Фрау Мантойфель чиркнула спичкой. Француз поспешно приготовил блокнот.

– Солнце уснуло, спустившись вдали за холмами,

Стихла волна, и от края, где белая роза

Ныне свои лепестки распустила беспечно,

Катят тумана клубы средь каменьев пустынного брега,

В царство Нептуна на добрую милю вторгаясь.

Жестокий приступ кашля сотряс тело пифии – а Легри перечитывал раз за разом метафизическое послание, силясь проникнуть в его смысл. Как и в прошлый раз, понятна была лишь часть написанного. Туман вдоль берега, на милю в океан… Но при чем тут белая роза?! Что за смысл здесь таится – и есть ли он вообще?!

Фрау Мантойфель, держась за стенку, нетвёрдыми шагами направилась к дверям. Француз, ощутив начинающееся головокружение, спешно подхватил её под локоть и вывел из каюты. Интересно, что за гадость в этих сигариллах? А, плевать, он не о том думает… Спрашивать Эмму бессмысленно – она лишь голос, сосуд… Вдруг он пропустил нечто важное? Взгляд Легри остановился на фигуре неандертальца, стерегущего каюту Сильвио.

Фальконе явно не страдал от безделья. Он сидел за столом и работал – шуршало перо, на бумагу ложились ровные строчки. Сильвио едва удостоил француза взглядом, и тот снова ощутил сильнейший приступ раздражения, с трудом подавив соблазн призвать на помощь Имеющего Зуб. Да, уж кто-кто, а неандерталец умел завладеть вниманием собеседника! Что ни говори, грубая сила имеет свои преимущества – любой хлыщ запоёт соловьём, лишь бы прекратить боль! Но нет, это время ещё не пришло… Он молча шагнул к столу и положил перед опальным соратником вырванный из блокнота листок. Сильвио пробежал его глазами.

– Что это?

– Сводка погоды на четверо суток вперёд. Командор намерен взять реванш, и ему нужно знать…

– А, так это предсказание… – Сильвио откинулся на спинку стула. – Послушайте, Огюст, а с чего вы взяли, будто я намерен вам помогать?

«Могу позвать Имеющего Зуб» – вертелось на языке француза, но он сдержался.

– Вы всё ещё член Братства, Фальконе? Вы всё ещё помните о нашей миссии?

– Я-то помню, а вот вы… Вы готовы пустить псу под хвост уникальный шанс!

– Давайте будем реалистами, – в голосе Легри прорезалась вдруг усталость. – Черт, да как вы не понимаете – я пытаюсь защитить наш с вами мир от того, что над ним нависло…

Фальконе молча вертел в пальцах листок. Пауза затянулась.

– Хорошо, – неожиданно сказал он. – Так… Первая строчка – это время действия; вечер, согласны? Четвёртая и пятая – указание на собственно погоду: туман вдоль побережья, на милю к востоку… «Стихла волна» – безветрие; стало быть, туман продержится довольно долго…

– А «белая роза»? Это что, поэтическое иносказание? Или где-то там действительно растут эти чертовы цветы?!

– Там растут весьма странные вещи, однако что касается роз, хм-м… – Сильвио развернул карту. – Ну-ка, взглянем… Силуэт побережья изрезан, но вот распустившуюся розу ничего не напоминает… Это какой-то объект, бесспорно; указание места… Роза, Белая Роза… Нет, ни один из городов такого названия не… Ах ты, ну конечно! – глаза его внезапно блеснули. – Новый Йорк! Понимаете, Огюст?

– Нет…

– Да это же элементарно! – усмехнулся Фальконе. – Новый Йорк назван в честь альбионского Йорка… Вспомните историю, война Алой и Белой розы! Белая роза – символ герцога Йоркского!

– Вы думаете…

– Нет сомнений! Вот, значит, куда держит путь наш с вами фигурант! Новый Йорк, самый процветающий из городов Нового Света, постоянно растущий, отвоёвывающий у доисторических джунглей акр за акром… «Ныне свои лепестки распустила беспечно»! Да, всё сходится…

– Что ж, пожалуй, – согласился Легри.

