Жженый кирпич обычно квадратных пропорций, но довольно разнообразный по размерам, использовался значительно реже, в основном для вымосток в помещениях специального назначения. Изредка встречается и черепица, явно заимствованная из практики эллинистического домостроительства. Но в Бактрии черепица с орнаментированным краевым щитком использовалась уже как декоративная деталь оформления плоских крыш. Относительно ограниченно употреблялся в строительстве и камень. Он шел главным образом на изготовление баз и капителей колонн, пилястров, карнизов и облицовочных блоков. Все эти элементы изготовлялись из мергелистого известняка, обрабатывавшегося в специальных мастерских или прямо неподалеку от возводимого строения. Само использование камня тесно связано опять-таки с воздействием эллинистической традиции, но в местных условиях она подвергалась определенной переработке. Так, сами стволы колонн сравнительно редко изготовлялись из камня, хотя известны отдельные находки каменных блоков. Судя по всему, в подверженных сейсмическим воздействиям областях Бактрии строители в конечном итоге предпочли комбинированный тип колонны с деревянным стволом, покоящимся на каменной базе. Сопрягаясь в шип, эти колонны представляли собой гибкую шарнирную конструкцию (Дальверзинтепе, с. 87).
При строительстве домов предпочтение отдавалось плоским балочным перекрытиям, иногда мы видим кассетные потолки. Такой кассетный потолок (тип среднеазиатского «дарбаза»), судя по всему, существовал в парадном зале одного богатого дома на Дальверзине (Дальверзинтепе, с. 194–195). Сводчатые перекрытия характерны главным образом для помещений и коридоров с небольшим пролетом. JB основном были распространены коробовые своды наклонными отрезками.
Древние зодчие Бактрии в полной мере овладели строительными материалами, бывшими в их распоряжении, и выработали определенный стиль, характеризующий бактрийскую архитектурную школу. Жилые постройки бактрийских поселений наряду с утилитарными функциями должны были создавать благоприятные условия для жизнедеятельности их обитателей в условиях жаркого, сухого климата. С этим обстоятельством связана значительная толщина сырцовых стен, предохраняющая от иссушающего зноя, и широкое распространение айванов или галерей, иногда опоясывающих по периметру внутренние дворы. Отопительные очаги в домах, как правило, отсутствуют. Дома городской застройки характеризуются, как показывают раскопки Зартепе, соблюдением четких осей, ориентированных на уличные магистрали, и наличием небольших хозяйственных двориков (Завьялов В.А., 1979б). Дома городского патрициата представляли собой, судя по раскопкам на Дальверзине, выдающиеся архитектурные комплексы, возводившиеся профессиональными архитекторами (Пугаченкова Г.А., 1973в; Дальверзинтепе, с. 199). Их центральное ядро составлял зал-михманхана с расположенным перед ним вестибюлем, открывавшимся в айван, выходящий во двор. Вокруг центрального ядра шел коридор, вдоль которого группировались жилые и подсобные строения незначительной величины. Судя по всему, центральный зал, имевший стены толщиной в 2,2–2,5 м, доминировал и в высотном отношении, возвышаясь над прочими строениями комплекса. Планировочная идея центрального ядра в виде зала или дворика генетически может восходить еще к бронзовому веку, когда в Бактрии был выработан устойчивый тип небольших поселений, представляющих собой правильное каре построек вокруг центрального двора (Саппали, Дашлы). В Северной Бактрии такая планировка отмечена в дворцово-храмовом комплексе Саксанохура. Для монументальных построек Бактрии характерно стремление к развертыванию фасадной композиции, отличительной чертой которой был парадный айван, нередко украшенный живописью и скульптурой. Видимо, с этим обстоятельством связано и распространение продольно-осевой планировки, ярко представленной в дворцовом здании Халчаяна. Типы буддийских культовых зданий были принесены из Индии, но подвергались некоторой местной переработке, особенно в связи с переходом от каменного строительства к сырцовой архитектуре.
