— Оказывается, украденные книги находились под защитой магической печати, — сообщил Лорни, поочередно переводя взгляд с Элинэи на Рена.

Ведунья тотчас состроила удивленное выражение лица, так, будто слышала об этом впервые, и постаралась больше не глядеть в сторону Элвиры Креван.

— Представляете⁈ — повысил голос Лорни.

— Эмм… Дэрвус, о чем вы? — озадаченно проговорил Рен. — О какой магической печати вы говорите? Что-то я не пойму.

— Ну как же? Это своего рода защита, — туманно пояснил архивариус, — понимаете, те книги невозможно было выкрасть из дома Орана Брама, поскольку они находились под защитой магии.

Элинэя промолчала, когда он посмотрел на нее. Сделала вид, что внимательно слушает его, а сама судорожно думала о том, как бы увести его мысли и подозрения от семьи леди Элвиры. Еще не хватало, чтобы Дэрвус Лорни объявил вором кого-то из них.

— Я выяснил, что когда вступающий в должность Велебский голова приносит клятвы на языке Ивеллы, между ним и теми книгами образуется своеобразная магическая связь.

— И? Эта связь…? — в нетерпении спросил Рен.

— Она защищает книги Ивеллы, — просто ответил Лорни, — их нельзя вынести из дома Велебского головы, — но тут же поднял указательный палец вверх, — я подозреваю, что одна из клятв, которую приносят, является охранным заклинанием. Книги может взять лишь сам Велебский голова либо кто-то из его родных. Тот, в ком течет его кровь.

Он помолчал немного, давая время своим слушателем переварить полученные знания.

— Я много раз видел, когда бывал в доме Орана Брама, как тот брал книги и приносил их мне для изучения. Но я не мог их вынести, понимаете⁈ Ну, не изумительно ли это⁈

Лорни выпрямился и выжидающе уставился на слушавших его Рена и Элинэю. Ведунья поникла. Теперь-то архивариусу точно не составит труда понять, кто мог вынести те книги. Либо сам Оран Брам, либо его сестра.

Но неожиданно на помощь пришел Рен.

— Выходит, что вор не мог коснуться тех книг, так?

— Разумеется! — воскликнул Лорни, по его глазам было видно, как он сгорает от нетерпения поделится следующей своей догадкой.

— Если только сам вор не использовал магию, — неожиданно предположил Рен, чем сильно озадачил старого архивариуса.

Дэрвус Лорни было открыл рот, чтобы возразить ему, но потом резко закрыл его. Вытаращил глаза, не в силах произнести хоть что-то. Похоже, подобные мысли не посещали его.

Элинэя, с трудом скрывая радость, посмотрела на Рена. В тот миг ей хотелось расцеловать его! Как вовремя он пришел ей на помощь. А она-то и не догадалась повести архивариуса по этому следу.

— А ведь ты прав, — чуть ли не пропела она, а потом повернулась к растерявшемуся от такого предположения архивариусу, — господин Лорни, те книги украл тот, кто использовал чары. Это же очевидно!

Бедолага едва заметно кивнул, невольно соглашаясь с их выводами. Он разочарованно посмотрел на свои руки, сам-то он не подумал об этом.

— Да… пожалуй, что так… — неуверенно пролепетал он.

— Ну, конечно, это так! Кто же еще мог⁈ — воскликнула Элинэя.

Она решила во что бы то ни стало убедить в этом и Дэрвуса Лорни.

— Их украл нечистый дух, использовавший чары и изменивший свой облик, — тут же добавила ведунья, а потом покосилась на отдаленный стол, который занимали дамы из городского совета,— и знаете, господин Лорни, пожалуй, вам следует как можно скорее сообщить об этом членам городского совета. Они ведь уже несколько дней ждут от вас результатов.

— Да-да, вы правы, — подтвердил Лорни, оглядываясь на леди Катрину и Теору Девар.

— И ведь знаете, — решила окончательно «добить» его ведунья, — это как раз объясняет, почему нанятые господином Брамом ищейки не смогли напасть на след вора, — радостно подытожила она, — как можно отыскать нечистого духа, использовавшего чары?

Лорни вопросительно уставился на нее, а та рассмеялась и сразу же ответила.

— Никак, господин Лорни! Такое не по силам ни одному смертному.

