Проснулась Элинэя поздним утром, когда солнце уже высоко поднялось, и стали открываться лавки ремесленников, а на улицы Велебы посыпал народ.

Элинэя с трудом открыла глаза и заставила себя подняться. Даже умылась холодной водой, чтобы окончательно проснуться. Чувствовала она себя уставшей и не выспавшейся, но счастливой. А еще безмерно благодарной леди Элвире.

Умывшись и расчесав волосы, Элинэя посмотрела на подаренное ей платье и плащ, которые были аккуратно развешаны на стульях. На столе рядом с резной деревянной коробочкой, изнутри обитой красным бархатом, лежали подаренные ей гребни с зелеными бериллами и новые рукавицы под платье и плащ. Их еще предстояло сложить в дорогу, и Элинэя решила не откладывать с этим делом и собрать все до завтрака. Она нашла в сундуке тонкую ленту и шелковую бумагу, в которую было завернуто подаренное ей платье и принялась его аккуратно складывать. В ту минуту в дверь постучали, и к ней в комнату заглянула улыбающаяся Эла.

— Доброго тебе утра, соня! — пропела она.

— И тебе! — поздоровалась Элинэя и пригласила подругу.

— Неужто еще собираешься? — удивилась Эла, внимательно оглядывая платье в ее руках и сверток, разложенный на ее кровати.

Она сощурилась, что-то прикидывая в уме, а потом совершенно серьезно спросила.

— А это еще что? — указала она рукой на большой сверток.

Элинэя посмотрела на подругу мельком и улыбнулась, возвращаясь к своему занятию.

— Как что? Сверток для платья, конечно же, — беспечно ответила ведунья, — в нем и принесла его мне леди Элвира.

— Что-о-о, правда…? — неуверенно протянула Эла.

Элинэя аккуратно сложила платье, выпрямилась и повернулась к подруге. Присмотрелась к ней и заметила, как изменилось выражение ее лица, как глаза сделались большими, а весь ее вид буквально кричал о желании поделиться каким-то очень важным секретом.

— Ну, говори уже, — чуть не засмеялась она при виде ее нетерпения.

И Эла выпалила на одном дыхании:

— С этим свертком вчера вернулся из города Рен. Я видела его. Мы столкнулись в холле.

Она сразу же умолкла, а Элинэя так и осталась стоять на месте, потрясенная и растерянная. Только после очнулась, зашевелилась, сощурилась и с недоверием оглядела застывшую напротив Элу.

— А ты уверена, что именно Рен его принес? — глухо переспросила она.

— А с чего мне сомневаться⁈ Я ведь чуть ли не с порога его встретила! — возмущенная тем, что ей не сразу поверили, воскликнула Эла.

Пораженная Элинэя обернулась и взглянула на сложенное на кровати платье и покачала головой. Как же так? Выходит, не леди Элвире она должна быть обязана, а Рену? И она тряхнула головой, задумалась. Самые противоречивые мысли полезли ей в голову.

Элинэя еще раз обернулась к подруге, затем взглянула на платье, затем на коробочку с драгоценными гребнями и закусила от волнения нижнюю губу.

— Выходит, что подарок этот… от Рена? — выдавила она из себя.

— Элинэя?

Эла подошла к ней со спины и, осторожно обхватив теплыми ладонями ее подрагивающие плечи, развернула к себе лицом.

— Ты чего? — растерялась она поначалу.

Элинэя тихонько всхлипнула и затрясла головой, отвернулась от нее поспешно, вытирая скатившиеся по щекам первые слезы. Не время горевать.

— Элинэя, да что с тобой такое? — забеспокоилась Эла.

А у Элинэи и слов не нашлось, чтобы объяснить ей, что она почувствовала, узнав правду. И только глухо отозвалась:

— Ничего.

— Ты что же, расстроилась из-за того, что подарок от Рена?

И спросила Эла так беззаботно, так легко и просто, едва не смеясь, что новые слезы подступили к горлу Элинэи. И вот почему-то именно сейчас всколыхнулись позабытые ею тревоги и страхи, восстали и опутали, напоминая о неприятном. Вспомнился и Агнер Кэрдан, и его подарки, и письма, и «щедрое» предложение, от которого ее воротило. И как бы она ни старалась сейчас, ни гнала от себя прочь образ северного лорда, а перед глазами так и всплывали строки его последних посланий — требовательные и нахальные, похожие на приказ капризного господина, а не на признания влюбленного мужчины.

