В сложившейся ситуации Альбергати отказался от своей миссии как от безнадежной. Франция была разделена на два вооруженных лагеря, ожидающих сигнала к нападению, писал он в своем докладе Базельскому Собору. По его мнению, настало время, чтобы Собор направил собственных послов ко всем трем воюющим сторонам и выяснил, смогут ли они добиться большего успеха, чем он. 10 сентября 1433 г. легат был встречен у ворот Базеля всеми кардиналами находившимися в городе и препровожден в Собор, где через шесть дней он лично выступил с тем же мрачным посланием[565].

В начале 1433 г., когда военное положение Англии ухудшилось по обе стороны Ла-Манша, герцог Бедфорд организовал совместную конференцию Вестминстерского и Парижского Советов. Она должна была состояться в апреле в Кале. Предметом обсуждения должны были стать текущее состояние переговоров с Францией, а также дальнейшее направление и финансирование войны, если предположить (что казалось вероятным), что мирная миссия Альбергати провалится. За формальной повесткой дня скрывались более широкие опасения регента относительно компетентности правительства герцога Глостера в Англии и управления финансами, от которых теперь все больше зависела судьба войны во Франции. Длительный спор между Глостером и Бофортом, произошедший летом предыдущего года, возможно, стоил ему Ланьи. В новом году несколько серьезных инцидентов продемонстрировали масштабы финансовой дезорганизации в Вестминстере[566].

В феврале 1433 г. в гарнизоне Кале произошел мятеж, второй за последние десять лет. Кале был, пожалуй, самым ярким примером привычки английского Совета финансировать текущие операции, откладывая необходимые расходы в других местах. В городе с его крепостью и зависимыми территориями, помимо штата строителей, чиновников и клерков, находился большой гарнизон, чье жалованье было самой крупной повторяющейся статьей в счетах правительства. В течение многих лет эти люди получали лишь часть причитающегося им жалованья. Спад в торговле шерстью, последовавший за Законом о разделе 1429 г., усугубил проблему, поскольку казначей Кале получал средства в основном за счет отчислений от шерстяной таможни. В какой-то момент в 1432 г. платежи, по-видимому, прекратились совсем. Поступления из казначейства упали в разы, а большая часть выплат казначею Кале была перенаправлена на погашение задолженности графу Уорику за время его пребывания в должности капитана города. В результате около половины гарнизона восстала, изгнала лейтенанта Бедфорда сэра Уильяма Олдхолла и захватила запасы шерсти компании Стейпл в качестве обеспечения выплаты жалованья. Бедфорд уже пережил один мятеж английской армии, произошедший под Компьенем в октябре 1430 г., и не был готов допустить еще один. В конце марта 1433 г. он покинул Руан и направился в Кале. 7 апреля он прибыл в дальний форт Балингем, где начал переговоры с мятежниками и обманом заставил их подчиниться. Он дал им письменные гарантии по таможне, которые не имели никаких шансов быть выполненными, а взамен мятежники согласились впустить его в город. В последнюю неделю апреля герцог со своей свитой вошел в город, где его бурно приветствовали и горожане, и гарнизон. Как только он оказался внутри, ворота были закрыты, а мятежники арестованы и отправлены в различные тюрьмы города. Их требования были и аннулированы. В итоге двести из них, почти половина гарнизона, были изгнаны, а их имущество конфисковано. Четверо зачинщиков были приговорены к смертной казни и обезглавлены на рыночной площади[567].

