◈ Переводчик: Мария Ш. (1-11 главы), Denika

◈ Редакторы: Настёна (1-11 главы), Александрия

◈ Обложка: Wolf A.

Переведено для группы «Золочевская Ирина и её друзья» — vk.com/zolochevskaya_irina

Перезвон колокольчика над дверью заставил меня взволнованно поднять голову в ожидании нового клиента. Но в момент открытия двери мои надежды разбились. Мужчина заглянул, осмотрел магазин и понял, что попал не туда. Я порывисто вздохнула и бросила взгляд на полную капкейков витрину. Я знала, начинать бизнеса рискованно, и хорошо понимала, что не увижу прибыли как минимум следующие пять лет. Проблема в том, что я не знала, смогу ли ждать так долго.

Дела шли туго, но я жила мечтами. Верно? Открытие кондитерской капкейков с бабушкой было недостижимой целью вплоть до прошлого года. Я воспользовалась деньгами из наследства, доставшимися от родителей, для покупки маленького магазинчика возле исторического центра в Чарльстоне в Южной Каролине. Прошёл год, а дела всё ещё шли вяло.

Моя бабушка — моя тёзка и сообщница — Элифелета Кора Смекер, но я зову её Вейви. История прозвища идёт со времён, когда я была ребёнком, а бабушка делала что угодно, чтобы заставить меня смеяться. Она взволнованно взмахивала руками каждый раз, видя меня. Она махала руками в воздухе пока танцевала по комнате. Она махала, пока стояла у своей входной двери и смотрела, как мы с родителями уезжаем от её маленького белого дома на улице Хестер. Вы поняли, в чём дело. Так, вместо бабушки, бабули или ба она стала Вейви. Прозвище было забавным и уникальным, как и она сама.

В детстве я обожала выходные, которые проводила с Вейви и Дедом. Рано утром по субботам дедушка ехал на рыбалку на пляж Фолли пока Вейви готовила мне на завтрак овсянку с сыром. Она ставила горячую тарелку с кашей на подоконник, чтобы та остыла, пока мы с ней строили планы на день.

Парк Хамптон всегда был нашей первой остановкой. В течение весны и лета, кроме роз и камелий, он был окружён яркими лиловыми азалиями. Добавьте красивое испанское болото, украшенное вековыми дубами, каменный мост через огромный пруд с утками, белую беседку с зелёной крышей, и парк будет выглядеть вышедшим из сказки.

Мы с Вейви кормили уток, а потом направлялись к беседке, поднимались по ступеням и осматривали территорию. Мы были как королева с принцессой, правящие своим королевством. Время от времени мы наблюдали за помолвкой или свадьбой влюблённых пар. Я знала, когда найду своего Прекрасного Принца, я вернусь в это самое место для собственной элегантной свадьбы.

Нашей следующей остановкой являлся бакалейный магазин «Красное и белое», где мы покупали необходимые для капкейков ингредиенты. Вейви любила периодически печь, а капкейки были её любимой выпечкой. Она говорила, что через какие бы тяготы не проходили люди, капкейки всегда озарят их лица улыбками. Однажды вернувшись, домой, мы поставили первый противень капкейков в духовой шкаф и делали масляный крем, обсуждая кондитерскую, которую когда-нибудь откроем.

Наше место должно было быть окрашено в наши любимые цвета: розовом и зелёном, с небольшими яркими белыми акцентами. Полки были бы заполнены коллекцией Вейви керамических форм для выпечки в виде капкейков. Здесь всегда были бы свежие разноцветные букеты гербер в маленьких вазочках на каждом белом столике. И когда погода была бы идеальной, мы переставляли бы столы на улицу, чтобы люди могли наслаждаться прекрасными видами и звуками региона Лоукантри. Виды начинок для капкейков были бы бесконечными. У нас были бы не только хорошо известные и любимые, как и изобретённые нами уникальные вкусы, такие как банановый пудинг, лимонный пирог, перевернутый пирог с ананасами или капкейки со вкусом арахисового масла.

