— Там же очень мощные антигравы стояли, — начал Ворчун.
— И…? - агент ждал дальнейшего развития мысли.
— Антиграв от гравитона отличается только полярностью и теоретически его можно переделать таким образом, что из антиграва получится гравитон.
— Дальше? — все еще не понимал Владислав Раденко. — Ты что, хочешь, чтобы линкор проломил бетон и утонул в земле?
— Нет, не то, — терпеливо продолжал Ворчун. — А что если закинуть в гущу вражеской эскадры один гравитон.
— А сработает? — С сомнением в голосе поинтересовался Владислав.
— Думаю сработает. Если хотя-бы один корабль зацепим, дальше пойдет по нарастающей, как при цепной реакции.
— Ну да?! - возразил агент. — Антигравы будут действовать как одноименные магниты и их отталкивающая сила будет только нарастать прямо пропорционально квадрату расстояния. Разве не так?
— Нет. Антигравы достаточно стабильны пока нет вмешательства извне, а если к нашему гравитону прицепить дисбалансер, то практически все антигравы корабля начнут мерцать, постоянно меняя полярность. Этого уже достаточно, чтобы уничтожить все живые существа на борту, но под действием активного гравитона они рано или поздно окончательно сменят полярность и тоже присоединят свою тягу к уже имеющемуся гравитону… А дальше больше… Пока давление не превысит допустимый критерий сжатия ксилла… — он не договорил.
— Да ты же гений! Бонд 007 — радостно заорал Раденко — «Сильный», "Сильный", я «Ирга», дайте связь с капитаном Гюнсдорфом.
— Что случилось? — почти сразу же откликнулся Дирк.
— Мы тут кое-что придумали, — начал Владислав. — Точнее, Ворчун, — поправился он. — Мне надо в Дортмунд.
— А что вы там придумали? — не понял капитан.
— Ворчун предлагает из разбалансированного антиграва гравитон сделать и его в самую гущу вражеской эскадры забросить…
— Не вижу смысла — остудил его пыл капитан. — Расстояние между кораблями не десятки и даже не сотни метров, а многие десятки километров. Эта идея не сработает, бросте вы это.
— За эффект я ручаюсь — вмешался борткомпьютер. Если выставить его на максимум, то он уже на растоянии в четырнадцать километров начнет давать около одного «же». Стандартное растояние между кораблями эскадры муравьиных развернутой в боевой порядок шестдесят километров. Вероятность того, что какой-то из их кораблей окажется в зоне досягаемости довольно высока. А когда он один из кораблей захватит, то начнется эфект домино.
— Хорошо, — согласился Гюнсдорф. — Твоя помощь сейчас не нужна. Крейсер в состоянии справиться с целой планетой таких муравейников. Потом увидимся. Конец связи. — Капитан отключился.
Владислав еще не успел приземлиться в Дортмунде, как его настигла новость. От сторожевого кольца крейсеров, висящих за орбитой Плутона, поступил сигнал тревоги. Вражеская эскадра численностью до шести тысяч единиц внезапно выпрыгнула в эвклидово пространство и сейчас разворачивалась в боевые порядки. Капитан крейсера «Сильный» немедленно стартовал, даже не дождавшись результатов зачистки гнезда и сейчас на полных парах мчался к месту предполагаемой битвы.
Первым порывом агента было немедленно стартовать в направлении орбиты Плутона. Он еще ни разу не принимал участия в настоящей космической битве. Расстрел в «М-97» пары сотен древних ракет, словно в тире, был не в счет. Лишь холодный расчет и трезвые рассуждения Ворчуна удержали Владислава от необдуманного старта.
Отдав распоряжение загрузить на борт два уцелевших стартовых антиграва, Владислав Раденко начал лихорадочно готовить тело андроида к пересадке мозга. Ворчун, занимаясь постройкой борткомпьютеров для строящихся крейсеров, починил элементарные блоки управления корабля так, что сейчас Владислав мог в крайнем случае управлять кораблем вручную, даже если сам Ворчун не был подключен к системам крейсера. На этом и был построен его расчет. Едва антигравы были загружены в трюм «Ирги», Раденко поднял корабль, удаляясь от планеты на полной тяге. Андроид, едва обретя свое изрядно потрепанное в последних перепитиях тело, сразу же отправился в грузовой трюм, где возился с антигравами несмотря на перегрузки. Владислав уже перешел на двигатели Коршунова-Веблея и разгонял «Иргу», надеясь, что еще успеет к началу битвы.
