуостров. В следующем году Скейлз в течение двух месяцев безуспешно осаждал это место силами около 800 человек. В результате этой неудачи он был вынужден удвоить численность гарнизонов в прилегающих районах. Классическим способом ведения боевых действий в этой войне засад были внезапность, лестницы и подкуп. Все это было дешево, в то время как оборона крепостей требовала огромных людских и финансовых затрат[811].

Герцог Йорк так и не смог оправиться от бедствий первых шести месяцев своего правления, которые не только ослабили его в военном отношении, но и лишили доверия Совета в Англии. Советники так и не поняли масштаба его проблем. Он получил в наследство от своих предшественников неразрешимые проблемы дефицита, недисциплинированности и недобросовестного управления, которые висели на нем, как гири на ногах. Одной из первых его встреч после прибытия стало свидание с герольдом Уильямом Брюгге, гербовым королем Ордена Подвязки, который проезжал через Нормандию по дипломатическим делам и был потрясен увиденным. По словам герольда, первоочередной задачей нового лейтенанта должно стать устранение "несправедливости, царящей во владениях короля, а также пороков и грехов людей нашей нации". Уильям Вустер, секретарь и управляющий делами сэра Джона Фастольфа, сопровождал своего господина в герцогство в 1441 году. Его впечатления были очень похожи на впечатления герольда. Он был потрясен издевательствами, жестокостью, грабежами и кражами скота, которые офицеры гарнизонов оставляли безнаказанными и не пытались пресечь. Вустер был убежден, что это толкает крестьянство Нормандии в объятия французов. Первопричиной проблемы была неспособность нормандской казны регулярно выплачивать жалованье. В 1441 г. Йорк привез с собой почти 3.200 фунтов стерлингов наличными, чтобы погасить задолженность. Но, несмотря на то, что в это время поток денег из Англии несколько увеличился, выплаты значительно отставали от того, что ему обещали при вступлении в должность, и вскоре задолженность снова начала расти. Вустер писал: