— И вместо этого ты разрушила собственную жизнь?! И ОН ТЕБЕ ПОЗВОЛИЛ?!

— Эн, это мне мало помогает.

Пауза.

— Извини. Что… что ты хочешь, чтобы я сделала? Могу ли я вообще что-нибудь сделать?

Я скрутилась в маленький шарик на сиденье, самый маленький, который только могла получить.

— Скажи, что все будет хорошо.

Еще одна, более длинная пауза.

— Все будет хорошо, — сказала Эн.

Прозвучало неубедительно.

Она звучала как кто-то в кино. Тот персонаж, что держит за руку другого, кто должен вот-вот умереть… и оба знают об этом, но никто не хочет смотреть правде в глаза.

— Мои родители… Я не могу сказать им, не могу…

Это настоящая причина, по которой я не позвонила им: потому что не могла вынести разочарования и стыда, звучащего в их голосах.

— Все будет хорошо, — повторила Эн своим механическим голосом.

— Я сделала это не из-за денег, — прошептала я.

— Пфф, я знаю.

Это настоящая Эн, та, что говорила мне правду.

Я улыбнулась.

— Пока ты не думаешь обо мне ужасные вещи, со мной все будет в порядке.

— Поздно!

Я ухмыльнулась шире.

— Но теперь я ПОЛНОСТЬЮ понимаю, почему он заплатил тебе 50 тысяч… черт, девочка, ты С УМА СОШЛА.

— Эн! — прошептала я хрипло, стараясь не смеяться.

— Просто шучу. Но все-таки — Чеееерт.

Уже через несколько секунд после того, как я поговорила с ней по телефону, мое настроение заметно улучшилось.

Коннор допивал свой второй стакан, когда пригласил меня присесть на двухместный диван.

— Иди сюда, мы готовимся к взлету.

Я скользнула рядом с ним, и он, оберегая меня, обнял одной рукой и притянул ближе к себе. Хотя он все еще не выглядел пьяным, я чувствовала запах скотча в его дыхании.

Себастьян и Джонни сели за стол напротив нас. Себастьян выглядел весьма недовольным, а Джонни выглядел так, будто пытался не попасть под горячую руку.

— Пристегнись, — приказал Коннор, опустошая свой стакан.

Я подняла концы ремня с сиденья и закрепила их вокруг талии.

— Хочешь выпить? — предложил Коннор.

Себастьян через стол уставился на меня так, будто говорил: «Не поощряй его».

— Спасибо, не стоит. — Когда Коннор потянулся к бутылке, я положила руку ему на плечо. — Может, тебе стоит притормозить… Завтра будет очень тяжелый день.

— Боже, и ты туда же, — мрачно сказал он и все же налил себе в стакан немного янтарной жидкости. — Сегодня день тоже был очень тяжелым, если ты не заметила.

Самолет начал разгоняться. Коннор схватил бутылку одной рукой, а другой крепче сжал стакан.

— Повезло тебе, — саркастически сказал он Себастьяну. — Никакой выпивки… на пару минут.

— Продли пару минут до следующих 24 часов, и тогда мне действительно повезет, — парировал Себастьян.

— Даже не надейся.

Когда двигатели самолета взревели, я почувствовала, как все под нами стало легче. Мы поднялись в небо. Жидкость в стакане Коннора наклонилась под углом, когда самолет взмыл в воздух.

Через несколько минут мы выровнялись, и жидкость в стакане поползла вверх. Коннор выпил ее почти сразу.

— Можешь уже перестать пить на несколько гребаных минут. Давай лучше поговорим о завтрашнем дне. — отрезал Себастьян.

Коннор поставил бутылку рядом с собой на сиденье, обнял меня левой рукой и взмахнул правой.

— Хорошо, господин советник, давай послушаем, что ты хочешь сказать.

Я нахмурилась.

— Это из «Крестного отца»?

— Очень хорошо, — рассмеялся Коннор и ударил меня пальцем по носу.

Виски определенно поднимало ему настроение.

— Аль Пачино пришлось уволить Роберта Дюваля, потому что он не был военным советником, но, к счастью для нас, Себастьян — лучший военный советник своего времени. Так что… — сказал Коннор и широко развел правой рукой, как бы говоря: «Начинай уже».

Себастьян продолжал сердито смотреть на Коннора и бутылку, но все же неохотно начал говорить.

— Хорошо, когда ты появишься в новостях, тебе лучше сказать…

Какое-то время они обсуждали планы на завтра, и я немного поучаствовала в беседе, но, честно говоря, была настолько эмоционально истощена, что начала засыпать. Бренди сделал все остальное.

Когда я проснулась, мы были уже в Лос-Анджелесе.

Коннор разбудил меня.

— Мы почти на месте, Лили.

Я с трудом подняла голову с его плеча. Мы все еще были в самолете, но Джонни и Себастьян уже поднялись на ноги и сновали туда-сюда.

Гул двигателей исчез, как и вибрация.

Должно быть, мы уже приземлились.

Коннор помог мне подняться и спуститься по лестнице на взлетную полосу, где меня ждал лимузин. Он придержал для меня заднюю дверцу машины и сел следом. Запах скотча в его дыхании был довольно сильным.

— Как долго я спала? — спросила я, потирая щеку и надеясь, что не пускала слюни во сне. Неа. Слава Богу.

— Тридцать минут.

— Ого, как долго… — пробормотала я.

Себастьян залез в лимузин вместе с Джонни, который закрыл за ними дверь. В лимузине было два ряда сидений друг против друга, так что Себастьян и Джонни устроились прямо напротив нас.

Мне казалось, что мы попали в гангстерский фильм.

Или едем на выпускной.

Себастьян выглядел как очень несчастный гангстер тире партнер на выпускной.

Затем из динамика раздался незнакомый мне голос.

— Все готовы?

— Вполне, — громко отозвался Коннор, и лимузин тронулся.

— Который сейчас час? — сонно спросила я.

— 9:45. Мы должны прибыть в «Дубай» через 30 минут, после чего нам всем лучше отправиться спать, — сказал Себастьян, многозначительно глядя на Коннора. — У нас завтра важный день.

— Ты снял пентхаус? — спросил Коннор.

— Да, я его снял, — отрезал Себастьян. — И, кстати, я останусь с вами, чтобы убедиться, что ты проснешься утром.

— Нет. Можешь переночевать с Джонни, прямо через холл.

Джонни посмотрел на Коннора.

— Чего-чего?

Себастьян нахмурился.

— Ну уж нет.

— Это не предложение, а приказ, — сказал Коннор холодным как смерть голосом.

Себастьян выглядел разъяренным, но оставил недовольство при себе.

— Очевидно, мне придется спать с Джонни. Но мне нужна ключ-карта, чтобы поднять твою пьяную задницу из постели в 3:30, чтобы она точно попала на шоу «Доброе утро, Америка». За это я, между прочим, продал свою душу, так что прояви немного благодарности.

— Так вот за что в наши дни продают душу? — спросил Коннор с едва сдерживаемой улыбкой. — Не знал, что Дьявол помогает попасть в телевизор.

— Нет. Скорее, он шантажирует тебя, — отрезал Себастьян.

Коннор выглядел мрачным.

— Тише.

Я смотрела, как в окне лимузина мигают уличные фонари.

— Эй, мы не в Лос-Анджелесе!

— Нет, мы приземлились в Бербанке, — подтвердил Себастьян.

Я нахмурилась.

— Но… мы собирались вернуться в Лос-Анджелес, как и Хавьер… так почему он просто не поехал с нами?

— Выбор был либо попрощаться с ним там, либо надоесть ему в течение часа, пока я работал в самолете, а затем попрощаться с ним здесь, — пожал плечами Себастьян.

— Ты работал в самолете?

Себастьян прищурился.

— Пока некоторые спали.

— Большую часть времени мы разрабатывали стратегию, — объяснил Коннор.

— Некоторые занимались этим, — отрезал Себастьян. — А другие пили.

Коннор уставился на Себастьяна стальным взглядом.

— Себастьян, я ценю все, что ты для меня сделал за последние пару часов. Правда ценю, но раньше я справлялся с очень напряженными ситуациями и без тебя. Я большой мальчик, ты мне не нянька, так что утихомирь уже свою задницу.

Себастьян закрыл рот и посмотрел в окно. Он явно был обижен и зол.

— Он просто пытается помочь, — укорила я Коннора. — Он беспокоится, что ты…