– И уберите от моих дверей вашего головореза! – недовольно бросил Фальконе, возвращаясь к записям. – Это же нелепо…

***

Вахты были удвоены; бинокли и подзорные трубы без устали обшаривали небо и горизонт. Дважды нервы наблюдателей не выдерживали – они поднимали тревогу, приняв за аэроплан одинокого альбатроса или дав волю воображению. Матросы-люди ходили не выспавшиеся и злые, да и призракам, похоже, было не по себе – побочные явления от проекции Знака выбили их из колеи. Никто не знал, каким образом вибрации воздействуют на этих существ и что они чувствуют; на все расспросы «стим бойз» выводили только: «нам было очень скверно». Нервозное ожидание висело в воздухе; и чем ближе становились берега Нового Света, тем больше росло напряжение. Озорник тоже не находил себе места: бродил по корабельным коридорам, поднимался наверх и подолгу вглядывался в горизонт. Они с Лаской почти не разговаривали – и стена отчуждения с каждым днём становилась всё толще. Тревог и волнений хватало…

Ночь не принесла облегчения. Промаявшись несколько часов без сна, девушка встала с кровати, тихонько, стараясь не шуметь, оделась, но обуваться не стала – тяжелые ботинки рождали в металлических коридорах гулкое эхо. Тихонько ступая босыми ногами, она прокралась к дверям крохотной каюты, где содержался пленник. Расчет был верен: в этот час на страже стоял Потап.

– Чего, не спится? – сочувственно поприветствовал он Ласку.

– Тс-с! Да… Слушай, Потапка, мне надо поговорить с ним! – прошептала девушка.

Медведь фыркнул.

– Давай, только это, ты недолго там…

Мюррей лежал на застеленной койке и молча смотрел в потолок. При виде Ласки он изумленно приподнялся на локте.

– Мисс Вайзл!

– Говорите тише! – предупредила девушка и добавила: – Моё настоящее имя – Ласка Светлова; или Лэсси Светлоу по-вашему…

– Так, значит, вы действительно московитка…

– Нет, я из Уральского Атаманства… – Ласка внезапно смутилась: она не знала толком, что сказать этому человеку.

Джек сел поудобнее, осторожно потрогал щеку.

– Вы ранены?

– Так… Лёгкий ожог.

– Ожог?! Эти негодяи пытали вас?!

– О, нет, что вы… Просто намекнули, что на их вопросы лучше отвечать без задержек… – Джек поморщился. – Наверное, вся эта авантюра с моей стороны была ошибкой.

– Зачем вы здесь? – в упор спросила девушка.

– Хотел найти компромисс… Договориться с Инкогнито… То есть, с Осокиным. Но он не стал меня слушать.

– Ещё бы – после всего, что вы сделали!

– Послушайте, мисс Светлоу… Лэсси… Да, мы с самого начала выбрали неверный путь, признаю! Но ещё не поздно всё исправить!

– После того, как нас чуть не закидали бомбами?

Мюррей помрачнел.

– Проклятый француз! Я уверен, это его рук дело… Ах, черт, если бы я мог находиться в двух местах одновременно! Неужели нет никаких шансов договориться? Я подозреваю, что ваш друг затеял нечто ужасное…

Девушка закусила губу.

– Что вы намерены делать дальше?

– Я?! – Джек невесело усмехнулся. – Оставаться в живых как можно дольше! Подозреваю, это будет непросто… Ваш однорукий пират – отнюдь не образец гуманности!

Воцарилась тишина.

– Мы уже недалеко от берега, – нарушила молчание Ласка. – Я слышала, капитан упоминал какой-то Новый Йорк… Вроде бы, это большой город…

– Ещё бы! Самый крупный в этой части света…

– Ваши друзья смогут найти вас там?

– Конечно. Но не думаю, что меня отпустят; скорее, будут держать как заложника – хотя это и бесполезно… Слишком уж высоки ставки в игре; боюсь, моя жизнь теперь мало что значит.

– Я помогу вам, – неожиданно выпалила Ласка. – Но… Вы должны мне кое-что обещать. Постарайтесь… Хотя бы попробуйте, убедить ваших друзей обойтись без… Без крови. А я поговорю с ним… Может быть, то, что не получилось у вас, удастся мне.

– Вы смелая девушка, Лэсси! – покачал головой Джек. – Хотел бы я… Впрочем, пустое. Конечно, я даю вам слово. Собственно, именно это я и пытался сделать…

В дверь тихонько поскреблись: Потап нервничал. Ласка зябко переступила босыми ногами по холодной стали.

– Хорошо, я верю вам. Ждите – и будьте наготове.

Минуло трое суток. На четвёртый день, под вечер, в каюту Озорника постучали.

– Войдите! – отозвался Осокин.

В двери протиснулся капитан Стерлинг; за его спиной маячила сумрачная физиономия О'Рейли.