Агнер Кэрдан ведь тоже делал ей подарки. И не менее щедрые. А еще обещал увезти в свой замок и озолотить. И все за уступчивость и покорность. Вспоминать об этом было неприятно и горько. Но еще горше было сознавать, что точно также поступал и Рен. Богато расшитое платье, подбитый мехом плащ, драгоценные гребни в резной коробочке, которые Элинэя никогда бы себе не позволила! Она-то, наивная душа, полагала, что подарила их леди Элвира, а оказалось купил Рен. И вот не хотелось Элинэе думать, что он сделал это намеренно, но мысли сами собой подводили к тому, что теперь он ждал от нее уступок. Зачем еще ему дарить такие дорогие подарки, за которые она никогда не расплатится?

От осознания этого становилось обидно, хотелось плакать и жалеть себя и в то же время ругать за доверчивость и глупость. Как могла быть такой слепой и не распознать в Рене второго Агнера Кэрдана?

До сих пор не веря собственной простоте и доверчивости, она ходила по комнате, переводя затравленный взгляд с гребней на платье и обратно.

— Ну что ты мечешься, как раненный зверь? Уже же вижу, что на придумывала себе!

— На придумывала⁈ — воскликнула ведунья, останавливаясь посреди комнаты и упирая в подругу осуждающий взор. Слышала уже по тону, что та готова была заступиться за Рена, обелить и оправдать. Да только внутри Элинэи сейчас клокотало такое разочарование, что хотелось выть.

— Ну купил он тебе это платье, и что с того? — пожав плечами, спросила Эла.

Промолчала Элинэя. Не стала говорить, что узнает в поступках Ренальда поступки Агнера Кэрдана. Это Эла оставалась спокойной, не желала видеть плохого в Рене, а Элинэя подмечала другое… и память, как на зло, услужливо подбрасывала обрывки из прошлого, когда лорд Кэрдан отправлял богатые дары и не давал ей прохода.

— Элинэя, ну довольно изводить себя глупостями! — не выдержав более, повысила голос Эла.

— Глупостями⁈ Такие подарки не делают просто так, — ответила Элинэя.

— Не делают, — согласилась ее подруга.

Остановила ее, обняла и погладила ее по волосам, успокаивающе.

— Но ведь у Рена был повод, разве нет? — прямо спросила она и тут же напомнила. — Не ты ли спасла его от того страшного существа в Медунцах? Не ты ли согласилась помочь отыскать его младшего брата?

И Элинэя, уже надумавшая худшего, немного успокоилась и задумалась над словами подруги. В них был резон. И Элинэя признала, что поспешила с выводами.

— Пожалуй, ты права,— промолвила она тихо.

— Конечно права, — бодро проговорила Эла.

А затем помогла собрать подаренные вещи, а после вместе с нею спустилась к завтраку, который сегодня в доме Велебского головы подали поздно.

Но за завтраком Элинэя почти не отрывала глаз от тарелки. Сидела тихая и поникшая и смотрела на румяные булочки с медом и орехами, которые особо удавались кухарке Брамов.

— Ты почему не ешь? — всякий раз склонялась к ней сидящая рядом Эла.

Она с тревогой поглядывала на Элинэю и заставляла хоть что-то поесть.

— Не забывай, что нас ждет дорога, — предупреждающе шептала подруга и указывала то на сладкие булочки, то на сытную молочную кашу с перетертыми ягодами.

А Элинэе после утреннего разговора с ней совсем не хотелось есть. И только после завтрака она решилась на откровенный разговор с леди Элвирой. Та тоже вместе с мужем готовилась к отъезду, но уделить ведунье несколько минут все же согласилась.

— О чем таком вы хотели поговорить? — спросила удивленная леди Элвира.

С Элинэей они остались одни в опустевшей столовой. Слуга уже собрал на поднос тарелки и понес их на кухню.

— О подарках, которые вы сделали мне… или не вы…

Леди Элвира усмехнулась.

— А ведь я говорила ему, что вы все равно дознаетесь.

Элинэя вся подобралась, сейчас она хотела только одного — узнать правду и понять, почему Рен поступил так.