Элементы архитектурного декора в основном выполнялись из камня и отражали сложную картину слияния на почве Бактрии различных архитектурных традиций. Так, для колонн использовались два типа баз. Первый — это торовидные базы с массивным валом, покоящимся на одинарном или двухступенчатом плинте, явно восходящие к восточной традиции. Широкой популярностью пользовался и второй тип баз, восходящий к аттическому ордеру, — плинт и два вала, разделенные полочками и скоцией (Пугаченкова Г.А., 1973а, с. 88). Однако четкого модуля в пропорциях нет — многочисленные измерения показывают большое разнообразие (Дальверзинтепе, 1978, с. 198). Широко распространены коринфизированные капители, имевшие в Бактрии местный эллинистический генезис и через греко-бактрийское посредство восходящие к античному первоисточнику. Однако и здесь наблюдается смещение пропорций в сторону большей массивности и приземистости. На смешанную природу декоративных элементов указывают капители, где между акантов помещена человеческая фигурка, так же как и образцы, где по углам воспроизведены фигуры различных зверей и птиц — хищников, грифонов и зебувидных быков (Ставиский Б.Я., 1972б). Таким образом, и в архитектуре нашли яркое отражение основные черты древнебактрийской культуры — древняя местная основа и культурный синтез.
Хозяйство. Археологические материалы и письменные источники характеризуют древнюю Бактрию как процветающую страну с высокоразвитым сельским хозяйством, базирующимся на поливном земледелии, с разнообразными ремеслами и налаженной торговлей, что в свою очередь нашло прямое отражение в развитии денежного обращения. Античные авторы всячески подчеркивали плодородие страны и отмечали, что она производит всевозможные продукты, кроме оливкового масла (Strabo, XI, II, 1). Древние оросительные системы и основанные на них поселения, объединяющиеся в ирригационные районы-оазисы, хорошо известны благодаря археологическим исследованиям. Эти же данные свидетельствуют о высоком уровне ремесленных производств, особенно керамического (Пугаченкова Г.А., 1973б; Сайко Э.В., 1975), достигших значительной специализации.
Керамические обжигательные печи обнаружены на целом ряде памятников Бактрии (Саксанокур, Айртам, Хатын-Рабат, Дальверзин) (Литвинский Б.А., Мухитдинов Х.Ю., 1969; Пугаченкова Г.А., 1973б, Тургунов Б., 1973; Дальверзинтепе, с. 115 сл.). Видимо, есть основания считать, что хорошо устанавливается динамика развития этих печей. Первоначально они круглые в плане, в первых веках н. э. господствует тип прямоугольных в плане печей, двухъярусных, заглубленных в землю. На Дальверзине и Саксанохуре засвидетельствовано наличие специальных кварталов керамистов (табл. CXIX).
С керамическим производством тесно связано и производство терракотовых статуэток. Не исключено, что частично они выполнялись теми же мастерами и обжигались в тех же печах. Свидетельством этой отрасли ремесла являются не только находки статуэток, но и калыпов-матриц для их производства.
На Дальверзинтепе зафиксирована винодельня (Дальверзинтепе, с. 171). Возможно, к самому концу рассматриваемой эпохи относится винодельня на Паттатепе (Литвинский Б.А., Седов А.В., 1983, с. 71). Зафиксированы также следующие виды ремесла: обработка камня, ювелирное, деревообработка, ткачество, ковроткачество. Бактрийцы разводили лошадей, ослов, крупный и мелкий рогатый скот (Батыров Б.Х., 1974). Распределение продуктов все в большей мере происходило через посредство товарно-денежных отношений. Свидетельством этого являются многочисленные находки монет на древних поселениях (Массон В.М., 1955; Пугаченкова Г.А., 1967б; Ртвеладзе Э.В., Пидаев Ш.Р., 1981).
Наряду с развитием внутреннего товарооборота происходила интенсификация и международных торговых связей. Через Бактрию осуществлялась транзитная торговля китайскими тканями, шедшими в торговый порт, располагавшийся в устье Инда (Masson V.М., 1966). В пределах Северной Бактрии этот путь проходил через Термез на Зартепе и далее на Байсунский перевал, известный позднее под названием «Железных ворот». Возможно, близость к этому международному торговому пути объясняет и относительное внешнее богатство городской культуры Зартепе, так же как и находки римской монеты на одном из тяготеющих к этому центру мелких поселений (Жуков В.Д., 1960). К предметам, привезенным из римского Средиземноморья, видимо, принадлежат бронзовый бальзамарий, стеклянный налеп в виде мужской головы из Халчаяна и мраморная головка, найденная на одном из поселений по среднему течению Сурхандарьи (Пугаченкова Г.А., 1973а, с. 127–128). В свою очередь бактрийские купцы достигали Александрии Египетской (Хвостов М.М., 1907, с. 395).
