Когда я распахнул дверь башни, то сразу очутился под десятком взглядов.

Можно было не сомневаться, что первым заговорил Язва-Домар:

— Ты гляди, заявился раньше срока.

Я лишь улыбнулся, а вот Урай изумился:

— Раньше срока? А ему отмерили срок?

— Конечно, — хохотнул Язва. — Ведь Лиал у нас уже всё умеет, всё знает, вот его и забрали, обещали вернуть только к экзамену.

— Экзамену?

Верий буркнул:

— Урай, кого ты слушаешь? Он языком мелет, словно… — махнул рукой, оборвав себя, припечатал. — Сказали, как разберутся, так вернётся. Вернулся? Значит, разобрались.

Питак скривился:

— Лучше бы они сначала заставили его за собой убрать, а затем забирали.

Его тут же поддержали:

— Точно-точно.

Мозар, которого я когда-то заставил мыть пол, процедил:

— Сам залил тут всё кровью и смылся. Я все руки кирпичом стёр, пока отскоблил свою часть.

Я в изумлении покачал головой. Я всеми силами доказываю, включая клятвы Хранителям на алтаре, что непричастен к смерти Кровавого, убедил в этом всех, даже учителя Закия, а парни ничуть не сомневаясь, причисляют эту смерть ко мне. Тех ли я убеждал?

Со вздохом призвал их к разуму:

— Я-то здесь при чём? Его вскрыли мечом. Сильный идар, возможно, даже Паладин.

— Да нам какая разница, Лиал, — поддел меня Домар в очередной раз. — Вон, Мозар тоже не виноват, что его тогда вырвало, это всё вино, которое даже не он покупал.

— Да! — тут же поддакнул сам Мозар.

Возможно, даже не особо поняв, с чем соглашается. Он не очень сообразительный. Но мне как-то это всё уже надоело. Как-то оно всё в камере было спокойней. Мне почему-то помнилось, что у нас отношения в отряде наладились, что мои заслуги в тренировках и прочем признали.

Ошибался? Или десятицы хватило, чтобы всё это забылось?

Я пожал плечами:

— Вы можете мечтать о чём угодно. Но убирать вам приказали учителя, они же меня и посадили под замок. Если такие умные и справедливые, то попросили бы их выпустить меня и прийти убирать. Промолчали? Кто же вам тогда дурак, Язва?

Он снова начал цедить желчь:

— Да ты, конечно, у нас всегда был умный. Ищи дураков заступаться за тебя перед Закием.

Я даже не взглянул в его сторону, шагнул, наконец, от дверей в зал башни. Взгляд тут же зацепился за ведро или бадью, в которой нам приносили отвар для суставов. Я поджал губы.

Десятицу я был его лишён. Хорошо ещё, что, даже занимаясь сгущением ихора, не забывал про повторения печатей. Но всё же, по большому счёту, я оказался лишён многих возможностей на целую десятицу. Одну девятую отмеренного мне срока обучения до первого экзамена я уже пропустил. Бездарно. Не сумел зажечь ихор в крови.

Молча присел и сунул руки в отвар. Уже едва тёплый, а значит, действует слабо. Оно и понятно — все готовятся уходить, все давно закончили парить руки, время упущено.

Как бы не так.

— Агдже сир.

Отвар тут же вскипел вокруг ладони, жахнул мне в лицо паром, но я только поморщился, и осторожно, не нарушая печати, принялся мешать этот клятый отвар. Осторожно, но быстро, чтобы он не успевал превращаться в пар и обжигать мне лицо.

Смарт, который всё это время молча стоял в стороне, хмыкнул:

— А мы до этого не додумались. Даже ты, Орт.

Орт, который так и продолжал носить у нас прозвище Умник, скривил губы. Я бы тоже, может, не додумался, но у меня был Илиот, который на моих глазах как-то раз использовал именно этот трюк, чтобы подогреть воду прямо в деревянном ведре. Плохо то, что я тогда не особо присматривался к его техникам, как и мои тени. Я-то ладно, я и не думал, что мне это может пригодится, а вот тот же Ирал явно сглупил. Мог бы проявить любопытство, советничек, больше интересоваться тем, как изменилось искусство печатей за минувшие во время его сна столетия.