Включив интерсвязь, он поинтересовался:
— Ворчун, как там у тебя? Сможешь их переделать?
— Думаю, справлюсь, — ответил Ворчун и умолк.
Еще издали Владислав заметил вспышки в районе оборонительного пояса. Над дисплеем монитора разворачивалась объемная карта. Россыпь огоньков красного цвета висевших подковой, охватывала всю солнечную систему вместе с ее все еще слабыми оборонительными сооружениями. Тоненькая ниточка голубых огоньков обозначала крейсера землян. Нападавшие явно не ожидали встретить такого сопротивления. До сих пор они имели дело пусть и с храбрыми, но технически отсталыми космическими силами, вооруженными допотопными ракетами.
Сейчас земные крейсера имели великолепную броню и мощные лазерные пушки. Так что единственное, на что муравиные могли расчитывать, было их подавляющее численное преимущество. Те шесть тысяч вражеских кораблей, о которых сообщили сторожевики, был всего лишь авангард. Вслед за ними вынырнули еще около десяти тысяч крейсеров. У Владислава похолодело в груди. Почти двадцать тысяч крейсеров против двадцати шести земных кораблей — «Ирги» и еще нескольких сотен оборонительных спутников.
Даже, если бы все земные корабли были настоящими, численное превосходство врага все еще оставалось трехкратным. Сейчас же реальное соотношение сил было просто катастрофическим. Каждый выстрел мощных лазерных пушек земных крейсеров превращал вражеский корабль в облако пыли. К счастью, развитие лазерной техники у муравьиных немного отставало от земной и сколь-нибудь ощутимого урона кораблям землян их залпы не наносили. Зато в рядах «пустышек» уже появились бреши. Гюнсдорф отчаянно метался из стороны в сторону, отбивая атаки муравьиных и координируя оборону, но сдержать такое огромное количество врага двадцать шесть крейсеров были физически не в состоянии.
Очень скоро авангард вражеских кораблей был почти полностью уничтожен, но дело свое они сделали и в открывшиеся бреши обороны хлынула вторая волна агрессоров.
Муравьиные теперь сменили тактику. Разобравшись, что настоящий земной крейсер одним залпом не уничтожить, они начали концентрировать огонь нескольких десятков кораблей на одном защитнике. Когда взорвался первый земной крейсер, Гюнсдорф дал команду отходить на второй рубеж обороны. Предвкушая скорую победу, нападающие проскочили сквозь поредевший строй «пустышек» и подставили свою корму оборонительным спутникам. Первый же залп ракет выбил около тысячи двухсот кораблей муравьиных. Ракеты били в двигатели, обездвиживая нападающих и делая их крейсера неуправляемыми. После некоторого замешательства, муравьи разделили свою эскадру на две части и принялись планомерно уничтожать спутники, бьющие им в спину.
— Ворчун, что там у тебя? — Владислав не замечал, что орет во весь голос. — У них третья волна на подходе. И те корабли значительно крупнее.
— Наверное, десантники или матки, — невозмутимо ответил андроид, появляясь в рубке. — Вот на них мы и опробуем мое изобртение. У меня уже все готово. Надо только в гущу эскадры забраться.
— Ага, так они нас и подпустили, — рявкнул Владислав, не выпуская гашетку единственной лазерной пушки «Ирги» из рук.
— А мы на фотонной тяге, — сказал Ворчун, присаживаясь в соседнее кресло. — Я беру управление на себя.
Владислав безропотно подчинился. Управлять кораблем на фотонной тяге вручную, без борткомпьютера было самоубийством. Оставшиеся еще в строю семнадцать крейсеров, подчиняясь командам Гюнсдорфа, уже отходили к орбите Марса, сужая фронт обороны. Основные силы врага хлынули в солнечную систему, смяв первую линию оборонительных сооружений. Несмотря на встроенный в кресло антиграв, Владислав задыхался от перегрузки. Перед глазами плыли черные и красные круги.