Тот медленно кивнул и отвернулся, обдумывая все сказанное ею. Просидел так какое-то время, а потом обернулся к Элинэе и Рену и пробормотал что-то извиняющимся тоном, поднялся из-за стола и решительно направился к леди Катрине. По всей видимости, решил не откладывать с разговором и посвятить дам из совета в результаты расследования.

Элинэя же не могла нарадоваться тому, как все сложилось. Она провожала спину удаляющегося Лорни с облегчением. Все же боги были благосклонны к ней, раз позволили провести здешнего архивариуса.

— Кажется, твое настроение улучшилось, — подметил Рен.

— Просто я рада, что все разрешилось, — загадочно улыбнулась Элинэя, — господин Лорни раскрыл это дело, и теперь поделится выводами с советом.

— Но это вряд ли поможет отыскать украденные книги.

— Кто знает, — в ответ пожала плечами ведунья, — кто знает…

Как и обещала леди Элвира, прошедшее торжество оставило неизгладимое впечатление в душе ведуньи. Впрочем, как и вся поездка в Велебу. Новые знакомства, турнир, расследования и загадки прошлого… Эти несколько дней, проведенных Элинэей в Велебе, были самыми насыщенными на события! И о них она точно будет вспоминать очень долго.

После праздника она вместе с остальными вернулась в дом Орана Брама и, сославшись на усталость, поднялась к себе в комнату. Но долго не ложилась, прокручивая в голове приятные воспоминания о прошедшем вечере. В ее голове еще играла веселая пастушья мелодия, которую исполнили музыканты, когда объявили первый танец. Тогда Рен впервые пригласил ее, но смущенная Элинэя отказалась. А все потому, что совершенно не умела танцевать. В Яблоневом саду во время праздников она с деревенскими жителями водила хороводы и прыгала через костер, но танцевать так, как танцевали на пиру знатные гости, она не умела. И потому отказалась, признавшись Рену. К ее огромному удивлению, он тоже не стал танцевать и весь вечер провел подле нее, увлеченно беседуя и шутя. Так, как в этот вечер они никогда не говорили. Много и откровенно. И в какой-то момент Элинэя поймала себя на том, что ей нравится проводить с ним время. И сам Рен ей уже не просто нравится…

Под конец торжества, когда пришло время уходить, Элинэя с грустью оглянулась назад. В этом пиршественном зале она оставляла частичку своего мимолетного счастья. И уже вернувшись в дом Орана Брама, она пожелала всем доброй ночи и поспешила к себе. Закрыла за собой дверь, оперлась о нее спиной и прикрыла глаза. Вечер оказался самым чудесным и запоминающимся! И все благодаря доброте и щедрости леди Элвиры, которая преподнесла ей такой великолепный подарок. Расшитое золотыми нитями зеленое платье и гребни с бериллами невероятно шли Элинэе. И Рен весь вечер не сводил с нее глаз и говорил комплименты. А когда настало время уходить, уже поймал ее у самого выхода и, притянув к себе, пылко поцеловал.

— Только о тебе и думаю, Элинэя, — признался он, удерживая ее подле себя, — я не хочу тебя отпускать.

Наверное, в тот миг ее разум помутился, раз она не стала отталкивать его.

— И не отпускай, — не то попросила, не то уверила его в своей взаимности.

И этого оказалось достаточно. Рен заверил ее, что решит все и не позволит уехать ей на Север. И Элинэя поверила. В ту минуту она ничего не могла с собой поделать, ей и правда хотелось остаться в Велебе, рядом с ним.

«В какой же миг все так переменилось? — задавалась она этим вопросом. — Когда мне стало важно, что он говорит и чувствует ко мне?»

— Элинэя, ты не спишь? — выдернул ее из мыслей о Рене голос подруги.

Эла пришла проведать ее перед сном и справиться о том, как прошел праздник. Взволнованная Элинэя очень обрадовалась подруге и сразу же впустила ее. А после рассказала обо всем, что видела на празднике.

— Эла, это было невероятно! У меня, наверное, не хватит слов, чтобы описать все, что я видела и слышала!

И когда Эла наконец оставила ее, она заснула очень быстро. И снился ей большой пиршественный зал, столы, за которыми сидели нарядные гости. Они ели и пили, веселились, громко разговаривали, шутили и спорили, поздравляли Вилиана Отважного, которому вручили щедрый денежный приз и серебряную пластину с изображением Эрвальда Храброго. К нему подходили собравшиеся гости, пожимали руки, хлопали по плечу, а некоторые особо смелые девушки дарили свои платки и ленты.