Я уже говорил с ним об этом. Многие техники Илиот использовал уже без звуковых активаторов, которые очень важны для неопытных новичков, но для большей части Ирал не запомнил печатей, основы. Ошибка, за которую он уже просил прощения и раскаивался.

Я прервал технику, резко согнув пальцы в кулак. Отвар нагрелся так сильно, что я едва мог его терпеть. Самое то, чтобы он действовал как можно лучше, распаривал суставы, связки и позволял телу поглотить травы из него.

Причём терпеть его мог я и только я.

Верий, который попытался сунуть руки рядом, тут же выдернул их, поминая Безымянного:

— Аргх! Как ты терпишь?

Я пожал плечами:

— С трудом. Ты же помнишь, что я когда-то был Возвышенным мечником? Моё тело всё ещё чуть крепче, чем ваше.

Но для себя отметил, что перестарался. А ещё отметил, что до этого моя крепость тела гораздо чаще подводила со стрелами, чем показывала себя так, как и нужно.

Сейчас же…

Сейчас же мне едва терпимо, но терпимо. Это из-за того, что я и правда всё ещё чуть крепче, чем остальные, из-за того, что крепость тела сумела показать себя и считает этот кипяток совсем не стрелой, или же… Или же во мне что-то изменилось?

И что причина этих изменений?

Переработка кувшина крови королевского рода?

Сгущение ихора на протяжении десятицы?

Или же убийство не самого слабого Кровавого?

Как-то я поспешил, свалив всё в одну кучу. Нужно бы на будущее запомнить, что делать себя сильней нужно одним способом за раз, иначе совершенно не понятно, что я делаю зря, лишь впустую расходуя силы и время, а с чем нужно больше стараться.

Дверь скрипнула, пропуская слугу:

— Ваши милости, время вышло-то. Вам пора выходить на тренировку.

Я поднялся от ведра.

Пора так пора.

Хотя, конечно, мысли у меня смешные.

Со сгущением понятно, ночью можно оставшийся жар души влить в ихор.

С убийствами тоже понятно, впереди экзамен, а помня экзамены в Кузне, не сомневаюсь, что нам придётся кого-то убить. Это если ко мне не наведается больше никакой Кровавый.

Но что насчёт крови королевского рода? Неужто я надеюсь, что мне получится повторить кражу?

Я, конечно, Наглый, но ведь не Наивный?

Честно сказать, я подозревал ещё одну причину того, что парни встретили меня без особого уважения. Всё же я интересовался, как идут их тренировки без меня, и знал, что, мало того, что у них всё круто поменялось, так и Закий выполнил своё обещание вбить в них техники.

Если говорить прямо, то за десятицу все они освоили и «тум», и «агдже», и по паре двусоставных техник. Худо-бедно, но освоили, а щит-тум так и вовсе, как с усмешкой поведал мне Ирал, они могут уже и во сне создать.

Ирал очень уважительно отзывался о Закие, признавая его талант обучения, а вернее, талант вдалбливания в учеников умений. Через стрелы и боль.

Мне же приходилось делать вид, что всё происходящее вокруг меня в новинку. Не очень удобно, на самом деле.

Перед воротами Академии нас ждал отряд стражников. Исключительно младших. Без луков и щитов.

Мы должны были стать их щитами.

Если в Кузне нас год учили управляться с мелкими отрядами, искать следы, брать штурмом деревни и искать в этих самых деревнях следы драугров или реольцев, то здесь за три месяца вбивали совершенно другое. По сути, мы учились защищаться толпой и немного огрызаться в ответ.

Вот и сейчас, парни уже привычно выстроились цепочкой, окружая стражников. Тренировка на сегодня — сопровождение отряда под обстрелом врага.

Не думаю, правда, что в армии на двадцать стражников будут выделять двадцать адептов, которые полдня станут бежать по лесу, где дураки реольцы будут трусливо швыряться в них из-за кустов всякой гадостью, но это не более чем придирки.

Командиром сегодня оказался назначен Домар. Оглядев нас, он уже даже как-то привычно рявкнул:

— Походную защиту!

Я вместе со всеми вскинул правую руку под дружный вопль:

— Тум!

Мне голосовой активатор не понадобился, и я позволил улыбке скользнуть тенью по губам.

В лесу тоже всё было по-другому. Лучники Кровавые сменились такими же младшими воинами, которых мы охраняли. И били они по нам тупыми стрелами с мешочками на конце.