За мятежом гарнизона Кале быстро последовали хаотичные попытки по формированию экспедиционной армии на 1433 год. В начале года английский Совет принял решение об отправке в Нормандию армии под командованием графа Хантингдона. По первоначальному замыслу она должна была быть сопоставима с великой экспедицией графа Солсбери, который в 1428 году привел во Францию 2.700 человек. Но в итоге в мае Хантингдон отплыл лишь с половиной этого числа. Но и это оказалось больше, чем могло позволить себе казначейство. Зарплата за первый квартал службы была взята из денег, которые попечители герцогства Ланкастерского выделили на неоплаченные долги Генриха V. Зарплата за второй квартал должна была быть выплачена при отплытии, но в апреле, когда корабли и люди собирались в Уинчелси, новый казначей лорд Скроуп из Мэшема сообщил, что государственная казна пуста. Он даже не мог оплатить расходы на дипломатические миссии и доставку советников в Кале на конференцию созываемую Бедфордом. В итоге деньги опять были одолжены у кардинала Бофорта, хотя теперь уже не было никаких необремененных доходов, которые можно было бы предложить в качестве залога. Кардиналу пришлось принять личные гарантии каждого члена Совета[568].

Конференция двух Советов состоялась примерно в начале мая 1433 года. Это было масштабное мероприятие. Флотилия кораблей перевезла герцога Глостера, канцлера Стаффорда, его предшественника архиепископа Кемпа, епископа Алнвика, графа Саффолка, лордов Хангерфорда и Кромвеля и других членов Совета, а также толпу приближенных и чиновников, через Ла-Манш в Кале. Не менее пятнадцати кораблей были загружены продовольствием и другими припасами. Из Парижа и Руана прибыли Бедфорд и Луи де Люксембург, а также другие члены Большого Совета, включая Рауля ле Сажа, сэра Джона Фастольфа и президента Парижского Парламента. Приехал и кардинал Бофорт, находившийся во Франции с марта. Жан де Люксембург и граф де Сен-Поль присутствовали в качестве советников герцога Бургундского и главных французских военачальников на ланкастерской службе. Герцога Бретонского представлял его личный секретарь, англичанин, Джеймс Годарт[569].

Вскоре после открытия конференции ее участники получили еще одно неприятное напоминание об уязвимом положении ланкастерской Франции. Сен-Валери был обнесенным стеной городом на южном берегу устья Соммы с бургундским гарнизоном. Теоретически он был защищен шестилетним перемирием между Карлом VII и герцогом Бургундским. Но Луи де Ванкур, французский капитан, базировавшийся в Бове, незаметно прошел через Пикардию и однажды на рассвете захватил город с помощью эскалады. Налетчики разграбили город, перебили большую часть гарнизона, а затем обосновавшись там, начали совершать набеги по всей долине Соммы. Опыт показывал, что если не удавалось быстро выбить их из захваченных мест, то захватчики окапывались и их было очень трудно изгнать. Советникам в Кале пришлось принимать срочные меры. Английский гарнизон в Ле-Кротуа на противоположном берегу эстуария Сены был усилен верными контингентами из гарнизона Кале. Граф де Сен-Поль сразу же отправился блокировать Сен-Валери, а Жан де Люксембург занялся сбором сил, необходимых для полномасштабной осады. Эти меры требовали немедленных денежных выплат. Способ, которым Совет воспользовался для их получения, прекрасно иллюстрирует непостоянство и импровизацию, характерные для английских государственных финансов в этот период. Архиепископ Кемп, который по окончании конференции должен был отправиться в Базель, опустошил свои сундучки, чтобы полученные им на расходы 1.000 фунтов стерлингов были использованы в качестве аванса на содержание армии Сен-Поля. В поисках более значительных средств советники в отчаянии обратились к кардиналу Бофорту, у которого в Кале находилась часть его сокровищ. Бофорт выдвинул свои условия и был восстановлен, несмотря на противодействие Глостера, в королевском Совете. Взамен он согласился дать в долг 10.000 марок (6. 667 фунтов стерлингов), которые сразу же были выплачены Луи де Люксембургу. Снова не нашлось свободных доходов, которые можно было бы предложить в качестве обеспечения займа, и кардинал опять был вынужден принять дополнительные гарантии у каждого советников лично. О расколе в английском Совете свидетельствовало то, что гарантию подписали только союзники Бофорта. Друзья Глостера решительно держали свои кошельки закрытыми[570].