Осматривая сейчас безжизненные желтоватые стены, старую мебель и потёртые элементы декора, я понимаю, что реальность далека от нашей мечты. Вейви хотела потратить собственные деньги на пекарню, но я не хотела об этом даже слышать. Она делала для меня всё на протяжении всей моей жизни. С тех пор, как четыре года назад мои родители погибли в автокатастрофе, Вейви и Дед были моей единственной семьёй. А через год после смерти родителей дед неожиданно ушёл из жизни, сидя в своем любимом кресле. Причиной смерти указан сердечный приступ, но Вейви сказала, что он умер от разбитого сердца из-за смерти сына. Теперь, когда деда больше нет, моей жизненной целью стало сделать мечту Вейви, нашу мечту, явью.

Когда я увидела, что этот магазин продаётся, то ухватилась за шанс купить его. Мы с Вейви наблюдали за этим местом годами. Изначально здесь была бургерная, где в четырнадцать лет она и дедушка впервые встретились и влюбились. За многие годы владельцы сменялись один за другим, бургерная сменилась пиццерией, потом суши баром, потом кафе молекулярной кухни — что бы это, к чёрту, ни было. Теперь это наша кондитерская.

Я рассчитывала, что однажды бизнес пойдёт на лад, и я смогу заработать достаточно, чтобы сделать это место действительно правильным. А пока я имею то, что имею. Кондитерская не работала так, как я рассчитывала. Я была позитивно настроена, что дело не в моих капкейках. Люди любили их, восторженно отзывались о них как о лучших, что они когда либо ели. Но людская молва передавалась медленно, а у меня не было достаточно денег для полноценной маркетинговой кампании, эффектного грандиозного открытия или даже милых маленьких вазочек с цветными букетами гербер.

Чтобы всё стало ещё хуже, около месяца назад новый застройщик начал проектировать огромный отель и торговый комплекс неподалеку. Они были крайне успешны в вытеснении местных бизнесов в этом районе, и кондитерская осталась единственной, что ещё держалась. Мы с Вейви были пока не готовы отказаться от нашей мечты. В моей картине мира наш город нуждалась в очередном отеле так же, как я нуждалась в дырке в голове. Кроме того, в этом месте были особенные для меня и Вейви воспоминания.

Колокольчик зазвенел ещё раз и внутрь вошел пожилой мужчина, что въехал в квартиру в доме за углом пару месяцев назад.

— Добрый день, мистер Абрамс. Как вы сегодня?

Со сложенной газетой под мышкой, он прошаркал и остановил своё невысокое полноватое тело перед кассой.

Смотря на меня сквозь узкие очки в чёрной оправе, он сказал:

— Счастлив и здоров.

— Рада это слышать.

— В любом случае, слишком далёк от этого.

Я улыбнулась:

— Что я могу для вас сделать сегодня?

Он осмотрел написанное мелом на доске меню, что висело на стене, и почесал свою почти полностью облысевшую голову.

— Хм, дай-ка подумать. Для чего же у меня сегодня настроение? — он замолчал на мгновение и продолжил: — Я буду булочку с корицей.

— Мистер Абрамс, вы же знаете, я не продаю булочки с корицей.

Его седые брови сошлись вместе.

— Это ведь пекарня, верно?

— Да, сэр.

— Если память меня не подводит, булочки с корицей — это выпекаемый товар. Верно?

— Да, сэр.

— Тогда я буду булочку с корицей и чашку горячей воды. Я буду ждать прямо там, пока всё будет готово.

Подходя к ближайшему к кассе столику, мистер Абрамс сел на обычное место. Секунду спустя я принесла ему большую кружку горячей воды и капкейк. Когда я поставила принесённый заказ на стол перед ним, он достал из кармана своей рубашки чайный пакетик.

— Что это? — спросил он.

— Ваша вода и перевёрнутый капкейк с ананасами.

— И никаких булочек с корицей?

— Мистер Абрамс, как я и говорю вам каждый день, это пекарня капкейков, что означает, что мы продаём только капкейки.

Как будто бы он слышал эту информацию впервые, его губы поднялись к его длинному носу. Вскоре после того, как мистер Абрамс переехал и стал жить по соседству от нас, он начал приходить к нам каждый день в обеденное время и заказывать одно и то же. И каждый день я говорила ему, что мы продаём только капкейки.