Впрочем, с ними разберутся мои люди, а сейчас меня интересовали лишь Шестнадцатый и Восемнадцатый, чьи пилоты, в отличие от остальных действовали куда организованнее.

Едва поняв, откуда ведётся стрельба, они прислонились спинами к стене, даже не думая рвануть сквозь закрывающиеся ворота, и открыли огонь из встроенного оружия, поливая свинцовым дождём моих бойцов.

Я же, уже не скрываясь, выбил окно и помчался по направлению сверхтяжей. Прямо передо мной выскочил горящий бандит, бегущий непонятно куда и зачем, даже не пытаясь сбить пламя с себя.

Плавное движение Аспидом, и бедолага, наконец, обрёл покой, а я, выдернув из подсумка дымовую гранату, швырнул её в Восемнадцатого. Небольшой кругляш, пролетев двадцать с лишним метров, прилип к щиту и, разок оглушающе пикнув, взорвался, окутывая противника непроглядным облаком серого дыма, затрудняющего не только визуальное обнаружение, но и ослепляющего системы наведения.

Бочкообразный, среагировав на вспышку, успел перевести орудия в моём направлении, но тут же получил выстрел в голову от засевшего наверху снайпера и покачнулся, тем самым давая мне выиграть столь необходимые метры.

Первый Аспид, напитанный эфиром под завязку, вошёл в сочленение доспеха Шестнадцатого между ногой и пахом, разом пробив все слои брони и вскрывая бедренную вену.

Если владелец не поскупился на дополнительное оборудование, то сейчас ему вкатывают приличную дозу кровоостанавливающего, одновременно пытаясь залатать чуть ли не хирургически тонкий разрез. А следовательно…

Увернувшись от удара короткой рукой, воткнул Аспид уже в бок, именно с той стороны, где должен был находиться автодок.

В этот раз лезвие будто бы слегка упёрлось в толстый слой фольги, но очередная порция эфира, и преграда исчезла, а я вогнал меч по самую гарду.

Жёсткий удар в плечо отшвырнул меня на пару метров и оставил после себя ощущение вывихнутой руки.

Это Восемнадцатый успел сориентироваться и подключился к визуальным системам младшей модели, используя её сенсоры и видеокамеры вместо своих. На самом деле правильный вариант, вот только нужно ещё уметь сражаться, глядя на себя со стороны.

Эфир только начал струиться по руке, вправляя её на место, а я уже прыгнул на стену и, сделав несколько прыжков почти по вертикальной поверхности, очутился за спиной Шестнадцатого.

Семаргл сменил Аспида ещё в полете, и от лёгкой отдачи выстрелов руку прострелило болью. Впрочем, бочкообразному пришлось куда хуже. Усиленные эфиром пули разбили уродливые наросты датчиков и сенсоров на броне Шестнадцатого, оставляя тому единственный выход.

На цилиндре шлема появилась трещина, и верхняя часть поползла вверх, обнажая бронестекло, а за ним бешеные глаза пилота.

На месте Шестнадцатого, я бы ещё после первого пробития разорвал дистанцию, пытаясь уйти от нападающего, и уже на безопасном расстоянии направлял бы старшего товарища, но вряд ли пилот сейчас был в состоянии здраво думать.

Пробитый автодок, в чьей программе была заложена логика, что если он повреждён, то пилоту ещё хуже, накачивал бедолагу всем, чем только можно, пытаясь спасти жизнь владельцу и не подозревая, что этим его и убивает.

Едва щель стала шире, я, уже чувствуя, как сцепление со стеной вот-вот пропадёт, прыгнул прям на Шестнадцатого, формируя в раскрытой ладони узкое эфирное лезвие.

Приземлившись на грудь «бочки», ткнул рукой прямо в щель и сделал движение, будто что-то смахиваю.

Броня глушила все звуки, но я был уверен, что сейчас сидящий внутри неё пилот, несмотря на накачку автодоком, дико визжит, чувствуя, как вскипают и лопаются его глаза под действием эфира. Не смертельно, но дико больно, зато теперь он точно не боец.

И прежде чем на меня опустилась рука Восемнадцатого, попытавшегося спасти товарища, я успел сделать сальто назад, уходя из-под удара. Раздался скрежет и бедному Шестнадцатому прилетело от напарника, отбрасывая на землю и выводя из строя окончательно.

— С такими друзьями и врагов не надо, — пробормотал я, вновь сокращая дистанцию с противником.

Дым уже почти рассеялся, возвращая возможность Восемнадцатому увидеть меня «своими» глазами, но за те мгновения, пока он перенацеливал орудия, я успел прикрепить к его ногам по заряду и, прежде чем он выстрелил, подорвал их.

Кумулятивные заряды одновременно выпустили мощные струи пламени, прожигая броню насквозь, лишая и доспех, и пилота ног ниже колен. Восемнадцатый, видимо, ещё не поняв, что произошло, попытался сделать шаг, чтобы поймать назойливого меня, но тут же рухнул на землю, подставляя спину.

Тут бы можно было бы и поставить точку в жизни пилота, но два языка лучше, чем один, так что пару ударов Аспида, и Восемнадцатый, как и его напарник, отключился, словив лютый передоз от сошедшего с ума автодока.

— Доклад! — я остановился перед поверженным противником и в несколько ударов вскрыл панцирь.

— Территория зачищена, команда эвакуации направляется к вам, командир, — доложил наблюдатель, находящийся на одной из крыш зданий. — Пауки тут.

Ну, последнее он мог бы и не говорить. Толпу ряженных в серое с чёрным я заметил почти сразу, как покончил с Восемнадцатым и Шестнадцатым.

Все, как один, облачённые в одинаковые средние и лёгкие доспехи, они держали руки на виду, показывая свои мирные намерения.

Заметив, что я, наконец, обратил на них внимание, «пауки» расступились, пропуская вперёд человека.

— Госпожа Син, — кивнул я появившейся на другом конце площадки женщине в чёрном балахоне, расшитом серебряными узорами. Расстояние между нами было немаленькое, и, несмотря на то, что я говорил обычным тоном, она, несомненно, меня услышала.

Двигалась эта старуха для своего возраста чересчур бодро, ступая по вздыбленному асфальту и перепрыгивая обломки. Так что, либо она в прекрасной физической форме, либо под балахоном какой-нибудь костюм, напичканный электроникой, а то и вовсе броня. Подобные существа любят чувствовать себя в безопасности.

— Игорь Владиславович, сказала бы, что рада вас здесь видеть, но это было бы неправдой. Не стоит же при первом знакомстве начинать плести паутину лжи, как думаете? — раздался чрезвычайно приятный голос, который совершенно не соответствовал возрасту женщины.

Паучиха сделала пару шагов вперёд и замерла, стоило мне извлечь Аспида, лезвие которого тут же вспыхнуло алым.

— Не уверен, что вам стоит подходить слишком близко, госпожа Син, — ледяным тоном произнёс я, и перед старухой замелькали зайчики лазерных прицелов. Мои люди все прекрасно слышали и действовали согласно обстановке.

Я ощутил всплеск эфира, и тут же перед бабулькой возникло две тени, которые, обретя плотность, оказались бойцами в странных доспехах.

С виду они походили на средние армейские, даже цвет был стандартный, тёмно-зелёный. Вот только торчащие из-за спины дополнительные манипуляторы, по две пары у каждого, заканчивающиеся когтями, говорили о глубокой модификации, как брони, так и самих бойцов.

Нейроинтерфейсы из-за политики кратов, отрицавших на закате своей эры техническое развитие, даже сейчас, спустя десятилетия после их свержения, находились на низком уровне, а значит, этим бойцам имплантаты управления дополнительными конечностями вживляли прямо в тело.

Дорогая и калечащая операция. Как тело, так и разум. А с учётом того, что эти двое ещё и одарённые… Схватка могла бы получиться интересной.

— Не вам, юноша, указывать, что мне делать, — голос Син по-прежнему продолжал изливать патоку, но уже с едва заметным металлическим оттенком. — Вы, видимо, не до конца понимаете, с кем имеете дело, но я не дам совершить вам смертельную ошибку.

Едва заметный жест рукой, и бодигарды, глаза у них на затылке, что ли, расступились в стороны, пропуская свою госпожу.

— Не стрелять, — громко приказал я бойцам, чьи лазерные указатели заскользили по чёрному балахону старухи, при этом сам продолжая внимательно следить за ней.

Я был уверен, что просто пристрелить женщину не удастся, уж слишком сильно бурлила в ней энергия, так зачем переводить боеприпасы попусту?